Она просто кивнула, впервые чуть улыбнувшись кончиками губ, когда я быстро добавила:
— Прости, что относилась к тебе не очень хорошо сначала! Я ведь даже имени твоего не знаю…
— Тайга, — кивнула она, скрываясь в заснеженном лесу и оставляя наедине со своими тяжелыми мыслями и раздумьями, когда я поднялась со ступеней, медленно зашагав в дом. где спало мое маленькое счастье, не подозревающее о том, что завтра наша семейная жизнь закончится.
И у него начнется новая. Лучше, чем могла бы быть со мной.
Интересно, что бы делали вы, зная, что вам осталось жить всего лишь сутки?…
Что можно за них успеть, чтобы не наломать еще больше дров?
Просто ждать и готовиться.
Поэтому я набрала побольше снега во все емкости, которые только нашла, чтобы соорудить себе и малышу настоящий банный день. словно талая вода могла очистить мой разум, мысли и тело от всего грязного, в чем я была замешана в своей недолгой никчемной жизни.
— Скоро мы увидимся, папочка, — шептала я, чувствуя, как все силы, эмоции, стремления и желания пропадают во мне, словно растворяясь в этой воде, от которой шел пар, отыскав кадушку такую большую, что она практически заменила ванну, и положив на свою грудь малыша, который и сейчас продолжал спадко спать, ничего не подозревая.
Время текло, словно вода сквозь пальцы, которое не удержать, как бы ты не сжимал свои ладони.
Лишь когда вода остыла настолько, что перестала согревать, я вылезла, осторожно положив в гнездышко Молчуна, завернувшись в какую-то относительно чистую тряпку, которая раньше была постельным бельем, и вышла на кухню, чтобы приготовить молока.
Именно там-то меня и застал Янтарь. окинув таким взглядом, что мне стало жарко даже в холодной кухне, откуда с крыши постоянно сыпался легкими хлопьями снег.
Сердце дрогнуло от его страсти и жара, но застонало болезненно и потерянно в мыслях о том, что у меня осталось, не так много времени, чтобы сделать всё возможное и заставить его уйти.
С тем, чтобы быть холодной и без эмоциональной рядом с ним, можно было сразу же забыты!
Это было просто нереально.
Только не с ним, видя эти солнечные глаза, которые впивались в меня горячо и настойчиво, явно прощупывая все то, что сейчас кружилось в моей душе, словно колючая проволока.
Нельзя было дать ему почувствовать все настолько ярко, чтобы он смог понять…
В такие минуты меня всегда спасал только гнев.
Вот и сейчас я заставляла себя злиться и хмуриться, мысленно пиная его под упругий зад и крича до хрипоты, о том, что он глупый и надоедливый Берсерк, который стал бедой на мою голову!
Глупый, невыносимый и прилипчивый!
Я пыталась спасти ему жизнь. чтобы когда-нибудь он нашел свою настоящую половинку, жил с ней долго и счастливо, и настрогал по меньшей мере с десяток маленьких медвежат с такими же невероятными теплыми глазами и обворожительной улыбкой!
По тому, как его резкие интересные брови, словно рассеченные к уголкам, начинали сходиться на переносице, а взгляд становился постепенно удивленным и сосредоточенным, я поняла, что, кажется, у меня начинает понемногу получаться.
— Скажи мне, по какой такой ветке эволюции ты за неполные сутки успела стать из кошечки ёжиком? — и как же тяжело было противиться его улыбке, особенно когда она была такой как сейчас, обаятельной и слегка растерянной.
— Тебя это не касается, — максимально сухо ответила я, отворачиваясь, чтобы снова заняться исключительно молоком и ничем больше, стараясь не обращать внимания на то, как Янтарь на секунду растерялся, так и застыв на пороге.
Конечно же, после нашего последнего более, чем горячего прощания он ожидал явно не такого, но что я могла поделать?
Как бы не обливалось кровью мое сердце, как бы не кричала душа рассказать ему все и попытаться найти решение, спрятавшись в его горячих руках — я слишком четко понимала одну простую вещь, которая удерживала меня от необдуманных поступков.
Палача не победить.
Его не упросить и не умолить.
Этот огромный монстр и глазом не моргнет, убив и меня и ни в чем неповинного Янтаря, потому что он не оставит меня, попытавшись защитить…
Именно поэтому нужно было следовать плану и злиться, очень сильно злиться, лишь бы только он не почувствовал ничего лишнего!
Думаю, судя по тому, что Янтарь даже неловко потоптался у порога, я была на верном пути, продолжая заниматься только бутылочкой, молоком и топлением жира кабанчика, всем своим существом все равно прислушиваясь лишь к нему одному — того, кто таки останется моим большим солнечным желанием.
— А я знаю, чем поднять тебе настроение, брусничка! — пробасил Янтарь довольно и так мурлыкающе, что я едва удерживала на себе злость, цепляясь в это чувство буквально когтями и зубами, даже если эти колючки ранили и жгли в первую очередь меня, заставляя себя не оборачиваться на него и не обращать внимания.
— Смотри, что я тебе принес! — мужчина прошагал до меня, поставив перед глазами невероятно милый, явно ручной работы глиняный горшочек, наполненный ароматом солнца и душистых трав, сладостью сочного лета и гудением неугомонных пчел, — Мед!
Пришлось прикусить кончик губы, чтобы не улыбнуться.
Это было так невероятно мило и приятно!
Именно эту душистую тягучую сладость и напоминал мне сам Янтарь, и — видит бог — я бы отдала свою жизнь, чтобы повернуть время вспять и сделать все возможное, чтобы не было моей глобальной ошибки, не было Палача, лишь бы только в моей жизни был Янтарь — такой теплый, родной и надежный, с которым я бы осталась до конца своих дней, сколько бы мне не было их отведено!
Как же тяжело было осознавать, что я не могу теперь даже мечтать…
Поэтому, сжав недовольно губы и насильно отводя взгляд от горшочка, я буркнула:
— Я не люблю мёд!
— Ты ведь это не серьезно?!
Отрывисто выдохнув, и сведя брови, я повернула голову ровно настолько, чтобы снизу вверх посмотреть холодно в его золотистые глаза, одним взглядом выражая то, что говорила правду.
Ну, или почти….по правде говоря, нагло врала, но главное, чтобы он не подумал ничего лишнего!
— Крошка, что с тобой сегодня? — я не ожидала, что оказавшись рядом он потянется ко мне, касаясь нежно и бережно своими большим ладонями моего лица, и пытаясь притянуть к себе, когда я понимала, что если он меня сейчас обнимет и просто прижмет в себе, даря заботу и защиту. то я не смогу сдерживаться! Разрыдаюсь и расскажу все, как было
…а потом мы вместе погибнем.
Потому собирая последние крохи своей воли в кулак, я судорожно и со всей силы оттолкнула его от себя, затаив дыхание, оттого как распахнулись глаза Янтаря в полном непонимании и боли, когда он не ожидал ничего подобного, и отшатнулся от моего толчка в
