Он поднял взгляд, рассматривая своды часовни.
— Мне не нравится, что мы находимся здесь, Диана. Не нравится, что он привез тебя сюда. Замок стоял закрытым на протяжении десятилетий, а сейчас мы здесь. Почему? Я боюсь, что надо раскопать прошлое раньше, чем у нас не останется будущего.
Я облизала губы, испытывая ужасающее желание рассказать все Яну. Но тут же вспомнила о Лейле, прижатой к оконной раме, вздрагивающей от мощных толчков…
— Я могу кое-что сделать, — задумчиво протянул Ян, а я вернулась в настоящее. — Увидеть воспоминание, хранящееся в камне, — он посмотрел на витражи часовни. — Память — это тоже часть материи, можно попытаться пробудить ее на несколько минут.
— У меня есть кое-что получше голых стен и стекла, — я решительно подняла ладонь. Изумруд блеснул на руке. — Думаю, это кольцо принадлежало баронессе.
Ян прикоснулся к моим пальцам. Его ладонь была теплой, и хотелось, чтобы он сжал мою руку, но он лишь тронул и отстранился.
— Да. Можно попробовать. Не бойся, это лишь воспоминание, с тобой ничего не случится.
— Я и не боюсь, — тихо сказала я.
Ян вздохнул. А потом притянул меня к себе, обхватил ладонями лицо. Так нежно. Так страстно… Господи, дай мне сил…
— Нужен выплеск адреналина, прости.
Его губы накрыли мои, и я тихо ахнула. И тут же его язык тронул мой, и внутри просто взорвалось желание — сильное, яростное, неукротимое… Я не знала, что один поцелуй может так подействовать, что от трения мужских губ можно напрочь потерять голову и раствориться в бесконечности…
Глава 35
…Я сидела в той же часовне. Стены, витражи, пересечение лучей в вышине. Тихие звуки молитвы. Священник.
Удивленно встала с каменного пола, подходя ближе. Ян и Рори исчезли, да и сама часовня изменилась. Ожили фрески на стенах, барельеф, украшающий камень, стал целым, а вокруг взметнулось пламя свечей. Перед алтарем стояли двое: на девушке шелковое кремовое платье, украшенное вышивкой и бисером, высокий воротник скрывает шею, круглый полупрозрачный шлейф лежит на полу светлым пятном. Волосы собраны на затылке в гладкий тяжелый узел и украшены нитью жемчуга, одна, вытянутая каплей, стекает на лоб. Девушка смотрит на священника, но в ее глазах не радость, а почему-то ужас.
Рядом — мужчина, и я узнаю его. Он выглядит по-другому, волосы короткие, синие глаза сияют. На нем серый костюм тройка и бежевый шейный платок, в такой одежде виконт выглядит строго и очень мужественно. О да, я уже встречалась с этим человеком. Так вот за кого вышла замуж Нория. Черт. Я могла бы догадаться.
Аргус. Синеглазый прорицатель, что так мечтал уничтожить Ландара.
Мужчина не скрывает своей радости, а вот Нория явно нервничает. Это, конечно, она. Я с удивлением и жадным любопытством рассматриваю лицо этой девушки. Мы, несомненно, похожи. Похожи, словно сестры, почти близнецы. И все же — разные. У Нории другая осанка, взгляд, манера смотреть. Она иначе двигается, склоняет голову, хмурится. Она, безусловно, красива и, пожалуй, ярче меня. Истинная аристократка — величественная и благородная, изысканная, словно редкая жемчужина. Да, я понимаю, почему ее так любили. В лице Нории нет ни пошлости, ни развращенности, она кажется прекрасным цветком, который хочется оберегать.
И она выходит замуж. Да, я вижу то самое венчание, что произошло в часовне более ста лет назад.
Я смотрела, пытаясь ничего не упустить из ожившего воспоминания. Меня явно не видели, церемония шла своим чередом. Как вдруг Нория вскинула ладонь, на которой блеснул зеленый камень.
— Я не могу! Аргус, я не могу сделать это! Прости меня…
Священник запнулся, сбился с текста, переглянулись двое молчаливых мужчин сбоку.
— Нори, ты переживаешь, я понимаю, — Аргус бросил предупреждающий взгляд на епископа и взял невесту за руку. — Успокойся. Ты все делаешь правильно.
— Нет! — вскрикнула она, вырывая ладонь. — Нет, Аргус! Я ошиблась… Господи… мне кажется, что я ошиблась…
— Ошиблась, в том, что любишь меня? — жестко спросил Аргус.
— В том, что не люблю его… — тихо сказала Нория. — Все запуталось… все так ужасно запуталось!
— Прекрати! — Аргус схватил свою невесту за плечи и встряхнул ее, в синих глазах вспыхнула злость. Сделал глубокий вздох, пытаясь успокоиться. — Нори, прошу тебя! Мы ведь все решили! Я люблю тебя! А Ландар — чудовище, ты ведь видела то, что он совершит! Мы должны остановить его!
Девушка молчала. Смотрела на мужчину широко распахнутыми бирюзовыми глазами и молчала.
— Кажется, я сделала что-то ужасное, — тихо сказала она. — Я предала его… Я предала…
— Нори! Прекрати сейчас же! Скоро все закончится. Дыхание Вечности у тебя, и ты сможешь сделать это… Ты обязана это сделать! А потом мы уедем. Очень далеко, Нори!
— Ты все-таки хочешь, чтобы я это сделала… — прошептала Нория. — Кажется, для тебя это важнее меня. Ведь так? Ты желаешь ему смерти. А я? Что я значу для тебя, Аргус?
— Я тебя люблю! — мужчина сжал плечи девушки.
— Но отправляешь меня к нему, — еще тише сказала Нория. — Свою жену. Ты знаешь, при каких обстоятельствах я смогу увидеть крылья, Аргус? Суть раскрывается лишь в момент сильного… чувства. Ты и сам знаешь это.
Прорицатель сжал зубы так сильно, что я услышала их хруст.
— Это необходимость, — он со свистом втянул воздух.
Нория закрыла лицо руками. Взгляд мужчины упал на ладонь девушки, и Аргус побледнел. На пальце невесты блестело кольцо. То самое, что сейчас красовалось на моей руке.
Нория. Навсегда.
— Ты надела его кольцо? — лицо Аргуса исказилось. — Ты с ума сошла?
— Это подарок…
— Это артефакт! — с яростью рявкнул виконт. — Ландар сам его сделал! Ты хоть понимаешь, какой силой обладают вещи, сделанные древним! Сколько в них эфира? На что способно это кольцо, представляешь? Ландар найдет тебя по нему! Найдет, где бы ты ни была!
Нория прижала ладонь к побледневшим губам.
Двери часовни слетели с петель. Я уже видела такое. Они просто разлетелись щепками, трухой. И я зажала
