Он снова издал чиркающе-шипящий звук.
А я сумел только прошептать «вау» в ответ.
Мы пялились друг на друга. Очень-очень долго.
В голове вертелись разные идеи. Мисс Логан говорит, у меня воображение, как гейзер, извергается историями двадцать четыре часа в сутки. Но сейчас на этот гейзер словно сел огромный морской слон со своим странным сморщенным хоботом, и все, что я смог выдавить, было:
«Дракон…
в моей комнате…
на моем ковре…
прямо…
сейчас».
Что вижу, о том и говорю! Затем слон понемногу скатился, и гейзер снова прорвало. Я представил моего дракона изрыгающим огромные языки пламени и самого себя, летящего по небу на его спине. И подумал: «У МЕНЯ САМОЕ-ПРЕСАМОЕ КРЫШЕСНОСНО ВЕЛИКОЛЕПНОЕ ЖИВОТНОЕ ЗА ВСЮ ИСТОРИЮ». (Подвинься, Лиам Совстон, «у меня лучший велик / скутер / радиоуправляемый самолет и прыгающий через препятствия хомяк», освободи место для моего ДРАКОНА!)
Внезапно маленькое создание, взмахнув крыльями, прыгнуло ко мне. На секунду я задумался, а вдруг он такой злой, как пишут в книгах, и целится мне в лицо? А если он хочет пыхнуть мне в глаза? Или поцарапать меня своими острыми когтями? Животное может быть ОПАСНЫМ.
Возможно, мне придется приходить в школу с царапинами и объяснять, что вынужден был утихомиривать животное, прижимая его к полу, чтобы выбраться из комнаты. Кажется, это не идеальное оправдание. Не на регулярной основе, во всяком случае. Взвешивая за и против, я представил морскую свинку и сравнил ее со свирепой, отрывающей конечности огнедышащей рептилией. Но даже возможная потеря конечностей не смогла повлиять на результат: дракон точно – очень крутое животное. Чем больше я смотрел на него, тем больше понимал: конкретно это маленькое создание не выглядит особо злым или опасным. На самом деле, стоило дракончику склонить голову набок и пустить колечко дыма, у меня в голове возникало единственное слово: «милашка».
Я старался не делать ни единого движения. Мне вспомнилось, что собакам, прежде чем поздороваться, следует дать обнюхать пальцы, и, когда дракончик снова замер, я медленно-медленно опустил руку прямо перед крохой. Еще один взмах крыльев, и дракон уселся мне на ладонь. Настоящий живой дракон!
Не складывая крыльев, он водил головкой из стороны в сторону, изучая мои пальцы и согревая их своим дыханием. Я чувствовал, что он впускает и выпускает коготки, как кот, который старается устроиться поудобнее. Я не смел шевельнуться, боясь, что он тут же исчезнет в облаке дыма, как бы говорящего: «Это все не по-настоящему».
Я осторожно поднялся на ноги, держа руку как можно ровнее. Вдруг малыш – я предположил, что это мальчик, – начал переминаться с лапки на лапку, наклоняясь вперед так, словно собирался взлететь, и снова выпрямляясь. Я делал так, когда собирался прыгнуть с пружинящей доски в бассейне, и очень хотелось нырнуть, но было страшно сделать шаг в пустоту. Птенцы ведь тоже учатся летать, вспомнилось мне, но порой я находил на земле их маленькие тельца. Тех, кто пытался взлететь слишком рано. А если с драконами так же?
Я не успел сказать ни слова, как он совершил прыжок. Миг крошечный дракон летел вверх, высоко подняв головку, его крылья переливались. Но, выпустив облачко дыма, он начал падать; у меня сердце екнуло. Я нагнулся поймать его, но прямо перед тем, как приземлиться мне в руки, тот сделал еще один взмах и снова поднялся. И вот дракон запорхал над моей кроватью. Все еще немного качаясь из стороны в сторону, но сохраняя высоту. У меня на глазах он сделал круг и с легким стуком приземлился на стол. Чувствуя и восторг, и облегчение – потому что, давай начистоту, дракон только что облетел мою спальню, – я захлопал в ладоши и вскрикнул от радости. Дракончик поднял голову. Икнув дымом, на этот раз с маленькой оранжевой искоркой, он запрыгал ко мне.
Что я заметил вблизи: блестящие крылья чешуя, отливавшая всеми оттенками красного глаза как бриллианты горячее, с дымком, дыхание острые коготки (три на передней части лапки, один – на задней) заостренный как стрела хвост (которым он, кажется, не очень-то умел управлять: иногда он размахивал им так, что случайно шлепал себя по бокам, и в тревоге оборачивался, не понимая, что случилось) два маленьких рожка – один длиннее другого
Что я не заметил:
Томтом
Глава 5
Шоу Томтома и Джерри
Томтом слишком большой для кота. Он просто великан. Уверен, он – наполовину тигр. Причем не из веселых. Томтом – не пушистый котик, который запрыгнет тебе на колени приласкаться. Он скорее сторожевой кот.
А мне не стоило оставлять дверь открытой.
В общем, если ты когда-либо видел мультики про Тома и Джерри – особенно с желтой канарейкой, – то можешь представить, что произошло. А если нет – я расскажу, как было.
Тигрокот, как в замедленной съемке, грациозно прыгнул с кровати. Мой новый дракончик перешел в режим «Дикая Паника» и взвился в воздух, оставляя следы сажи по стенам, а его чешуя вспыхнула ярко-ярко оранжевым.
Томтом – явно забыв, что у него крыльев нет и летать он не может, – обрушился на стол. Сметая все на своем пути, он отправил в полет лампу-ракету, книги и ручки и жалкой кучей свалился на мою машинку с радиоуправлением.
Видимо, не отойдя от звездной роли в новом шоу Томтома и Джерри, кот ударил когтями по Большой Красной Кнопке на пульте. Включилась, завизжав, сирена, заметались огни, и кот ракетой умчался под кровать, издав оглушительный вопль.
Я уставился на дверь. Родители просто не могли не проснуться из-за этого негодника, да и Конни, наверное, тоже. Дракон, метавшийся под потолком, врезался в мой абажур. Попытался вцепиться в каркас, но порвал когтями бумагу. На миг он так и завис вниз головой, не особо понимая, что делать, затем спикировал прямиком на полку, где был выстроен мой «Лего». Он сносил одну модель за другой, мне же оставалось только в ужасе наблюдать, как часы старательной работы кувырком летят на пол.
БЫДЫ-Ы-ЫЩ…
БАБАХ!
Я вздрогнул – в комнату вошла мама. Поднял голову, стараясь не косить глазами на дракона, сидящего высоко на полке прямо за дверью.
– Что здесь такое происходит? – прошипела она, скользнув взглядом по двери Конни.
За ее спиной показался папа, волосы
