Место, куда привезли рейдеров было примечательно своей необычностью. Так в Улье, вообще-то, жить не принято, тем более в этих местах. Границы преддверья Пекла довольно условное понятие, а отмахать пару сотен километров в поисках еды для тварей и вовсе не сложно. Поэтому было очень неожиданно увидеть обычную деревню, пусть и обнесённую высоким забором с мотками колючей проволоки поверху. Да любой, даже только что народившийся, лотерейщик сможет устроить себе тут нехилую кормушку, не говоря о тех, кто посерьёзнее будет. Не спасёт даже пулемётчик на наблюдательной вышке, поставленной рядом с воротами. Тут же для заражённых прямо-таки ресторанное меню. Коровы, овцы, гуси, куры. Про людей и упоминать не приходится. Очень непонятно. Очень.
Ещё одной достопримечательностью этих мест был тот самый яблоневый сад. Если вдаваться в детали, то просто сад, как общее понятие. Обширная территория, засаженная плодовыми деревьями, занимала весь соседний к стабу кластер. И этот кластер перезагружался чётко один раз в год. Причём ближе к осени, уже с урожаем. И каждый раз культивируемые растения были разные. То яблони, то груши, то сливы. Один год, вообще, виноградники загрузились, но тогда здесь ещё никто не жил.
Внутри периметра домов штук двадцать. Большей частью старой постройки, но пара новых срубов точно была. Сараи, бани, курятники, небольшой пруд, выгон для скотины. Колодец с оцинкованным ведром на длинной цепи, в свою очередь, намотанную на ворот. Для общего пользования. Типично всё. Словно во времени провалился немного назад, в счастливое детство. В ту пору, когда ребёнком приезжал к бабушке в деревню. И всех забот было — это не получить хворостиной по жопе за детские шалости.
Наличествовала даже кузня и ремонтная зона для техники. Там, кстати, она и стояла: два маленьких ДТ-20 лохматых годов и Т-16 удивительно хорошо сохранившийся. Ну и всякое навесное и прицепное оборудование. В сельском хозяйстве без него не разгонишься. Косы, грабли, плуги, тюковалки, сеялки и ещё много какой хрени, непонятного для городского жителя назначения.
Все постройки добротные, крепко слаженные. Будь это хоть изба, хоть забор, хоть вышка смотровая. Про изящество исполнения говорить, конечно, не приходится. В деревне главное, чтоб держалось хорошо. Остальное — от лукавого.
Одинаковость тракторов и мотоциклов, на которых разъезжали колхозники, наталкивала на определённую мысль. Скорее всего, местные нашли какой-то быстрый кластер, откуда и таскали регулярно подгружающуюся технику. Одну и ту же, причём по-другому эту похожесть до последней царапины объяснить было проблематично. Ну а здесь уже дорабатывали, по необходимости, или ремонтировали. Техническая мысль в деревне пределов не имеет совершенно. Была бы только сварка, проволока в достатке и молоток побольше. Да, и синяя изолента обязательно в промышленных объёмах желательно. Если это есть, тогда и горбатого к стене примостить — труда не составит.
Жили в колхозе «Заветы Ильича» человек тридцать. Что примечательно, жили семейно, парами, мужик и баба. Детей, правда, не было. Никто не рисковал обзаводиться потомством. Улей с такими делами не шутит. Шансы, что ребёнок будет иммунным минимальны. Кстати, то, что каждый мужик при своей половине, ещё раз удивило. Учитывая глобальный дефицит женского пола в Улье. Женщины, впрочем, на глаза старались не показываться. Всего лишь одна появилась мельком, пока броневики ехали к месту стоянки, да и ту разглядеть не удалось. Широкая юбка в пол и цветастый платок на голове, вот и всё что смогли увидеть.
Но когда гостей усадили за длинный стол, устроенный прямо на улице под навесом, к ним вышла хозяйка. Тётка Маланья, высокая дородная баба. Из тех, что и коня в движении остановит и в избу войдёт, в случае пожара. Раньше её звали Зоя Ивановна, а в Улье уже так окрестили. Жила она с председателем и по всем признакам была довольна своей жизнью. Похоже, Дед Макар, несмотря на возраст, тот ещё живчик оказался.
Угощали от души. Наваристая суп-лапша из утки, тушёная картошка с курицей, огурцы и помидоры с огорода, домашняя сметана, масло, свежевыпеченный хлеб. Всего вдоволь и всё очень вкусно. Особенно после солдатских рационов. Хотя один неприятный момент всё-таки есть. С непривычки к деревенской пище можно на некоторое время прописаться в отхожем месте. Но не будем о грустном. Довольный и важный Дед Макар сидел во главе пиршества, не побоимся этого слова, уплетая еду за обе щеки. Говорить о делах за столом тут не было принято. Только тосты, потому что без самогонки, само собой, не обошлось.
Через некоторое время принесли пирожки с яблоками, блины и несколько видов варенья в деревянных плошках. Середину стола занял пузатый самовар. Третья перемена блюд, что называется. Подошла пора пить чай. Тут уж Ракшас не утерпел, да и других парней любопытство распирало.
— Дед Макар, конечно, не моё дело, но как вы тут живете? — рейдеры, как один, посмотрели на председателя.
— Ну, как. Сам же видишь, — Дед Макар обвёл руками стол, — хозяйство у нас, огороды, живность всякая. Поля засеваем помаленьку, муку мелем. Сад, опять же под боком. Хлопцы мародерят немного. Хватает, не жалуемся пока.
— Да не про то я, — Ракшас улыбнулся, уж очень незамысловато собеседник дурачка изображал, — ты же прекрасно понял, что я имел в виду. Здесь же количество заражённых на единицу площади зашкаливает.
— А, ты думаешь, мы сюда от хорошей жизни забрались? — вдруг посерьёзнел дед, — да мы, сынок, от тутошних чудищ зла меньше видели, чем от иных человеков. Успели натерпеться, не приведи господь. Четыре года здесь уже, всяко спокойней выходит.
— Про людей и спорить не буду, — рейдер согласно кивнул, — но всё равно непонятно, как вы столько продержались. Тут и месяц прожить — достижение, а ты говоришь четыре года.
— Есть у меня секрет один, но тебе расскажу, — Дед Макар про секрет ввернул явно для красного словца, уж больно он стал словоохотлив, — Улей меня Даром наделил особым. Могу я чудищ отпугивать и с направления сбивать. Как применю, так четыре часа держится, а монстры посёлок за две версты обходят.
— Ни хрена себе, старый, ты могуч, — восхитился Бекон, — а как же те, которые по дороге на колонну напали?
— Как пить дать на служивых среагировали. Услыхали или увидели, но точно на них, — председатель пожал плечами, а потом с хитрым прищуром уставился на рейдеров — а теперь я вас спрошу хлопцы. Это что за страшилище у вас на броне примотано?
Ракшас переглянулся сначала с Халком, затем с Беконом. Спалились. Сами они уже привыкли к голове скреббера, закреплённой на носу «Каймана», воспринимая её как элемент экстерьера. А потом руки не доходили убрать это украшение. Да и забыли, если честно. Как его вояки раньше не срисовали, непонятно. Стресс, наверное,
