— У тебя начались галлюцинации от обезвоживания.
— Бум-бум…
На всякий случай внимательно прислушалась. Действительно, поверх лёгкого шелеста волн раздавались ритмичные звуки. Если это не шаги Ктулху по дну морскому, то только галерные барабаны. Вскоре далеко на горизонте появилось чёрное пятнышко. С каждой минутой оно становилось всё больше и больше, пока очертаниями не напомнило корабль. Я прищурилась, силясь разглядеть его подробнее. Похоже на бирему[6]. Боевую бирему Римской Империи! Не могу разобрать рисунок на тёмном парусе, но готова поспорить, что нас ждёт очередная неприятность. И тем не менее, упускать шанс я не желала.
Скопировав одно из умений Шарлатана, я высоко подняла кинжал и выпустила в небо яркий сноп зеленовато-голубого огня. Темп барабанов ускорился — нас заметили.
— Мы спасены!
— Уверена? Это ж римское корыто.
— Да хоть "Летучий голландец", лишь бы дали стакан воды.
— Уж больно задёшево ты продаёшь наши жизни.
Тут бы посмеяться в голос, да ситуация не смешная.
— Не ты ли говорил, что римлянам нет резона топить каждого встречного поперечного?
— Таки я до сих пор так считаю. Они добрые… наверное. Не хочешь, кстати, чудо-колечко надеть?
Он имел в виду Перстень Шпиона, прощальный подарок Октавиана. Кольцо замаскирует меня и членов моей группы под римских граждан, хоть и наградит статусом, эквивалентным египетскому клейму Беглеца.
— Рано. Перстень сработает только на вражеской земле и будет действовать всего один игровой месяц. Вдруг нас сейчас утопят?
— "Вдруг утопят", — передразнил он. — Подумать об этом до того, как запульнула в воздух "Мрачную жатву", не могла?
— Чего-то не нравится?
Выкинув импровизированное весло в воду, Шарлатан пожал плечами.
— Как раз наоборот. Я за любую движуху.
Капитан вражеской биремы показал высший пилотаж морского дела — он так чётко рассчитал скорость, что судно остановилось аккурат возле нашего плота, позволяя разглядеть себя во всей красе. Высокий борт, мощный таран, на носу башенка для стрелков и абордажный ворон[7]. На корме, словно бусы у людоеда, болтаются десятки лоскутов с различными символами — греческими, римскими, египетскими, карфагенскими и совершенно незнакомыми. Это трофеи с захваченных кораблей. Весь борт в боевых шрамах, поцарапан, побит и отчаянно просит ремонта. Знаменитое название "Тысячелетний сокол", выписанное латинскими буквами, указывало на происхождение экипажа — капитан и его люди живые игроки. Ещё на подходе я просветила некоторых из них "Уаджетом" — все они римляне от пятидесятого уровня и выше и все из одного легиона "Пожирателей смерти". Но самая показательная деталь, на мой неискушённый взгляд, была намалёвана на парусе — череп и кости.
— Эй, на плоту! Нужна помощь? — крикнул один из моряков на отвратительном египетском языке. Его пёстрая одежда и шикарная шляпа с позолоченным пером на раз выдавали в нём капитана и подтверждали первоначальный вывод — "Тысячелетний сокол" пиратская бирема, пусть и под флагом Римской Республики.
— Не, парни, у нас тут романтическая прогулка под луной, — Шарлатан ответил ему на вполне приличной латыни. — Конечно, нужна, капитан Очевидность! Мы на жалком плоту посреди открытого моря.
— Ух, как же так получилось? Одинокие египтяне столь низкого уровня, но с таким прекрасным умением в иностранные языки, так далеко от родины и в таком любопытном состоянии. Потерпели кораблекрушение?
— Ага, в штиль.
Капитан, носящий имя Калриссиан, рассмеялся и громко поинтересовался у команды:
— Господа, мне кажется или этот египтянин дерзит?
