— Довольно, — синьорина прервала Ромео и поставила на стол блестящий саквояж, — перейдём к делу. Для Амэно Гвидиче, — она протянула мне свиток и увесистый мешочек.
Развернув бумагу, не могла поверить строчкам. Пожалуй, на этот раз я читала даже дольше, чем обычно. В послании Святейшего жреца говорилось, что меня приказано наградить за спасение его души и тела. Мне полагалось получить целый кулак золота и святейшую печать из чистого серебра.
— В чём дело, синьорина Гвидиче? Неужели награда вас не устраивает? — Мими опёрлась локотком на стол и, подперев мраморную щёчку, с насмешкой уставилась на меня.
— Нет… я… мне…
— Амэно взволнована, — Торе вытащил из моих рук смятый свиток, — это её первая награда.
— Занятно, — улыбнулась синьорина. — Пусть выпьет кофе, а мы продолжим. Сальваторе, ваше прошение об увольнении удовлетворено.
— Для меня честь услышать об этом от вас, — Торе явно фальшивил.
— Кроме того, на место смерти отряда отправлены инквизиторы с проверкой. Мы получили вести — ваши слова полностью подтверждены. Остаётся придать останки Амэрэнты Даловери огню, а тела ваших подчинённых перезахоронить в Сэнбари.
— Пусть Великий Брат упокоит души парней, — Тор поднял руки к потолку.
— Хвала, — прошептал Ромео.
— Хвала, — повторила Мими и ожидающе посмотрела на меня.
— Хвала, — я кивнула, сжимая в ладонях серебряную печать.
— Итак, — синьорина Эспозито снова запустила руку в лакированный саквояж, — теперь о главном — Ловцы безумия возрождаются в великих землях Ханерды, — она протянула Торе целую стопку бумаг. — Здесь дубликаты всех необходимых документов, кроме кодекса Ловцов. Моя задача составить основные правила для вас, этим я и займусь в путешествии. Когда планируете отправляться?
— Завтра на рассвете, — Торе даже мельком не глянул, что написано в документах, отложил в сторону.
— В таком случае не смею больше отвлекать вас, — Мими поднялась и, закрыв саквояж, взяла со стола шляпку-цилиндр. — Передайте повару тысячу комплиментов, — изящным движением она подхватила трость и отправилась к выходу. — До завтра!
Женщина уходила, феерично раскачивая круглой миниатюрной задницей, обтянутой… штанами. Штанами! Такая дерзость в одежде непозволительна синьоринам великих земель Ханерды. Торе чуть не свернул шею, провожая Мими взглядом. Ромео выдал едва слышное восхищение и запил это дело глотком кофе.
— Похоже, здесь никого не удивляет, что совет только завтра, а документы готовы уже сегодня, — я пихнула замечтавшегося Тора локтём в пухлый бок.
— Любимая, — он сглотнул скопившуюся слюну, — Святейший жрец Польнео обладает огромной властью. Согласие остальных — формальность.
— Амэно, от всей души поздравляю вас с наградой, — Ром кивнул на мешочек с деньгами. — Поверьте, получить золото от жреца Польнео может не каждый, а уж личную печать…
— Это что, его печать? — повертев серебряный медальон в руках, подняла глаза на лекаря.
— Да, синьорина Гвидиче, — довольно заключил Ромео, — самая настоящая печать самого Святейшего жреца — великая честь!
— Сохраню, как талисман, — пожала плечами и, сунув «великую честь» в мешочек, затянула вязки.
— Амэ, у тебя сегодня много дел, — бывший инквизитор положил ладонь мне на колено. — Поезжай в город и купи всё, что пригодится в дороге. Зайди к портным, выбери одежду…
— Синьор Сальваторе, а почему я узнаю о завтрашнем отъезде только сейчас?
— Ну… — он замялся, — я это придумал несколько минут назад.
— Друзья мои, я тоже вынужден покинуть вас. Уже опаздываю, — спохватился Ромео, достав часы из кармана жилета.
