За артисткой последовали две старушенции с запущенным атеросклерозом, медсестра с кредитной историей, заслуженный гинеколог, хирург и другие, практикующие в частной клинике врачи, но когда очередь дошла до прокурора Верго Арсения Измайловича, кому-то наверху дали пинка под зад, и началось расследование. Забегали, засуетились, как тараканы при землетрясении.
***
В полночь, когда проснувшиеся на небе звезды расселись по своим местам, море вышвырнуло на берег еще одно фосфоресцирующее существо - старуху. Вместо волос на голове шипели морские змеи, а костлявое тело прикрывали водоросли. Старуха прихрамывала на левую ногу и хищно озиралась по сторонам, как будто выглядывала кого-то. Рядом с ней семенила на коротком поводке коса, та самая, заточенная на смерть.
Как и фосфоресцирующая рыба, старуха вступила на проторенный путь - узкую дорожку, вымощенную мелкими камешками.
- И куда подевалась эта корова,- ворчала себе под нос старуха.
- Как всегда бултыхается в ванне,- осторожно вставила свои две копейки коса,- разве на нее можно положиться.
Старуха остановилась и со свистом втянула в себя прохладный ночной воздух.
-Чую, не легкая нам предстоит ночь.
- Хоть бы отдохнули недельку, а то все на ногах, ноженьки-то ведь не железные.
- Да кто тебе слово давал, коса, заткнись и не мешай созерцанию.
- Я что, я ничего, просто соболезную.
- Оставь свои соболезнования при себе, мне они ни к чему.
Старуха развернулась на сто восемьдесят градусов и, оттолкнув рукой надоедливую косу, пошла по дорожке восьмеркой, как пьяная.
- И правильно сделали, мадам,- зашипели на голове змеи,- толку с нею, как с мокрой курицы.
Фосфоресцирующая рыба тем временем вылезла, наконец, из ванны и уже обтиралась плюшевой скатертью со стола. Черный жемчуг, застрявший на шее, придавал ее умиротворенному после водной процедуры облику неповторимую прелесть. Рыба достала из своего брюха зеркальце и стала любоваться собою, как кокетка.
- Черный жемчуг похож на агат, а агат на жемчуг,- сказала рыба, - мне не хватает красного, - и, сорвав плавником низко висевшую душеньку, самую крайнюю в связке, запихала себе в рот, и тотчас же ее бледные губы стали красными.
И тут в домик ворвалась старуха, рядом с которой семенила коса, та самая, смертоносная.
- Тварь, - закричала она, - да как ты смеешь распоряжаться моим имуществом?
Рыба выплюнула остатки безымянной души на пол.
- Извиняюсь, мадам, я нечаянно.
- И скатерть вымочила, - сокрушалась коса,- и газов напускала.
Рыба виновато опустила голову. Железные колесики самопроизвольно выкатились из ее брюха, и она попыталась улизнуть от возмездия, но внимательно следившая за ее передвижениями коса вовремя преградила путь.
- Ночь только начинается, дурр-ра, но сначала реклама от нашего спонсора.
"Морепродукты от производителя"
За спиной жизнерадостной косы возник светящийся экран и крупным планом пошли кадры с морской капустой, дефилирующей перед камерой в собственном соку, кадры с фаршированными под шпроты селедками, изрубленный на куски лосось в томате, кусочки пряной скумбрии в маринаде, икра красная, икра черная, икра ассорти из разных пород рыб.
Оптовикам скидки.
Если бы старуха не остановила ее злобным окриком, коса продолжала бы комментировать эту чушь до утра. Судя по ее воодушевленному виду, она только вошла в раж.
- А что, надо отрабатывать невод,- оправдывалась она,- если бы не наши спонсоры.
- Тогда бы ты точно косила круглосуточно, не разгибая спины. Вжик-вжик.
И фосфоресцирующая рыба, подкатившись к ней вплотную на своих железных колесиках, со всей силой толкнула косу. Светящийся экран с рекламой морепродуктов замигал и потух.
Морские змеи на голове старухи встали дыбом, готовясь к прыжку, но неожиданно раздался стук в дверь, и возникла пауза.
- Входите,- равнодушным голосом сказала старуха, усевшись на единственный целый стул, находившийся в доме.
Дверь противно заскрипела, и, приоткрывшись на четверть, впустила склонившегося в глубоком поклоне (буквой Л) Ивана Ивановича Вечного. Следом за Иваном Ивановичем в помещение вполз пустой невод, воняющий тиной.
- Ловец душ,- захихикала фосфоресцирующая рыба, - явился, не запылился.
***
Пенсионер Трофимов, купивший на последние сбережения билет в бессмертие, был человеком азартным, но в меру, чувствовал, где надо остановиться, и в этот раз хваленая интуиция его не подвела. Помолодел всего за две недели после введения кода, зубы новые стали расти и волосы в интимных местах, а уж сердечко и вовсе перестало шалить - тикает, как новенькое. Короче, не зря потратился, сорвал, так сказать, ва-банк. И чтобы сказала его покойная женушка: " Эх, Ваня, Ваня"
Да ремень, конечно, пришлось затянуть потуже: без сбережений, на одну пенсию бухгалтера особо не зашикуешь: какие там женщины, за сто каналов платить нечем.
И как выйти из этого стесненного положения, Трофимов не знал. Валялся целыми днями на продавленном диване в какой-то прострации, курил. Ничего нового не придумал и пошел наниматься сторожем на автостоянку. Там его, бедного и пристукнули, не смотря на бессмертие, ломиком по головушке, а тело в канализационный люк спустили.
***
Артистка драматического тетра, Евгения Федоровна Сулимова, пропавшая без вести, вдруг обнаружилась в Сочи на птичьем рынке. Вместо соловья в клетке в одних бикини, с пышным хвостом, как у павлина и симпатичных хохолком на голове.
- Что за вид? - спрашивали покупатели.
- Жар птица,- отвечал хитрый китаец кавказкой национальности, - из Таиланда, танцует по ночам стриптиз.
И поскольку цена на нее была запредельно высокая, брали напрокат. К концу сезона, когда птица исчерпала свой творческий потенциал, ее отправили на птицефабрику на полуфабрикаты. Тем и закончились ее гастроли - в курином рагу с пропаренным рисом. Печальная история.
***
Судьба прокурора Верго Арсения Измайловича из-за которого собственно и начался весь сыр-бор, неизвестна, местонахождение его тела (в том случае, если он мертв) официально не установлено и дело прекращено за недостатком улик.
Если говорить о душе, то душа его томится в связке с другими душами на берегу безымянного моря, название которого картографы пока не нанесли на карту. В доме, где стоит цинковое корыто с мертвой водой, перед корытом сидит зеленая от злости старуха, а перед ней с опущенной головой Иван Иванович Вечный с пустым неводом.
- Картина маслом,- съязвила фосфоресцирующая рыба.
- Дык, у нас уже есть
