«Как он посмел?»
Как дракон посмел впустить этих монстров в ее мир? Как он посмел выжигать ее деревья, оставляя голые пустыри, похожие на шрамы? Рен хватало и того, что он всегда был здесь, парил над головой, угрожая сжечь ее мир дотла. Но то, что дракон создавал других чудовищ…
У Рен горело горло. Она была королевой. Ее главной обязанностью была безопасность животных, но она не могла их защитить.
Рен вздохнула и сложила руки на груди.
Им нужно убить дракона. Точнее, ей.
Рен отвернулась от окна. На пути к двери она прошла мимо старого шкафа. Одежда валялась на полу, на глаза Рен попались белые кружева и голубая вышивка.
«Этот глупый человечишка, – со злостью подумала она. – Глупое, слепое, эгоистичное создание».
Если бы она надела красивую блузку и юбку, если бы на ней была человеческая одежда, а не мех… Если бы она приложила хотя бы половину тех же усилий, что и русалка…
Он бы не увидел разницы. Он бы поцеловал ее, как поцеловал ту русалку. Он бы не зажег огонь, не потянулся бы к мечу, не стал бы…
Рен остановилась, положив руку на дверь.
Она медленно повернулась к разбросанной одежде.
– ЧТО ТЫ СОБИРАЕШЬСЯ СДЕЛАТЬ?
Мелкие брызги слюны слетали с губ Риша, и на другой стороне библиотеки, уставленной мягкими креслами, захихикали три вилы.
– Не надо так кричать, – мягко сказал Чарн. – Не думаю, что всему замку нужно быть в курсе нашего разговора.
Риш набросился на волка.
– Ты знал об этом?
– Понятия не имел, – деликатно ответил Чарн.
Риш явно был не в состоянии сформулировать предложение, поэтому он только шипел что-то неразборчивое. Рен стояла напротив, скрестив руки на груди. На ней была белая кружевная блузка с цветами, вышитыми бледно-голубыми и золотыми нитками, и длинная темно-синяя юбка. Наряд был неудобным, и она никогда бы не призналась, с каким трудом застегнула все пуговицы.
– Но, – добавил Чарн после недолгой паузы, – должен признать, это превосходная идея.
Риш смог выдавить из себя лишь что-то похожее на фырканье.
Рен нетерпеливо осматривалась в ожидании, пока брат достаточно успокоится, чтобы выслушать ее. Они втроем стояли на высоком балконе, с которого открывался вид на библиотеку. Даже при свете луны в библиотеке жизнь била ключом. Птицы скакали по книжным полкам с отметинами зубов, собирая вырванные страницы и золотые листья для своих гнезд. На люстре вверх ногами висели летучие мыши, жмущиеся поближе друг к другу.
На противоположной стороне, на таком же балконе, вилы рассматривали свои ногти и переговаривались такими голосами, которые лучше не слышать никому.
– Чарн говорит, что он Волчий Лорд, Риш, – начала Рен. – Это значит, он драконоборец. Он сможет…
– Мы не станем просить человека убить для нас дракона! – прорычал Риш. – На этом – сказочке конец.
– О боже, – пробормотал Чарн. – Кажется, медведи забрались в секцию общественной истории.
Рен посмотрела туда, где три медвежонка бодро рушили все на своем пути к восточной части библиотеки.
– И, Рен, – сказал Риш с угрозой в голосе, – как ты вообще встретилась с этим человеком?
Этого тембра было достаточно, чтобы стадо оленей подняло головы, а некоторые из них осторожно покинули помещение.
– Я… – Рен опустила руки, но затем снова их скрестила. – Я ему помогла. Русалки чуть не утащили его в свое логово.
– ЧТО?
Остальные олени в ужасе выскочили на улицу.
– Засунь свое «что» куда подальше, – огрызнулась Рен. – Я королева!
– Нет! – закричал Риш. – Ты моя маленькая сестра!
Чарн пересек балкон и встал рядом с Рен. Затем он сел, обвив ноги хвостом.
– Поверь мне, Риш, – сказал черный волк. – Волчьим Лордам можно доверять. Они сильно отличаются от других людей. К тому же этот конкретный Лорд обязан Рен жизнью: она вытащила его из воды.
Риш надулся, как сфинкс.
– Можно доверять? – спросил он. – Я не ослышался? И это после всего, что они сделали с тобой, Чарн.
Взгляд Рен непроизвольно опустился на лапу волка.
– Возможно, – Чарн говорил тоном, не допускающим дальнейших расспросов, – моя готовность забыть о прошлом докажет мой энтузиазм и убедит тебя хотя бы обдумать этот план.
– Что-то не слышу энтузиазма в твоем голосе, – запальчиво заметил Риш.
Чарн лег на пол, скрестив передние лапы, и спокойно ответил:
– Просто у меня такой голос.
Риш выскочил из ниши. Сотня килограммов меха и мышц приземлились на деревянный пол. Он потянулся, оставляя на досках следы когтей.
– Меня беспокоит, что ты напрашиваешься на неприятности, Малютка, – тихо сказал он.
Рен посмотрела брату в глаза.
– Ты не очень-то беспокоился, когда сделал из меня наживку для стржиг сегодня утром, – заметила она. – Так какая разница?
Он нервно моргнул.
– Ты сама знаешь, в чем разница, сестра. Стржиги – это одно. Люди – совсем другое.
– А что насчет дракона? – Рен слышала, как срывается ее голос. – Он страшнее их всех. И этот человек – этот Волчий Лорд – может убить дракона, Риш. Он может убить самого ужасного монстра, которого только видел этот лес.
В этот момент белый орел залетел в открытое окно и уселся на одной из люстр. Эти люстры были отлиты из чистого золота и представляли собой фигурки животных, бегущих друг за другом. На балкон упала покачивающаяся тень: это выглядело так, словно маленькие животные завели хоровод на деревянном полу.
Рен нравились эти люстры, они напоминали ей о безмятежном прошлом. Она никак не могла расстаться с мечтой, что пройдет время и ее лес будет таким же, как раньше. Пройдет время, и королева избавится от зла, наводнившего ее земли.
Спустя годы даже самые страшные ожоги побледнеют.
Риш выглядел понуро.
– Рен, – тихо сказал он, – разве ты не понимаешь? Из всех монстров, что когда-либо появлялись в этом лесу, человек самый опасный.
6
Дождь закончился, оставив после себя холодный влажный воздух и превратив землю в грязь. На лес уже опустились сумерки, когда Лукаш оказался в небольшом городке с покосившимися домами. Большую часть поселения давно захватили дикие растения, и зеленая листва блестела после дождя. В тусклом свете окна сидела кошка, серая, как небо, и наблюдала за путником, прищурив глаза. На улицах было пусто.
Лукаш все еще помнил, как проезжал через городок Каменья, будучи еще ребенком. Тогда ему казалось, что поселение гораздо больше. Может, причиной тому был страх? Теперь ему просто нечего бояться. Нечего терять.
Крул сбивчиво стучал копытами по мокрым, разрушенным улицам, а дома словно наблюдали, как лошадь с наездником пробираются через призрачный город. После событий на реке нога Лукаша болела сильнее, чем обычно.
«Глупец, глупец, глупец». Неужели все эти годы сражений с драконами ничему его не научили?
«Черт побери, Лукаш, как можно быть таким идиотом?»
Он практически слышал голос Францишека.
«Мы не первый год в этом деле. Но нет, появляется симпатичная мордашка, и ты забываешь обо всем…»
Лукаш выбросил это вымышленное наставление из головы. Нет, Францишек больше не имеет права его ругать. Его младший брат уже сделал самую