— Ты-то куда? Выходной же, — Торе удивлённо захлопал ресницами. — Мир перевернулся, и ты проводишь свободные дни не дома?
— Ромео, а как же… Вы ведь собирались выяснить, что со мной.
— Без паники, синьоры и синьорины, — шутливый тон лекаря удивил ещё больше, — обо всём поговорим вечером, а сейчас мне действительно пора.
Мир не перевернулся, но определенно сошел с ума. Вчера я наблюдала, как этот чопорный синьор сыпал витиеватые ругательства за шиворот лучшего друга, а сегодня он, чуть не приплясывая, убежал по делам. Где синьор Ландольфи — занудный, медлительный, непривыкший менять планы?
— Задумал что-то, — Торе покачал головой вслед другу.
— Без сомнений.
— Амэ, куколка, — Тор коснулся дыханием моего уха, — ты безумно красива этим утром, но я не могу тебя задерживать, — он нежно коснулся щеки губами. — Хотя очень хочется… Любовь моя, поторопись, иначе я за себя не ручаюсь.
— Ты не поедешь со мной?
— Нет, — он грустно улыбнулся, — мне нужно по своим делам. Святейший жрец ждёт налог и оплату штрафа, ещё нужно зайти в банк и… Амэ, — Тор полез в карман брюк, — тебе нужны деньги…
— Я теперь богата, — потрясла мешочком с наградой.
Сальваторе вдруг стал серьёзным. Почувствовала, что Торе разочарован, и это разочарование принесла ему я. Только чем именно вызвала эти эмоции, сообразить не могла. Тор определённо пытался подобрать нужные слова, мял пальцами переносицу и задумчиво вздыхал.
— Синьорина Гвидиче, сейчас ты выслушаешь меня, и не станешь обижаться…
Возница неспешно гнал лошадок по улицам Польнео, а я вертела в голове слова Сальваторе. Безумно сложно поймать грань между моим Торе и командиром Ловцов безумия. Сегодняшнее утро не раз щёлкнуло по носу напоминанием о моём происхождении, неграмотности и слишком скудном уме. Амэно Гвидиче всё ещё не прорвалась через тугую оболочку Амэрэнты Даловери.
Первое задание от моего командира вселяло ужас, хоть в кошельке позвякивал целый кулак золота и расписка от синьора Сальваторе на случай, если денег не хватит. Хотелось на ходу выпрыгнуть из кареты и разбиться насмерть. Если бы возница прибавил ходу лошади, видит Сильван, я бы это сделала. Могу съесть дюжину изысканных блюд, надеть десяток дорогих платьев, получить ещё пару наград из рук Святейшего, но ничего из этого не может выбить из меня деревенщину… Кажется, я насквозь пропиталась запахами коз и дыма.
Закрыв глаза, представляла, как на той поляне, где Тор убил Эмму, отряд инквизиторов сжигает не останки безумной ведьмы, а синьорину Даловери. Мечтала, чтобы рыжуха во мне сдохла! Совсем недавно Амэрэнта казалась девушкой с изюминкой, но теперь я ненавидела эту простолюдинку.
— Синьорина, приехали, — возница распахнул дверь кареты. — Лучшая портниха Польнео, — он указал на крыльцо с тканевым навесом и кадками с цветами.
Перед тем, как толкнуть дверь и ступить через порог, я мысленно развеяла прах Амэрэнты над лесом и облегчённо выдохнула. Звон колокольчиков вернул в реальность, передо мной появилась изящная женщина с добродушной улыбкой. Синьора Дебора без конца ворковала о последних новинках моды, подсовывала образцы ткани, великолепное кружево, а я не могла и рта раскрыть. Казалось, что заговорив, оживлю прежнюю Амэ, и всё полетит под хвост фавну.
— Синьорина, давайте снимем мерки, — портниха вытащила из-за пояса ленту с насечками.
— Нет, — в горле пересохло, голос скрипел.
— Неужели я не была убедительна? О, Великий Брат, вы закажете платье в другом месте! — Дебора расстроено отбросила на портняжный стол ленточку и опустилась в кресло.
— Мне нужны готовые
