Я хочу взять ее за руку так, чтобы она не сжималась от страха. Я хочу, чтобы она спокойно улыбалась, глядя мне в глаза.
И я знаю единственный способ этого достичь.
Меня к ней должно привести дело. Не ведаю, какое, лишь знаю, что очень важное. Такое, что потребует объединения мудрости сильнейшей из человеческих Королев и не самого слабого из сидхи.
Такое, чтобы я, не кривя душой, мог сказать Марху, куда и зачем я зову его жену.
– И это дело вам должен придумать я? – устало прохрипел Вран.
– Если ты придумаешь – я твой должник, – твердо сказал Сархад.
– Ты клянешься сослужить мне службу в ответ? Вот так, вслепую даешь слово? – приподнял брови Рыбак.
– Да.
– Не ждал я услышать такое от Сархада… Ну что ж, пойдем в башню, отдохнем – может, что и придумаю. Подай-ка костыль, вон валяется.
Сархад исполнил просьбу и не выдержал, спросил:
– Зачем ты заставляешь себя быть человеком?! Ты же из Древних, могущественнее многих из нас! Зачем тебе это страдающее тело и ежедневная боль?!
– Это Артур виноват, – хмыкнул Вран, медленно хромая к замку. – Зачем он выкопал мой череп?
– Прошу, ответь! Ведь ты способен в любой миг освободиться от оков этой плоти. Я был связан заклятием Фросина, но ты связываешь себя сам!
Король-Рыбак остановился, посмотрел Мастеру в глаза:
– Если я не буду человеком, то как я смогу понимать горе и радость людей?
Замок Бендигейда Врана был… странным. Никак иначе не назвать. Он был на удивление прост, и снаружи, и изнутри, в нем не было ни изощренности чертогов сидхи, ни текучего волшебства творений Древних. Но и на грубые сооружения людей он тоже не был похож.
Ясная простота. Гладко отесанные стены, кое-где – резной камень, высокие потолки, широкие окна. На удивление светло – так не бывает в крепостях.
И Вран, вновь изменившись, стал под стать своему дому. Исчез грубоватый Рыбак, перед Сархадом был Король.
Он сел в кресло с высокой спинкой, словно это был трон. Кивнул Сархаду на другое:
– Садись. Угощайся.
– Чем? – не понял сидхи.
– Смотри.
Перед ними появился стол, на столе – две чаши, полные хмельного меда.
Сархад взял одну, приподнял, обратившись к Врану:
– Хвала щедрому хозяину.
Вран ответил тем же:
– Хвала учтивому гостю.
Сархад отхлебнул. Такого густого и пряного меда он не пил давно.
На столе тем временем появлялись кушанья, одно за другим. Дымящийся поросенок, овощи, фрукты, коврига хлеба… Сархад к этим слишком человеческим яствам был равнодушен, вот только сочные и румяные яблоки были ему по душе. Вран, с хрустом выламывая поросячью ножку, спросил:
– Ты разве не ешь мяса?
И не успел Сархад ответить ни вежливо, ни честно, как на столе возник только что убитый цыпленок, ощипанный и выпотрошенный, лежащий на блюде в собственной крови.
– Тебе по нраву сырое? – удивился Король.
– Признаться, да, – виновато улыбнулся его гость.
Они неспешно ели, и сколько бы не отпивали из чаш, те всегда были полны меда.
Заиграла негромкая музыка, зала наполнилась бликами белого света, движущимися в медленном танце.
– Что это? – спросил Сархад. – Кто нас угощает, кто развлекает нас за едой?
– Ты мог бы и догадаться, – улыбнулся Вран. – В этом замке хранится Котел Керидвен.
Кромка чуда: Бендигейд Вран
Котел, исполняющий все желания. Самое большое сокровище. Самая грозная опасность.
У большинства людей желания просты – и их Котел мог бы просто кормить. Кормить всегда, кормить досыта. Ну, и поить допьяна, без этого уж никак…
У тех людей, кто живет не только пузом, но и головой, желания сложнее. Они хотят красоты – и Котел зазвучит для них богаче, чем сотня арф. Они хотят мудрости – и Котел откроет им тайны древнего. Они хотят волшебства – и Котел сотворит для них любое чудо.
