– На совершенно пустой улице? – скептически усмехнулся Ройс. – Где нет ни окон, ни дверей?
– Я сказал, что хотел бы в это верить.
Они поднялись и вскарабкались на несколько ступеней, после чего остановились, чтобы выжать одежду.
– Кто-то только что пытался нас убить? – проговорил Адриан.
– Похоже на то.
Адриан убрал меч за спину.
– Но мы едва приехали.
– Выглядит несправедливо, верно? – Ройс выжал плащ, давая воде стечь по ступеням. – Вероятно, ты прав. Мы влезли в нечто большее, чем простое убийство мужем жены ради денег.
– Но зачем кому-то… Я хочу сказать, откуда кому-либо известно, чем мы занимаемся? Или они так обращаются со всеми гостями? Эй, добро пожаловать в город! Вот вам раскаленная ягнятина и невероятно слабое пиво, а еще не забудьте про бесплатную беглую телегу!
– Мы спрашивали про герцогиню.
– Ты серьезно? В этом причина?
Ройс кивнул и посмотрел на влажные, покрытые каплями стены канализации.
– Этот город напоминает мне Ратибор. Тут намного больше людей и украшений и нет борделей, но общий настрой такой же. Лысый портовый грузчик и компания сбежали не от нас, а к кому-то.
– Но зачем нас убивать? Мы лишь…
– Полагаю, им не нравится, когда чужаки расспрашивают про герцогиню.
– Потому что она мертва? – сказал Адриан. – Или потому что жива?
Ройс пожал плечами. Он провел в городе почти целую ночь – и вопросов стало только больше.
Глава седьмая
Завтрак
Ройс и Адриан успели на завтрак.
Эвелин Хемсворт восседала во главе стола, покрытого тремя скатертями – снизу желтая, затем голубая, потом снежно-белая, – а на них располагалась многочисленная посуда. Фарфоровые сливочники, чашки, тарелки и емкости для специй были расставлены с такой точностью, что Адриан подумал, уж не воспользовалась ли женщина отвесами и рейсшинами. Хрустальные стаканы властвовали над серебряными ножами и вилками, охранявшими прикрытые салфетками тарелки. Огромные серебряные подносы с причудливыми крышками образовывали идеальный круг, в центре которого красовалась двухфутовая серебряная пальма. У подножия пальмы стояли с канделябрами три человека в тюрбанах и калианских одеждах. Еды не было, однако весь дом пропах свежей выпечкой и поджаристым беконом.
Как уже говорилось, во главе стола восседала Эвелин. Она выглядела так же, как и прошлой ночью: волосы собраны в пучок, строгое платье, высокий тугой воротник, при виде которого Адриан сочувственно вздохнул. Вдова внимательно оглядела напарников большими глазами, над которыми осуждающе вздымались брови. Губы были поджаты, словно туго затянутый кошелек.
Ройс посмотрел на Адриана, и тот уставился на напарника. Оба не знали, что делать: сесть, поздороваться или попросить разрешения присоединиться к хозяйке?
– Доброе утро! – оживленно произнес Адриан.
– Вы опоздали, – сообщила вдова.
Он посмотрел в окно. Лучи утреннего солнца только что проникли сквозь стекло, придя на смену гаснущему огню. Хрустальная посуда засияла всеми цветами радуги.
– Вы говорили, на рассвете.
– Да. Рассвет был восемь минут назад.
– Но солнце…
– Солнце достигает этого дома лишь через восемь минут после рассвета, поскольку его загораживают четырехэтажные «Кабинет Ларднера» и «Гардеробный магазин» на холме на пересечении Кросс и Хоуэлл.
Адриан открыл рот, но промолчал.
– Садитесь, – велела вдова.
Они повиновались. Адриан сел посередине, Ройс – как можно дальше.
– Пахнет чудесно, – заметил Адриан, протягивая руку, чтобы заглянуть под серебряную крышку прямо перед ним.
– Брысь! – Эвелин резко хлопнула в ладоши, останавливая его. – Да что с вами?
Озадаченный Адриан снова покосился на Ройса. На этот вопрос он мог дать не менее десяти ответов.
