Павел прислонился к ближайшему дереву, сполз на землю и закрыл ладонями лицо. Ему хотелось кричать и плакать. "Да что же это? Когда это закончится?.."
Он убрал ладони от лица, встал и легко зашагал обратно к посёлку. Прошло совсем немного времени, и лес расступился перед ним. Он вышел на дорогу, идя к посёлку, до которого теперь было рукой подать. Его счастью не было предела. Он подошёл к автобусной остановке, и как раз подъехал автобус. Он сел в него, и автобус поехал прочь от этого ужасного места. Время в дороге пролетело незаметно, и вот он уже дома. Вот его любимые чучела, все до одного! Он любовался ими, гладил их. Вот чучело волка, медведя, росомахи, кабана, лисы... Лисы... Что-то странное было в лисьих искусственных глазах. Зинин наклонился к ним, пытаясь понять, что не так, и вдруг понял: глаза лисы не просто смотрели, они видели. Павла точно обдало кипятком, он попятился назад, а чучело лисы медленно повернуло голову в его сторону. Все остальные чучела тоже взирали на него. Задыхаясь от ужаса, Зинин развернулся, чтобы убежать, но встретился взглядом с чучелом головы оленя, висящим над дверью, того самого оленя, которого он ранил несколько дней назад.
- Но я ведь не нашёл тело... - прошептал Павел, словно пытаясь оправдаться.
Чучело посмотрело на него спокойным, пристальным взглядом.
- Зачем ты убил нас? - тихим человеческим голосом спросило оно.
- Я... я... - язык застрял у Павла в горле. Он хотел броситься наутёк, но тут картинка расплылась перед его глазами, и он проснулся. Он по-прежнему сидел на пригорке под деревом, вокруг был лес, километрах в четырёх виднелся недостижимый посёлок, а солнце клонилось к закату.
Постепенно придя в себя, Зинин встал и опять пошёл в сторону посёлка. Спустившись с пригорка, он прошёл примерно столько, что должен был уже оказаться среди домов, выбрал подходящее место для костра и принялся собирать хворост. Спустя некоторое время яркие языки пламени озарили темнеющий лес. Павел сделал запас сухих веток с избытком - он собирался поддерживать огонь всю ночь.
Тишина. Она бывает приятной, сейчас же она сводила Зинина с ума. Он слышал лишь потрескивание костра. Из окружающей его тьмы не доносилось никаких звуков - ни дуновения ветерка, ни крика птицы, ничего. Стоит ли там, в безмолвной мгле, эта чёрная фигура? Он не знал. Как не знал и о том, сможет ли выбраться отсюда.
Всё, что ему оставалось, - это размышлять. Он размышлял о своей жизни: о своих поступках, достижениях, отношениях с другими людьми. Вполне возможно, он скоро умрёт, а значит, имеет смысл подвести итоги. Был ли он хорошим человеком? Наверное... хотя, это как посмотреть. В конце концов, кто ему судья? Кто может определить, что нужно сделать, чтобы быть хорошим? Бог? Да, пожалуй. Вот только кто и когда спрашивает его совета? Священники? Нет, они судят всё сами. Те же, кому, по их словам, он отвечает, обычно лежат в психлечебницах.
Что Павел Фёдорович Зинин оставит после себя? Целую коллекцию чучел. Неплохо, наверное. Многие оставляют после себя лишь могилку с дешёвой табличкой. Но зачем все эти чучела, какой в них смысл? Зачем он вообще этим занимался? "Охота - занятие для настоящих мужчин", - сказал Павел сам себе. "Для настоящих мужчин есть много занятий, почему именно охота?" - возразил его внутренний голос.
Зинин никогда по-настоящему не задумывался, почему стал охотником. Охота была для него настолько естественной, что, по сути, он имел лишь три состояния души: подготовка к охоте, охота и подведение результатов охоты. Когда всё это началось? Павел вспомнил своё детство. Ещё маленьким мальчиком он ходил на охоту со своим отцом. Отец... он занимался с ним, только когда они были на охоте. В остальное время он не замечал существования сына... В этом всё дело? Охотясь, он чувствовал, что нужен отцу, что тот любит его?.. Возможно. Но его отец давно умер. Должно быть что-то ещё.
- Просто охота - это захватывающее мероприятие. Как компьютерные игры для всех этих малолеток, - сказал Зинин вслух.
- Да, конечно, - ответил он сам себе. - Но почему именно чучела?
- А как доказать, что ты был на охоте и достиг успеха?
- А разве мне не плевать на мнение всех этих людишек?
- Плевать, конечно. Но...
- Да, мне не плевать на себя. Я хотел доказать себе, что чего-то стою. И эти чучела - подтверждение моей состоятельности. Я просто самоутверждался благодаря им, потому что во всём остальном был полным неудачником. Глядя на них, чувствовал свою власть, наслаждался тем, что кому-то пришлось хуже, чем мне.
- Чушь. Это просто охотничьи трофеи. И стоят они недёшево.
- Ну вот, я уже спорю сам с собой. Совсем с катушек съехал.
Зинин замолчал, не раскрыв рта до самого утра. С восходом солнца, впрочем, лучше ему не стало. Он пробовал идти в других направлениях, но неизменно возвращался на исходную точку. Набрал ещё диких яблок. Голод постепенно давал о себе знать, и утолить его такой пищей вряд ли было возможно. Он пробовал выйти на связь по рации с нескольких пригорков и каждый раз безрезультатно. Спал плохо, мало и только при свете солнца. Так прошло несколько дней.
По ночам ему становилось всё труднее не заснуть. Голод уже вовсю мучил его, тяжело было думать о чём-либо, кроме еды. Он повсюду искал её, но не мог найти ничего, кроме зелёных яблок. В этом лесу не было ни животных, ни птиц, ни даже насекомых. Только он один.
С очередным наступлением темноты ему показалось, что он видит чёрный силуэт, несмотря на яркое полыхание костра. Фигура стояла близко, на границе света и тьмы, но стоило ему сконцентрировать на ней взгляд, как она ускользала в сторону. В какой-то момент ему стало мерещиться, что она не одна. Угловым зрением он фиксировал какое-то неясное движение теней. Подбросил в костёр ещё хвороста. Пламя разгорелось ярче, однако круг света немного сжался, словно окружающая тьма давила на него. На ближайших деревьях исчезли оранжевые отблески, будто что-то загораживало стволы и листву.
Павел вскинул ружьё и принялся вертеться на месте, пытаясь взять цель под прицел, но целей стало слишком много. Неясные фигуры скользили во мгле, и у Зинина возникло стойкое чувство, что кто-то стоит за его спиной. Он резко развернулся - позади никого не было, но чувство никуда не исчезло. Повертевшись короткое время, Павел не выдержал и выстрелил. Ничего не
