– Не стоило здесь идти, – сказал один из солдат. – Нас увидят.
– А ты знаешь другой путь наверх? – Сержант кивнул в сторону башни. – Вперёд.
– В чём дело? – спросила Кристофин, заметив угрюмое выражение лица Стейнера.
– Башни. В прошлый раз Хигир меня чуть не поджарил заживо в одной из таких.
– Но ты выбрался, – тихо напомнила она.
– Да, но не сам, – вздохнул юноша. – На этот раз друзья не придут на помощь.
На первом этаже башни ничего не было, кроме разбитой мебели и густой пыли. Они поднимались по спиральной лестнице, и дыхание вскоре сбилось, а ноги загудели от напряжения. Вскоре перед ними предстала тяжёлая деревянная дверь, возле которой стояли двое стражников со щитами и двуручными топорами.
Сержант, сняв шлем, тихо сказал что-то охране, и те открыли дверь тяжёлым ключом и велели зайти. За столом сидел Зоркий, чья маска в форме открытой книги обладала лишь прорезями для глаз и надписью, которую Стейнер не смог разобрать. Зоркий молча поднялся и сложил пальцы домиком перед грудью.
Сержант снял с запястий заключённых кандалы и с грохотом бросил их на стол. Стейнер ожидал увидеть комнату, полную книжных полок, но вместо этого заметил расставленные полукругом перед камином стулья и кровать со смятой простынёй в одном из углов. На полу валялись обрывки пергамента, а возле окна стояли три птичьи клетки, накрытые чёрным бархатом.
– Я сделал, что смог, – доложил сержант. – Но, похоже, им известно, что он здесь. Я не знаю, сколько у нас времени.
Кивнув, Зоркий снял маску, и глаза Стейнера расширились от изумления: посвящённые члены Синода никогда не снимали масок, даже друг перед другом. На него смотрела женщина лет сорока с ямочкой на подбородке и убранными в высокий хвост каштановыми волосами.
– Ты меня не узнал. – Она одарила юношу лёгкой улыбкой. – Да и с чего бы? Ты ведь никогда не видел моего лица.
– Фельгенхауэр? – Стейнер задохнулся от избытка эмоций.
Зоркая с улыбкой кивнула.
– Откуда ты знаешь, что это она, если ты никогда её не видел? – прошептала Кристофин.
– Я узнаю её голос. – Бывший узник Владибогдана ухмыльнулся и смерил взглядом Зоркую. Она была высокая, как и Матриарх-Комиссар. – Как мы впервые встретились? – спросил он.
– Тебя привезли на остров, и ты ударил Ширинова кувалдой, чтобы защитить мальчика по имени Максим. Где он, кстати?
– Любому известна эта информация, – отрезала Кристофин. – Всем, кто был там.
– Ты права, – признала Зоркая. – Я восхищаюсь твоей осторожностью. В наше время лучше опасаться новых лиц. – Фельгенхауэр, если это была она, шагнула вперёд и осмотрела девушку, точно солдата на плацу. – Кто ты и откуда?
– Из Циндерфела, – ответила та. – После убийства Ширинова всем пришлось покинуть город. Но я захотела уйти со Стейнером.
Зоркая и сержант обменялись взглядами, и мужчина едва заметно кивнул.
– Она со мной, – подтвердил юноша. – Без неё меня бы здесь не было. Вы можете доверять ей.
Женщина кивнула.
– Задай другой вопрос, Стейнер.
– Пока я был на острове, Фельгенхауэр пыталась меня учить. Чему?
Зоркая улыбнулась.
– Я пыталась научить тебя читать, Стейнер. Это я. Клянусь тебе.
Молодой кузнец шагнул навстречу, содрогаясь от усталости, страха и холода, и со слезами облегчения на глазах упал в распахнутые объятия тёти.
– Они схватили моего отца, Марека! – только и сумел прошептать он.
– Знаю, – ответила Фельгенхауэр. – Но теперь мы вместе и больше никогда не разлучимся.
* * *Горячая ванна и чистая одежда ждали Кристофин и Стейнера в комнате внизу. Они остались наедине, чтобы помыться и отдохнуть. Рядом стояли две кружки и чайник, и пока Стейнер купался, Кристофин попивала горячий чай. Какое-то время никто из них не разговаривал.
– Ты уверен, что это она? – наконец спросила девушка.
Бывший узник Владибогдана кивнул и медленно поднялся из ванной.
– Всегда забываю, насколько твоё тело изрезано шрамами, – прошептала Кристофин, глядя на крепкий стан любимого.
Тот вытянул руки и постарался рассмотреть повреждения.
– Заслуга летучих мышей и всех остальных сражений, через которые я прошёл. И думаю, на том шрамы не закончатся.
Им принесли чистую воду, и настала очередь Кристофин погрузиться в ванну. Стейнер тем временем налил себе чай. Упав на кровать, он пристально глядел в окно на дневной свет, наслаждаясь моментом покоя. Сейчас было легко позабыть, что они находились в самом сердце Империи. Позабыть, что они должны отыскать отца и победить Императора.
– Ты когда-нибудь задумывался, каково было бы управлять таверной в Нордвласте вместе со мной? – спросила Кристофин.
– Мы бы управляли таверной?
Она пожала плечами, посылая рябь по воде.
– Вероятно. Если бы не Империя.
– Мы бы растолстели и были бы счастливы? – улыбнулся Стейнер.
– Похоже на описание рая.
После ванны им удалось поспать.
Спустя какое-то время их разбудил стук в дверь, и они вместе поднялись в комнату Фельгенхауэр. Она стояла возле окна, настороженно глядя во двор.
– Присаживайтесь. – Зоркая указала на стулья. – Значит, ты теперь с моим племянником, – обратилась она к Кристофин, и на мгновение в голосе проскользнула нотка властности, напомнившая о бытности Матриарх-Комиссаром на Владибогдане.
– Да. Мы со Стейнером были… друзьями. Ещё до того, как его забрали.
– А теперь вы больше, чем друзья? – в уголках губ промелькнула улыбка.
– Похоже на то. – Кристофин отвела взгляд.
– У Марека отменный вкус на женщин. Похоже, ты унаследовал его дар.
Юноша ухмыльнулся, а его возлюбленная покраснела.
– Нам говорили, ты возглавила банду наёмников в Славонской провинции, – вспомнил Стейнер. – Это правда или слухи были неверны?
Фельгенхауэр улыбнулась.
– Это приманка. Отличный способ заманить тех, кто хотел меня выследить.
– Например, нас, – подметил племянник.
– И кучку Охранцев, – добавила Зоркая, словно упомянутые элитные бойцы были всего лишь мелкой помехой. – Я давно притворяюсь этим жалким негодяем, – она указала на маску в виде открытой книги, – и отсюда управляю несколькими десятками шпионов. У меня мало влияния, но шёпот ветра рано или поздно достигает моих ушей.
– Значит, ты знала о моём прибытии?
– Я слышала, как убили Тиховетра. А потом ты исчез, и после битвы в Вираге я не получала о тебе вестей.
– Мы держали путь на восток, и нас схватили бандиты. Однако Кристофин удалось добиться их расположения.
– Вот, значит, как вы разгромили гарнизон в горах. – Фельгенхауэр покачала головой. – Вираг, Тристбир, Восточные лисы теперь на устах у каждого Зоркого и в сердцах всех, кто жаждет её развала.
– Значит, люди знают о нас? – изумилась Кристофин. – Они знают, что нашлись те, кто сопротивляется?
– Конечно. Они
