Рыжая Берта выбрала момент, когда около ее ларька не было покупателей, и погрозила пальцем. Алик сделал вид, что не заметил, и пошел дальше, чтобы поскорее очутиться в таком месте, откуда его не будет видно. Свернув с оживленной улицы, он оказался перед входом в сквер. На пьедестале в центре фонтана сидела большая бронзовая лягушка. Рот у нее был так открыт, что казалось, будто она хитро улыбается.
Алик подошел к фонтану и протянул лягушке цветы:
– Фиалки…
Он сказал это так тихо, что сам еле услышал свой голос.
– Кому нужны фиалки? – сказал он погромче.
Лягушка молчала, глупо вытаращив бронзовые глаза.
Алик взобрался на чашу фонтана, сел и спустил ноги. Фиалки он тоскливо положил к себе на колени.
С другой стороны сквера появилась вприпрыжку девчонка в зеленой курточке и красном берете. Она прыгала так, будто играла в классики. В руках у нее болталась черная папка для ног, под ногами вертелась маленькая собачка с длинными ушами.
– Диез, уйди! – засмеялась девчонка. – Ты мне мешаешь.
Сначала Алик думал, что это совсем незнакомая девчонка, а потом вдруг узнал Маринку. Она остановилась и стояла до тех пор, пока Диез успокоился и сел на песок. И тут Маринка подняла глаза и увидела Алика.
– Здравствуйте, Алик, – удивленно сказала она.
– Здравствуй.
– Что вы здесь делаете?
– Сижу.
– А я от учительницы иду. Почему вы к нам не пришли в гости?
– Я болел.
– А я тоже болела, у меня была фуникулярная ангина. У нас в классе только у двух человек была фуникулярная, а у остальных простая.
Алик спрыгнул на землю.
– Это твоя собака? – спросил он.
– Диез, веди себя прилично.
– Диез, – засмеялся Алик, – смешно как зовут.
– А у нас всех по-смешному зовут. У нас дома есть кошка, ее зовут Пауза. Это все папа придумывает. Он любит придумывать смешные названия.
Алик спрятал фиалки за спину, но Маринка увидела цветы.
– А это что? – заинтересовалась она.
– Фиалки, – насупился Алик. – Три пучка.
Маринка засмеялась.
– Ты что? – удивился Алик.
– Смешно вы сказали. Три пучка, как будто то редиска или лук.
Она присела на корточки и погладила Диеза. Алик посмотрел на цветы, зачем-то понюхал их.
– А хочешь, – вздохнул он, – я тебе отдам их?
– Кого?
– Фиалки.
– Хочу, – тихо ответила Маринка и опустила голову так, что Алику была видна только большая красная кнопка на ее берете.
– На!..
– Спасибо.
Она, не поднимая глаз, понюхала цветы и побежала. Потом оглянулась и издалека смело спросила:
– А вы придете к нам в гости?
– Приду, – ответил Алик.
– Приходи.
Диез что-то тоже весело пролаял, наверное, и он приглашал в гости. Маринка еще раз оглянулась, и они с Диезом убежали.
Оставшись без цветов, Алик не знал, что ему теперь делать. Денег своих нету, чтобы отдать Лешке. «Ну и пусть, не пойду никуда, буду здесь стоять, и все», – подумал он.
– Бах! – крикнул Шурка и приставил между лопаток палец. – Не оборачиваться. Ваша песенка спета, Желтый дьявол!
Алик обернулся и увидел рядом с Шуркой Лешку.
– Ты чего прячешься?
– Я не прячусь.
– Продал цветы?
– Продал.
– Давай деньги.
Лешка протянул руку, она у него просто вылезла из рукава, такая это была жадная до денег рука. Но Алику нечего было дать.
– Я их потерял.
– Он хочет прикарманить денежки, – подскочил Заяц.
– Потерял? – угрожающе переспросил Лешка.
– Да, – прошептал мальчишка и отступил, загородив лицо рукой.
Если б он этого не сделал, может, Лешка и не стал бы его бить. Алик не знал, что, если побежишь от собаки, она обязательно вцепится в штаны, а если начнешь пятиться от Лешки и загораживать лицо руками, то обязательно получишь тычка.
– А теперь покатайтесь на нем вокруг фонтана. Кружочка два-три.
Гогу было легко везти. Когда они заехали на противоположную сторону фонтана, Гога только делал вид, что едет на Алике, а на самом деле шел пешком, приседая для видимости. Алик быстро перебирал руками и ногами.
– Шурка, теперь ты.
– Мне не хочется.
Лешка хотел разозлиться, но в последнюю секунду передумал и улыбнулся:
– Ладно, Заяц, тогда ты.
Заячья губа уселся на спину по всем правилам. Он ехал да еще для смеха пришпоривал Алика под бока. Алик провез его немножко и уткнулся лицом в землю…
13. Драка
Получив записку от учительницы, Евгения Викторовна отпросилась на работе и на другое утро неприветливо разбудила Алика:
– Вставай, друг, пойдем.
До самой школы мама молчала. И только когда вошла с Аликом в школу, в коридоре заговорила:
– Покажи мне учительскую.
– Вот сюда.
Алик забежал немного вперед и показал издалека дверь с большой белой табличкой. Евгения Викторовна вошла в учительскую, а Алик поплелся к себе в класс.
Нинка Пономарева встретила его большими испуганными глазами. Она сочувственно прижала руки к груди и шепотом спросила:
– Мать пришла?
– Да…
– Теперь тебе попадет?
Нинка искренне переживала за Алика. И хотя еще не наступила большая перемена, она спросила:
– Хочешь съесть половинку яблока?
– Не хочу, – вздохнул Алик.
