— Ты где?
— У друзей. А что?
— Что? Ты охуела? Адрес говори!
Циничный смешок бьет по барабанным перепонкам.
— С чего бы? Только не говори, что поедешь меня искать! Или… Оу, Матвей, ты думал, что я буду преданно ждать тебя утром у себя в спальне? Прости.
Голос, полный издевки, просачивается в каждую пору, воспламеняя во мне то, что я обычно не выпускаю или выпускаю во время боя. Непонимание ситуации начинает нагребать, а я ненавижу, когда чего-то не понимаю.
— Ты должна была спать рядом со мной, когда я проснулся.
Рина смеется, как по мне слишком громко и резко.
— Ой, ну прости, что не оправдала ожиданий. Просто в мою благодарность не входило еще и продолжение ночи.
— В какую благодарность?
— За то, что ты меня вчера так героически спас от боя. Я же не глупая девочка, понимаю, что за подобное нужно расплачиваться. Надеюсь то, что я была девственницей, с лихвой окупило твои материальные потери.
Пальцы трещат от того, с какой силой я сжимаю смарт. Дыхание спирается в грудной клетке, комком становясь на выходе из горла.
— А чтобы больше не беспокоить вас своим присутствием, решила уехать к друзьям. С Ланой свяжусь, поблагодарю за гостеприимство. Ну, а тебе спасибо за качественный первый секс. Удачи!
Сучка скидывает вызов. Я медленно, превозмогая тупую пульсацию в затылке, опускаю взгляд на потухнувший экран, а потом с размаху хреначу телефоном об стену. Сука!
Марина
Зажмуриваюсь, роняя телефон прямо на диван. Глаза жжет от слез, в груди печет как будто ее изнутри обдали серной кислотой. Я знала, что он позвонит. С самого утра не выпускала телефон из руки, повторяя заученный текст как мантру.
Хватаю со стола наполовину допитый бокал домашней отвертки и одним большим глотком опустошаю его. Какой он по счету? Третий? Четвертый? Сбилась уже. На трезвую бы, наверное, не вынесла звука голоса Матвея.
Сволочь ублюдочный! Я не собиралась показывать ему свою слабость. Теперь я хотя бы в его глазах не буду выглядеть наивной идиоткой, раздвинувшей ноги из-за того, что подсела на этого говнюка.
А ведь подсела, черт меня раздери! Одна мысль о том, что он сегодня развлекается с той Настей, причиняет едва ли не физическую боль. Да, я привыкла справляться со всеми видами болевых ощущений, отхватывала не раз. Моральный удар тоже выдерживаю, а нанесенный Матвеем сбил с ног и заставил повалиться коленями на землю. Столько лет защищала себя от подонков, а в итоге… собственноручно сдала себя одному из них в личное пользование.
— Ри? — Вика показывается на пороге с сигаретой в руке. — Поговорила? Эй, ты чего?
Подруга усаживается рядом на диван, пока я пытаюсь проморгаться. Подгибаю под себя ноги, а между ними больно стягивает. Последствия секса с Матвеем еще несколько дней точно будут напоминать о себе тянущими ощущениями.
— Ничего, все в порядке.
— Кто звонил?
— Да так, никто.
— Ну да. От никого не сидят с красными глазами. Колись!
Поднимаю взгляд на девчонку, с которой с самого детства спали на соседних кроватях. Вика. Мы вместе выбивали себе место под солнцем. Она старательно училась, правда и гуляла тоже старательно. Не знаю, как ей удавалось все и сразу, но она даже поступила на бесплатное в университет. Правда, как оказалось, не доучилась. Ее отчислили несколько месяцев назад. Результат печального события отпечатался на когда-то привлекательном лице пятном обреченности. Из светлой девчонки она превратилась в подобие себя бывшей. Под глазами синяки, взгляд потерянный, на руках следы от уколов.
Когда я вошла в квартиру несколько часов назад, меня словно в прошлое затянуло мощным потоком ветра. Обшарпанные обои, пустые бутылки под столом, а на подоконнике шприцы и разноцветные таблетки. Может подобный исход ждет всех, кто оказался в этой жизни мусором? Никому ненужные, потерянные, забытые. Ни одна душа ведь даже не вспомнит ни о ком из детского дома, если с нами что-то случится. Нас сторонятся, опасаются, изначально вешают ярлыки, и мы невольно принимаем их и вживаемся в роль, как те хамелеоны, подстраиваясь под всеобщее мнение. Я очень старалась стать исключением из правила. Работала в разных местах, но каждый начальник не преминул ткнуть моим происхождением из ниоткуда. Возможно, и стараться не стоило? Рыбы ведь не могут жить на суше. Так и мы. Нормальная жизнь не светит такой как я.
Подруга, увидев меня, сразу налила мне отвертки, а я поняла, что сейчас это именно то, что мне необходимо. Просто вытравить из организма надежду на светлую жизнь, которая рухнула всего пару часов назад и больно порезала осколками.
— Нечего рассказать, Ви. Лучше скажи где парни?
— Скоро придут. Они мешки разгружают на складе с пяти утра. Я им уже написала, должны притащить добавку, — кивком головы указывает на пустой бокал.
Я звоню Кате, прошу о том, чтобы заменила меня на несколько дней. Получаю в ответ град недовольства, но оно быстро сглаживается, когда я обещаю возместить ей все заработанное за мои прогулы. Не знаю что изменят эти дни, может, я больше никогда и не выйду обратно в бар… Но я все равно оставляю себе путь к отступлению. Мое нутро сопротивляется такой жизни, я очень стараюсь прислушиваться, хоть это и сложно.
Девятнадцатый пропущенный от Ланы заставляет меня, сцепив зубы, набрать девчонку. С ней разговаривать особенно сложно, наверное, именно поэтому я не могла ответить сразу. Она была первой, кто поверил в меня и столько раз помогала. Понимаю, что нужно объяснить, потому что уверена на все сто процентов, что моя розовая единорожка жутко переживает, а держать ее в неведении с моей стороны жестоко. Просто я эгоистично пытаюсь удержать нашу с ней недолгую дружбу хотя бы еще на короткое мгновение.
— Боже, Рина! — сердце больно сжимается, стоит взволнованному голосу буквально проплакать мое имя. — Где ты? Что случилось? Почему ты ушла?
Дробь вопросов больно бьет по коже, потому что я уже знаю, что через пару минут я ее потеряю. Единственного искреннего человека в моей жизни, открывшего двери в свой дом и свое сердце.
— Лан, я у друзей.
— Скажи мне адрес, я приеду.
— Нет, не нужно.
— Рин, не бросай меня! Мне так хорошо с тобой, пожалуйста, — прикусываю щеку изнутри, чтобы не выдать себя нервным выдохом. — Это Матвей, да? Он тебя обидел?
— Лан…
— Я ненавижу его! Он всегда всех у меня отбирает! Но ты же обещала, что ему не удастся нас поссорить! А сама меня бросила.
— Лан…
— Рин, не пропадай только! Я так тебя полюбила! Ты единственная, кто обращался со мной хорошо, пожалуйста! — сердце практически останавливается, но я быстро выпаливаю, боясь, что передумаю признаваться и потом буду себя обвинять во лжи, а она этого не заслуживает:
— Лан, я переспала с Матвеем.
Поток слов резко прекращается.
