Миссис Джексон придумала, как сохранить прежний образ Мэг, но придать ему привлекательности. Теперь у девочки появилась озорная весенняя аура, из-за чего она напоминала шаловливую дриаду. В сущности…
Меня накрыла накатившая вдруг волна эмоций. Я даже поперхнулся, сдерживая всхлип.
Мэг тут же надулась.
– Что, так плохо выгляжу?
– Нет, нет. Просто… – Просто ты напомнила мне кое-кого, хотел сказать я, но не решился поворачивать разговор в эту сторону. Всего лишь двое смертных сумели разбить мне сердце. И даже по прошествии столетий я не мог произнести ее имя, не впав в отчаяние. Не поймите меня неправильно. Я не испытывал к Мэг никакого влечения. Мне было шестнадцать (или четыре с лишком тысячи лет – это как смотреть). Ей едва ли исполнилось двенадцать. Но та Мэг Маккаффри, что появилась передо мной в тот миг, могла быть дочерью моей последней возлюбленной, прожившей достаточно долго, чтобы завести детей.
Какая боль. Я отвел глаза.
– Что ж, – с преувеличенной веселостью сказала Салли Джексон, – я, пожалуй, приготовлю ланч, пока вы трое… поговорите.
Она бросила на Мэг обеспокоенный взгляд и, бережно поддерживая живот, направилась в кухню.
Мэг присела на краешек дивана.
– Знаешь, Перси, твоя мама такая нормальная.
– Ну спасибо. – Он взял с кофейного столика стопку контрольных тестов и отложил их в сторону.
– Вижу, тебе нравится учиться, – заметил я. – Молодец.
– Терпеть не могу учиться, – фыркнул Перси. – Мне гарантировали прием с полной стипендией в Новый Римский университет, но все равно требуют, чтобы я прошел все школьные курсы и сдал отборочный тест. Невероятно, да? И это не говоря о том, что за мной еще СТМСП.
– Что? – спросила Мэг.
– Такой экзамен для римских полубогов, – объяснил я. – Стандартный тест на магические силы для полубогов.
Перси нахмурил брови.
– Так вот оно как расшифровывается?
– Да. Я сам писал разделы по музыкальному и поэтическому анализу.
– Никогда тебе этого не прощу, – заявил Перси.
Мэг принялась болтать ногами.
– Ты и вправду полубог? Как я?
– Боюсь, что да. – Перси завалился в кресло, так что мне ничего не оставалось, как разместиться на диване рядом с Мэг. – Мой отец – бог Посейдон. А кто твои родители?
Мэг затихла и уже не болтала ногами, а рассматривала пожеванные кутикулы. На средних пальцах тускло мерцали парные кольца-полумесяцы.
– Я и не знала их… толком.
Перси замялся.
– Ты из приемной семьи?
Есть такое растение, мимоза стыдливая, созданное богом Паном. Когда дотрагиваешься до его листьев, оно тут же закрывается. Мэг сейчас как будто изображала эту мимозу, прячась от вопросов Перси.
– Извини за назойливость. – Он поднял руки и вопросительно посмотрел на меня. – А как вы, ребята, познакомились?
Я рассказал историю нашей встречи, слегка, может быть, приукрасив собственную доблесть, явленную в обороне от Майки и Кейда. Исключительно ради повествовательного эффекта, как вы понимаете.
Я уже заканчивал, когда вернулась Салли Джексон. Она поставила на стол чашку с кукурузными чипсами и блюдо со сложносоставным соусом, разноцветные слои которого напоминали осадочную породу.
– Сейчас принесу сэндвичи. А это семислойный дип.
– Ням-ням. – Перси потянулся к чипсам. – У нее это здорово получается.
Салли взъерошила ему волосы.
– Здесь и гуакамоле, и сметана, и поджаренные бобы, и сальса…
– Семь слоев? – Я с восхищением посмотрел на нее. – Вы знали, что семь – мое священное число? Специально для меня придумали?
Салли вытерла руки о фартук.