Леопарду не суждено избавиться от своих пятен, собаке выиграть в покер, а Шарлатану научиться манерам. Ничего нового.
— Доброй ночи, — я миролюбиво помахала рукой, тоже перейдя на латинский язык. Мои познания в нём лишь чуть хуже шарлатановских, но всяко лучше, чем познания капитана "Сокола" в египетском. Акцент заметный, но в падежах и построении фраз не путаюсь. — Нас сослали за несогласие с политикой партии. Окажите услугу: подбросьте до ближайшего берега, а? Взамен отдадим вам вот этот прекрасный образчик доисторического кораблестроения, — осторожно, чтобы не перевернуть, потопала ногой по доскам плота.
С нехорошим прищуром Калриссиан окинул нас внимательным взглядом. Будто подсчитывает выгоду. Взять с двоих оборванцев, у которых за плечами нет даже самого захудалого отряда, нечего. Никто нас не выкупит. Ко всему прочему, сейчас идёт "Эпоха завоеваний" и Золотые очки за каждого убитого врага увеличиваются вдвое. Проще пустить маленький плот ко дну и уплыть дальше, забыв, как ночной мираж. И всё же Калриссиан отдал приказ поднять нас на борт и дать по чашке воды.
Боцман с ником Роршах пролил немного света на странное благодушие капитана. Они пираты! Четырнадцать парней и две девчонки хоть и родились под знамёнами Рима, но выбрали путь Свободы. Примкнули к фракции игроков без гражданства и отправились на вольные хлеба. Им по барабану "Эпоха завоеваний" с её захватами крепостей, делёжкой территорий и враждой по национальному признаку, им важнее собственная сиюминутная выгода. И где, как не в море, можно быстро, а главное весело разбогатеть? Калриссиан всю жизнь бредил большой водой, на суше его видят так редко, будто он проклят морской богиней.
— Грабите суда, значит? — спросила я, допивая вторую чашку благословенной воды. Дебафф растаял, жизнь снова наполнилась надеждой.
— Ага, — беззаботно подтвердил Роршах. — У нас у всех клеймо Врагов Народа, поэтому мы не только за греческими и египетскими кораблями гоняемся, но и за римскими. Нас все боятся. "Тысячелетний сокол" самая быстрая и самая грозная пиратская бирема всего Средиземноморья.
— Так уж всего?
— Номер один в рейтинге Тиберия, — ответил боцман не без хвастовства.
Я уважительно присвистнула:
— Ого! И много нынче золотых можно поднять, продавая захваченные грузы?
— Прин, — Шарлатан задел меня плечом и кивнул на стройный ряд закованных в цепи гребцов. — Они не грузы продают.
Роршах с намёком ухмыльнулся:
— Твой дружок прав. Груз это хорошо, а хороший груз ещё лучше, но он есть не всегда. В отличие от экипажа. Вы стали прям нежданным подарком на день рождения! Кэп обожает экзотический товар.
Хотепсехемуи! Калриссиан работорговец! Чёрствый, циничный и совершенно аморальный тип. Попасть в руки к человеку его профессии ещё хуже, чем сдохнуть в море. Смерть, конечно, штука неприятная, и откинет тебя аж до самой Гизы, но после воскрешения ты волен делать со своей жизнью, что хочешь. А здесь нет. Здесь ты лишаешься свободы и становишься даже не военнопленным, не заложником и не заключённым, а вещью. Я читала на форумах о работорговле в игре. Знаю, что рабом можно родиться, можно загреметь в неволю за долги или самому продаться на определённый срок, можно пролететь с квестом или повздорить с власть имущим, но чтобы один игрок мог насильно завладеть другим игроком просто по праву сильного — слышу впервые. ВЦ не перестаёт удивлять.
— Египтяне попадаются редко, но и ценятся выше, — сзади раздался голос Калриссиана. — Плохие из вас мореходы, далеко от берегов не отходите, а если отходите, то только в составе
