- Это ты что ли Селин? - рявкнула она вертолетчику в таком тоне, словно в конце хотела еще добавить "мудак".
- Нет, Селин - я, - влез в разговор парень, сидящий с краю.
- Ой, извини, - промямлила та. И, да, действительно, стала лыбиться. Так, как дура.
- Ну, я, просто, - принялся объяснять ей тот, - вертолет водить не умею. А так бы, я бы, конечно...
- Да, что-то я разоралась... Ты прав!
- Да нет, - решил Селин, что его не расслышали, - я говорю, что я...
- Да я поняла-поняла! Не купил вертолет, потому нанял вертолетчика.
- В общем, не отвлекай меня, я должен смотреть в иллюминаторы...
Настя тоже вытаращилась в иллюминаторы...
- А почему мы всё время вверх поднимаемся? - спросила она у Селина.
- Вон, смотри-смотри!
- Чего?!
Она увидела: снизу вверх летит человеческое тело. Оно обогнало вертолет и понеслось себе дальше.
- Ой, а как это он так?! Он что, с Земли летит?
- Нет, он из того мира, в который мы перемещаемся.
- А как он так?!
- Потом сама узнаешь...
- Блин, обалдеть!
Она слов просто не находила; человек не может "падать" снизу вверх - только сверху вниз. Но, конечно же, потом она обо всём узнает. Этот Селин перед нею раскроет все секреты. Сейчас не может раскрыть даже рта, поскольку вертолетчик полный дебил. Конечно же, этот недоумок начнет над ним насмехаться, если Селин прямо в вертолете примется болтать.
- Слушай, а почему земная поверхность растворяется в синеве небесной?
Но Селин молчал. Мельникова не шутила, потому что через некоторое время земной поверхности совсем не стало видно. Что внизу, под вертолетом, который поднимается вертикально вверх, что вверху - одна сплошная синева необъятная.
- Во! Смотри-смотри! - запищала Мельникова, - а вот она и начала растворяться!
Настя говорила про небесную синеву. Про то, что синева растворяется и земная поверхность делается видимой. Но Селин сидит и молчит, словно в рот воды набрал.
- Э-эй! Ты слышишь?
- Я-то - да, - зашептал тот ей на ухо. - Главное, чтобы не слышал вот он! - Селин кивнул в сторону вертолетчика.
- Почему?
- Потом объясню, - ответил Селин, - сейчас некогда.
- Почему? Мы же летим!
- Нет, сейчас мы прыгать будем. С парашютом. Ты приготовилась?
- Ага! - вцепилась она крепче в Селина. Ну, и он выпрыгнул. Селин постарался посильнее оттолкнуться, потому что полетели они с девушкою не вниз, а вверх, и их могли разбить лопасти. То есть, Настя с Селиным могли об них удариться.
4
Приземлились они где-то в степи.
- Ну что, - сказал отряхивающий коленки Селин, - сама как-нибудь доберешься?
- А ты что же, ничего не расскажешь? - вылупила та на него глаза свои.
- Про вопросы, те, пока летели? - уточнил Селин. - Но мне ведь с этого ничего не будет.
- Да прям - не будет!
- Что, будет?
- Ну, может, ты мне очень понравился.
Честно говоря, Мельникова уже и забыла, про что она там спрашивала. Даже если бы этот "сталкер" ей напомнил, то - всё равно: ей наплевать. Ее больше волновало совсем другое - куда она попала. Вроде, она перевела Селину деньги на карточку, но - этого же мало. Что, если он привез ее во всё тот же мир? Она так поняла, что он решил сгинуть. Поэтому, если данный молодой человек задержится, то... У нее, получается, все козыри на руках: если этот мир, в котором Селин спустил девицу на парашюте, всё то же "старое барахло", в котором Мельникова родилась, то она найдет способ, как с ним договориться. Она ему скажет: "я тебе переведу со своей карточки, прямо сейчас, назад все деньги (те, которые ты мне перевел), и больше я тебе ничего не должна! Идет?" Ну, и вот, пока он будет стоять - в носу ковыряться, то Мельникова успеет нанести ему удар ниже пояса. Ведь Селин должен будет ответить на ее вопрос: "Нет, это я должен перевести на твою карточку деньги, а не ты мне". То есть, это реплика в стиле Кота Базилио, в исполнении Ролана Быкова: "Алиса, ты меня не путай", а в ответ ему не "ну, когда я тебя путала, Базилио", а такое последует: "Да нет, ты чё, это я на твою, а не ты на мою". Потому что это вопрос с подвохом - от Мельниковой.
- Я? Понравился?!
- А что, здесь кто-то третий?
- Ну, просто, до тебя мне не говорили такие слова, - пожал плечами Селин, с таким видом, словно слова, которые ему наговорили, были про погоду. Мол, сегодня замечательная погода. На что Селин бы ответил: "Я удивлен, барышня! До вас мне никто еще не говорил таких прекрасных слов!"
- Ну, ты дурак, наверно. Поэтому тебе не говорил никто.
Ну, и на этом тема амурных разговоров (воркования между юношей и девушкой) как-то взяла, да и закончилась. Так, словно не начиналась вовсе. Они шли вдвоем, в сторону дороги, так, как будто являлись чем-то единым целым. Если бы не являлись, то шли бы так - он налево - она направо. Но ей нужно было до конца всё выяснить. Она не хотела приехать к себе домой и увидеть, что под ее окнами всё еще стоит тот придурок с автоматом Калашникова. Судя по рассуждениям Селина, там будет тот же дом, та же улица, но никакие коллекторы беспокоить ее своими "наездами" больше не будут. Причем, никогда в жизни! Это уму не постижимо просто: она сорвала джек-пот...
- Слышь? - обратилась Мельникова к Селину, поскольку брели они молча, - ты запомнил "карту" этой местности, пока падал сюда вниз, с парашютом? А то я что-то забыла вокруг осмотреться, пока летели...
- Чего? - промямлил Селин. Она теперь что, всё заново должна повторять, этому дауну?
- Я хотела сказать, мы в ту сторону идем? Там впереди есть какая-то дорога?
- Просто, я не понял, - отвечал этот шибздик на какой-то другой вопрос, - почему ты увидела этот мир?
- Чего?
- Ну, когда мы подлетали на вертолете.
- И чё?
- Почему ты увидела земную поверхность.
- А почему я должна ее не увидеть.
- Потому что ты первый раз здесь.
- Ладно, отвали. Я всё равно ничего не поняла.
- Я говорю, - всё-таки пытался тот сформулировать свои мысли достаточно внятно, а не так, как какой-то козел, - что те, кто раньше никогда не летал сюда, они ничего не видят. То есть, земную поверхность они не видят! Так понятно?
Селин