– Ну, вообще-то я такую честь принять не могу…
– Не скромничайте! – Я попробовал дип. Вкусом соус ничуть не уступал начос из амброзии. – Этим блюдом, Салли Джексон, вы снискали вечную славу!
– Как мило. – Она направилась в кухню. – Сейчас вернусь.
Через пару минут мы уже уплетали за обе щеки сэндвичи с индюшатиной, заправлялись чипсами, макая их в дип, и запивали все банановым смузи. Мэг ела как бурундук, засовывая в рот больше, чем могла прожевать. Я тоже набил живот до отказа. Никогда еще мне не было так хорошо. Откуда-то даже проклюнулось странное желание взять в руки игровую приставку да порезаться в «Call of Duty».
– Перси, у тебя потрясающая мама.
– А то я не знаю. – Он допил смузи. – Так на чем мы остановились? Ты, значит, служишь сейчас Мэг? Ребята, вы ведь едва знаете друг друга.
– Едва – это некоторое преувеличение, – сказал я. – И тем не менее так оно и есть. Моя судьба связана отныне с юной Маккаффри.
– Мы сотрудничаем, – добавила Мэг, с заметным удовольствием произнося понравившееся слово.
Перси выудил из кармана шариковую ручку и задумчиво постучал ею о колено.
– Так ты уже дважды превращался в смертного?
– Не по своей воле, – пояснил я. – В первый раз это случилось после небольшого восстания на Олимпе. Мы попытались свергнуть Зевса.
Перси поморщился.
– Я так понимаю, ничем хорошим это не закончилось.
– Всю вину, разумеется, свалили на меня. И, да, на твоего отца, Посейдона. Нас обоих сбросили на землю как смертных и принудили служить Лаомедону, царю Трои. Суровый был господин. Подумать только, даже отказался платить нам за работу!
Мэг чуть не подавилась сэндвичем.
– Я что, должна тебе платить?
Перед моим мысленным взором промелькнула жуткая картина: Мэг Маккаффри пытается расплатиться со мной бутылочными пробками, марблами и разноцветными шнурочками.
– Не беспокойся. Выставлять тебе счет я не собираюсь. Ну так вот. Во второй раз меня обратили в смертного из-за того, что я убил нескольких циклопов. Зевс тогда так разъярился…
– Что ж тут хорошего, – нахмурился Перси. – У меня брат – циклоп.
– Те были злобные! Они даже выковали молнию, которая убила одного из моих сыновей!
Мэг вспрыгнула на подлокотник дивана.
– У Перси брат – циклоп? Ну жесть!
Я глубоко вдохнул.
– Повезло хотя бы в том, что меня определили в услужение к Адмету, царю Фессалии. Добрый был господин и очень мне нравился. Я даже устроил так, чтобы его коровы телились двойнями.
– А мне можно теленочка? – спросила Мэг.
– Видишь ли, для начала нужно завести корову-маму. Понимаешь…
– Для полной ясности, – вмешался Перси. – Итак, ты теперь слуга Мэг. На какой срок?
– На неопределенный, – сказал я. – Может, на год. Может, больше.
– И впереди у тебя…
– Великое множество трудностей и испытаний.
– Типа добыть для меня коров, – вставила Мэг.
Я скрипнул зубами.
– Что это за испытания, пока неизвестно. Но если я преодолею все препятствия и проявлю себя с лучшей стороны, Зевс простит меня и позволит снова стать богом.
Убедить Перси, похоже, не удалось – возможно, потому, что убедительности недоставало мне самому. Снова и снова я говорил себе, что мое наказание временное, как и в предыдущие два раза.
Однако ж сам Зевс установил строгое правило для бейсбола и тюремного приговора: три страйка, и ты выбыл. Оставалось только надеяться, что к моему случаю это не относится.
– Мне потребуется какое-то время, чтобы оглядеться и сориентироваться, – сказал я. – В Лагере полукровок можно будет проконсультироваться с Хироном, определить, какие божественные силы остались у меня в форме смертного.
– Если какие-то остались, – скептически заметил Перси.
– Давай думать позитивно!
Перси откинулся на спинку кресла.
– Какие духи могли вас
