— Напрасно вы так резко обошлись с Сальваторе, — Ромео задёрнул занавеску на моём окне в карете. — Синьорина Амэ, поймите — Торе, он немного чудак, если позволите так выразиться.
— Немного? Он чуть нас не прикончил.
— Священные печати, я сейчас скажу лишнего, надеюсь во благо. Вы очень нравитесь ему, Амэно.
— Не думали, что это отголоски заклинания на соединение душ?
— Вы просто вынуждаете меня раскрывать карты! Ночью он пришёл ко мне в госпиталь пьяным…
— Вы упоминали об этом, — попыталась как можно тактичнее избежать тягомотины.
— Да, простите… Я видел, что нравлюсь вам, Амэ, и решился рассказать Торе о своём намерении поухаживать за вами. Амэно, мой друг просто рассвирепел! Мы даже повздорили… Слава Великому Брату, всё обошлось, наша дружба не пострадала, но сотворить такое с ним могла только любовь.
Отвечать не стала. Откинулась на сиденье и закрыла глаза. Один Великий Брат знает, как я хотела услышать слова, сказанные лекарем, от Торе… от моего Торе.
Дома мне, наконец, удалось поесть. Повара синьора Ромео Ландольфи можно отправлять на костёр — приготовить такие вкусные блюда без колдовства просто невозможно. Мой живот, привыкший к простой еде, сходил с ума от запахов и красок на тарелках. Здесь даже пиццу готовили не так, как привыкли простолюдины. На пшеничной лепёшке кроме привычных помидоров с пряностями красовались осьминоги, креветки, мелко порубленная зелень и невероятное количество сыра, название которого я так и не запомнила. Зато запомнила, что такое паста с соусом Песто. О, это настоящее блаженство, отдающее базиликом и чесноком. До столовой я так и не дошла — застряла в кухне, заговорившись с поваром. Добрый синьор готовил блюда у меня на глазах и тут же угощал. Подставляя тарелочку, он кокетливо щурил глазки, целовал щепоть пальцев, а я пробовала и восклицала — браво! Кажется, мы нашли общий язык.
Когда в кухне появился хозяин дома и попытался вырвать меня из лап греха переедания, я чуть за стул не цеплялась — так не хотелось уходить. Синьору припекло срочно понять причину моего нездоровья, приключившегося в замке Святейшего. Как я ни объясняла, что это от нервов и голода, он не слушал. Да, мне действительно было нехорошо, но всё наладилось.
Я нервно постукивала сапогом, сидя на стуле в кабинете синьора Ландольфи. Лекарь неспешно омыл руки в тазу, вытер слепяще-белым полотенцем и достал из шкафа странный прибор — небольшую трубку, закрепленную на подставке с помощью замысловатого механизма.
— Это ещё зачем? — после пилюли, запросто изменившей внешность, я опасалась лекарских штучек.
— О, не переживайте, Амэ, это всего лишь безобидный прибор. С его помощью мы узнаем, что с вами случилось в замке Святейшего.
Прибор действительно оказался безобидным, в отличие от заточенного кусочка металла, которым Ромео безжалостно рассёк подушечку моего указательного пальца. Я дернулась от неожиданной боли, но изящные руки синьора Ландольфи бережно и крепко сдержали мой порыв. Он зачерпнул выступившую кровь тем же лезвием и отправил каплю на стёклышко под трубкой прибора.
— Вы настоящая умница, Амэ. Совсем не испугались, — лекарь устало улыбнулся, протягивая салфетку.
— После того, что произошло со мной за эти дни, странно было бы испугаться малюсенького кровопускания, — я прижала ткань к ранке и с интересом уставилась на работу Ромео.
Он уселся за стол, упёрся глазом в трубку, подкрутил колёсики на приборе и что-то шепнул себе под нос. Сделал записи в толстой тетради и снова вернулся к рассматриванию крови. Ничего более странного в жизни не видела.
— Амэ, вы чуть не потеряли сознание на приёме у жреца. Расскажите, что предшествовало этому?
— О, святейшие печати, ну было и прошло. Знаете, не каждый день приходится убивать чокнутых ведьм…
— Ну, это пока — не каждый, — пробурчал лекарь.
— В каком смысле?
— Не отвлекайтесь, продолжайте.
— Говорю вам, Ромео, я испытала сильное нервное потрясение. К тому же была голодна…
— И немного пьяна, — он снова припал глазом к прибору.
— Вчера, — смущённо потёрла нос, вспоминая прошлую ночь.
— С похмелья, значит.
— Да.
— Амэ, всё, что вы перечислили, несомненно, имеет место, но дело в другом, — Ромео беглым взглядам пробежался по сделанным записям. — Если бы не настойка из корней Ши, всё могло бы закончиться скверно. Вспомните, вам ранее не приходилось испытывать ничего подобного, когда использовали дар?
— Скорее, дар использовал меня… До сегодняшнего дня я не пользовалась им по желанию, всё происходило само собой.
— Есть над чем подумать, — лекарь так сладко зевнул, что захотелось немедленно повторить за ним. — Пожалуй, потрачу на это завтрашний день, а сейчас прошу простить, но я безумно устал.
***
Глухая тишина дома просто сводила с ума. Синьор Ландольфи изволил отдыхать, по этому поводу слуги устроили себе чуть ли не выходной: немного повозились в гостиной, изображая бурную деятельность, и исчезли. Этого я и боялась — остаться в одиночестве. Побродила по дому и, поняв, что живых не встречу, грустно поплелась к себе в комнату. О, Сильван… мне бы хоть пару свободных ушей, чтобы мысли о Торе не давили виски.
На кровати нашла простенькое шерстяное платье с дутыми рукавами. Знатные особы надевают такие наряды, если не нужно никуда выходить. Видимо, и мне положено переодеться, как в лучших домах Польнео. Завалилась на перину и прокляла художника, изобразившего ангела на потолке. Ну почему? Почему ты так похож на него, малыш? Зажмурилась, пытаясь услышать мысли инквизитора. Поняла, что Тор гуляет по городу, заходит в кофейни, какие-то лавочки, иногда торгуется, но никакой конкретики. Вздохнув, обняла подушку и задремала, мечтая, чтобы на её месте оказался мягкий тёплый синьор Сальваторе.
Проснулась от холода. Снова проспала весь день — потрясающая особенность комнаты усыплять своих обитателей начинала раздражать. Сдёрнула покрывало с кровати и, обернувшись им, отправилась разжигать камин. Огненное сердце заиграло слабым теплом, создавая танцующий полумрак в спальне. Интересно, а ужин будет? Мне нестерпимо хотелось попробовать, что вечером приготовит повар, но мысли о еде осыпались осколками от грохнувшего в голове голоса Торе — «Амэ?!» О, козлоногий! Чуть с ног не свалилась, покрывало с плеч опустилось на