– Вы что, не знакомы с приличиями? С благочестием?
Адриан по-прежнему не понимал, на что она намекает. Очевидно, это отразилось на его лице. Вдова нахмурилась.
– Мы должны поблагодарить Господа нашего Новрона за эту трапезу.
– Да, – кивнул Адриан.
– Да? – В глазах Эвелин мелькнуло разочарование. – Что ты хочешь этим сказать?
Опасаясь вновь ляпнуть что-то не то, Адриан пожал плечами.
– Теперь он ведет себя как обезьяна, – сообщила вдова Ройсу, словно тот мог понять ее и согласиться. Ройс напряженно сидел и смотрел на нее. Адриан полагал, что вор развлекается, представляя и мысленно пробуя все возможные способы прикончить хозяйку.
Эвелин выжидательно повернулась к Адриану. Прошла минута, на протяжении которой ее брови поднимались все выше.
– Итак?
– Что – итак? – спросил Адриан.
– Хочешь сказать, что ты… справедливо ли мое предположение, что ты никогда не благодарил Новрона за свое благосостояние? Как такое возможно? Вы что, родились в пещере и не понимаете основных концепций цивилизации и служения нашему богу?
Адриан с мольбой посмотрел на Ройса и совершенно не удивился, когда тот поднял капюшон.
– Мы не носим капюшоны за столом, – заявила Эвелин, будто излагая неоспоримый факт.
Ройс замер, точно енот, застигнутый в мусорном баке.
– Честное слово, вы двое… все равно что животные.
– Простите, – сказал Адриан. – Мы не отсюда.
– Заметно. Судя по всему, вы живете в лесу, в какой-нибудь кишащей червями норе.
– Если это приблизит нас к еде, то мы всецело поддержим запланированные вами благодарности. – Адриан покосился на Ройса, который так и сидел, не шевелясь, в наполовину поднятом капюшоне и угрожающе таращился на вдову.
– Хорошо. – Эвелин тяжело, разочарованно вздохнула и склонила голову. – Мы благодарим тебя, лорд Новрон, за эту пищу. Да будем мы достойны твоей милости. – Она подняла голову и посмотрела на Адриана.
– Я должен это повторить?
Эвелин сердито воскликнула:
– Просто… просто ешьте! Пожалуйста.
Под крышками обнаружились яйца, ветчина, сыр, белая рыба, моллюски, мед, миндаль, выпечка и сыворотка. На мгновение Адриан замер от изумления.
– Вы… вы одна все это приготовили?
– Разумеется, нет. Разве ты не видел армию поваров-фей, которые выпорхнули отсюда, пока вы оскорбляли нашего Господа? Мне особенно нравятся их крошечные фартучки. А тебе?
– Я… – Адриан не был уверен, что она шутит.
– Ешьте! – велела вдова.
Они передавали подносы, нагружали тарелки. Поглощая такое количество пищи, Адриан чувствовал себя эгоистичным и распущенным, однако Эвелин настояла, что приготовила завтрак для них – и лучше им его съесть.
– Я не слышала, как вы вернулись прошлой ночью, – сказала она, наливая себе чай из вычурного чайника в форме слона.
Для Эвелин Хемсворт и Ройса чайник скорее всего был причудливой фантазией художника, однако Адриану доводилось иметь дело с этими животными. Он повидал их в Калисе, где слонов использовали в качестве тягловых животных и боевых машин. Большая часть столовой посуды была вдохновлена калианскими мотивами – или привезена из Калиса. Вероятно, порт Рошели являлся первой остановкой на торговом пути через Гоблиново море. Даже на перечницах были изображения мартышек.
– Однако я заметила оставленную вами на моем ковре лужу и отвратительные мокрые следы на лестнице. На будущее попрошу вас разуваться. Я старая женщина, и забот у меня хватает. Мне ни к чему лишняя работа. И учтите, я запираю дверь с третьим ударом колокола после заката. – Вдова потянулась к сахару и замерла. – Вы ведь не занимаетесь никакими темными делишками? Я не потерплю всякие плутни и шуры-муры. Только не в этом доме. Поняли? Пока вы здесь, вам придется вести себя соответственно. А