Они хотят власти – и Котел даст им ее. И мне страшно подумать, что произойдет, если Котел исполнит такое желание алчного негодяя.
В Эрине похожий Котел воскрешал мертвых. Жуткое было зрелище – навек онемевшие воины с застывшими лицами, живое оружие. На счастье, мой брат Эвниссиэн бросился в тот Котел и уничтожил его.
Поэтому мы давным-давно скрыли Котел Керидвен. Ото всех. Ибо как отделить достойных от подлецов? Как пустить к Котлу одних, спрятав его от других?
– А могу я взглянуть на этот Котел? – негромко спросил Сархад.
– Он не исполнит твоего желания, – покачал головой Бендигейд Вран. – Он помогает лишь людям, а ты – не человек.
– Я не прошу об исполнении желания. Только посмотреть.
– Хорошо. Смотри.
С их стола исчезла вся еда, и на нем медленно возникла чаша.
Грубая надтреснутая глина, вылепленная без гончарного круга.
Чаша, выдолбленная из дерева.
Кубок сияющего хрусталя.
Почерневший котел из меди, огромный, больше этого замка.
Сверкающий камень, в котором переливается одна-единственная капля.
– Так что такое Котел Керидвен на самом деле? – тихо спрашивает Сархад.
– То, чем ты хочешь его видеть, – отвечает Бендигейд Вран.
Они долго сидят в молчании. Вокруг них играет музыка, движутся блики света.
– Я много веков думаю, как сделать, чтобы к Котлу Керидвен устремились лишь лучшие из людей? – тихо говорит Увечный Король.
– Покажи его всем, – пожимает плечами Сархад. – В твой замок пройдут лишь лучшие. Остальные просто не найдут дороги.
– Показать всем, не вынося из замка?
– Это невозможно?
– Это очень трудно…
– М? Тебе для этого не пригодятся сильнейшая из Королев людей и один неслабый сидхи?
– Силы вас двоих не хватит…
– Кто нужен еще?
– Подожди. Дай подумать, – Вран безотчетно протянул руку, и в ней возникла чаша с медом.
Сархад последовал его примеру. И получил свою чашу.
А мед из Котла Керидвен был сказочно вкусен.
– Послушай меня, Вороненок.
Сархад ничуть не обиделся на такое обращение – из уст Великого Ворона. Король продолжал:
– Чтобы Котел Керидвен пришел в мир людей, оставшись в Замке Врана, нужно могущество сильнейших из Древних, богов, сидхи и людей. В день Сердца Зимы соберитесь в Хороводе Великанов и соедините вашу силу.
– Я понял.
– И лучше бы, чтобы вас было двое мужчин и две женщины.
– Это нетрудно. Я позову Арауна…
– Нет.
– Почему?
– Араун рожден женщиной-круитни. Его могущество велико, выше иных Древних, но он…
– Тогда – Ху Кадарн. То есть Седой Волк.
– Отлично. А кто из богинь?
– Не знаю, мне всё равно.
Кромка силы: Бендигейд Вран
На склонах холмов из камней выкладывают очертания лошади и щедро поливают известью.
Так было. Так есть. Так будет, спустя века и тысячелетья.
Ее боятся. О ней рассказывают страшные легенды. Но на ее могущество уповают. И будут уповать.
Рианнон. Одна из трех богинь-Кобылиц. Они поделили между собой три земли: Эпона на юге, Маха на западе, Рианнон в Прайдене.
Если путнику, бредущему в тумане, выйдет навстречу белая лошадь, то более благой приметы ему не найти.
– Рианнон? Хорошо, – Сархад отхлебнул меда. – Пусть будет Рианнон.
– Но ведь она безумно ревнует тебя к Эссилт? – нахмурился Вран.
– Пусть ревнует, – махнул рукой Мастер.
– Послушай. Это слишком серьезно. Если вам четверым удастся соединить круг силы, то Котел Керидвен…
– Я уже понял. Удастся.
– Но ревность Рианнон может всё разрушить!
– Нет. Не
