Потом их семья, конечно, вернулась домой. Лайк, мастер-демон, сделал разрыв пространства прямо в их мир, к старому дому. Отец решал все вопросы, пока Аня с мамой, обнявшись, плакали над грудой разбитых бетонных панелей, с торчащей арматурой.
А потом они переехали вот в этот новенький коттедж! Помогли старые связи отца. И, конечно, коллеги с его новой работы.
Отец не говорил, в какой системе он сейчас трудится, а они с мамой не спрашивали. И так понятно, что-то с безопасностью. Главное, что папа по-прежнему был жив и здоров, и мама себя замечательно чувствовала. А остальное Аня привычно мысленно вынесла «за скобки». Так ей было проще.
В свое время, папа провел с ней и с мамой серьёзный разговор. Объяснил, что рассказывать о том, что они посетили другую реальность, Мир Четырёх Звезд — это прямой билет в лапы психиатров, в лучшем случае. В худшем — их замучают безопасники и ученые. Поэтому, самое правильное — это считать все, что с ними произошло, прекрасным сном. И забыть до лучших времен.
Аня и рада забыть. Наверное. Только как это сделать? Тем более, когда на письменном столе отца, в его кабинете, всегда лежит, под видом безобидного сувенира, небольшой переливчатый шар, с белым цветком внутри. Еще один аварийный портал. Как сказал тогда Ран, обаятельный и вечно балагурящий полузмей, на прощание сунув этот шарик отцу в руку: «На всякий, Лётчик! Жизнь длинная!»
Девушка вбежала в дом, с размаху хлопнув дверью, и громко крикнула:
— Маам!
Просторный светлый холл был пуст. Никто не отозвался. Странно.
Аня швырнула сумочку на тумбу, сбросила с ног кроссовки, надела домашние туфли, мимоходом одернув на себе джинсы, поправила темный джемпер, торопливо пригладила растрепавшиеся пряди каштановых волос и критически осмотрела себя в зеркале. Ничего, нормально. Выглядит прилично.
Да где же мама? На первом этаже тишина.
Она бросилась вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньки. Нужно торопиться! Сегодня Светка пригласила её на крутую вечеринку, и Ане еще нужно было заручиться согласием мамы. Прежде чем просить папу отпустить её к Светке на всю ночь.
Хихикнув, вспомнила, как Светка сегодня ахала и возмущалась:
— Ты с ума сошла! Взрослая девица, активная, заводная! На тебя столько парней заглядывается! А до сих пор отпрашиваешься у родителей! Делай что хочешь, но сегодня вырвись из своего монастыря! Вадик у меня будет, про тебя спрашивал! Поняла? И волосы распусти обязательно! Вообще, кто тебе сказал, что этот цвет называется каштановый? «Лесной орех», запомни! Классная краска!
Аня так и не смогла убедить Светку, что волосы у неё натуральные. С самого первого курса подружка упорно считает, что она их подкрашивает.
— Мама! — Аня с разбегу влетела в маленькую гостиную на втором этаже и радостно улыбнулась. Да вот же она, мама, сидит за накрытым столом! Чай пьет. Ой. И папа рядом. Почему он так рано сегодня вернулся с работы?
— Анечка, быстро ты сегодня! — мама улыбнулась ей, но как-то нервно.
— А что случилось?
— Почему сразу случилось? Гость у нас, — и мама перевела взгляд к дальнему окну.
Обернувшись, Аня удивленно застыла. Там, опираясь бедрами о подоконник и сложив руки на широкой груди, расположился старый знакомый, о котором она только что, прямо сегодня, вспоминала. Раншарр, Ран, полузмей или, вернее, наг.
Сейчас он стоял полностью в человеческой форме, без хвоста, на двух ногах, одетый достаточно просто, в короткие сапоги, свободные темные брюки и удлиненный расстегнутый пиджак, с белеющей под ним рубашкой. Совершенно обычный молодой мужчина, если ничего о нем не знать.
— Анечка! — наг ослепительно улыбнулся своей фирменной обаятельной улыбкой, с ямочками на щеках, и приветливо развел руки. — Та все такая же красавица! Да что там! Еще лучше стала! Прямо расцвела! А я вот в гости к вам зашел, представляешь?
Глава 2
Всё происходит, будто в страшном сне.
И находиться здесь опасно мне!
Король и Шут «Кукла колдуна»
Аня.
— Ну вот, все и в сборе! — Ран радостно потер ладони, легко оторвался от подоконника и двинулся к столу, по пути прихватив с собой Аню, по-свойски приобняв за плечи. — Маша, я, с твоего позволения, еще чайку попью, с твоим вкуснейшим тортиком, да? А ты пока, Лётчик, объясни Анечке, что да как, хорошо? Что мне по второму разу языком трепать.
И подмигнул Ане, мягко усаживая её на свободный стул. Сам сел на соседний, прихватил чашку с чаем и отпил глоток. Вроде посмеивается, а взгляд острый, внимательный.
Что-то не так.
Переведя взгляд на отца, Аня только укрепилась в этом мнении. Тот сидел, откинувшись на спинку стула, крупные кисти рук внешне спокойно лежат на столе. Вот только вертикальная морщинка на лбу выдает внутреннее напряжение.
— Дочь, нас зовут в Мир Четырех Звезд, — вот прямо так, без предисловий. — Совсем, навсегда.
Мама всхлипнула.
— Папа, что значит навсегда? Зовут?
— Ран говорит, уходить нужно сегодня вечером. Всем нам, да, моя девочка. И тебе тоже.
— А как же Академия? Моя жизнь? Друзья? Погодите, у меня же выпускные экзамены через две недели! Вы что такое придумали? Я никуда не пойду!
Аня возмущенно повернулась к Рану. Тот снова встал, повернулся к ним ко всем лицом, сунул руки в карманы брюк, откинув при этом полы пиджака, и непонятно прищурился:
— А я говорил Вистлэнду, что переговорщик из меня никакой! Ему нужно было Мэя посылать, это его профиль! Скажу проще, чтобы без лишних слов: у меня приказ моего грандмастера, забрать вас отсюда. И я его выполню! Лайк придет за нами вечером. Можете успеть собрать нужные вещи, или утащу так, в чем есть. Понятно? Все, нечего больше обсуждать. Время идёт.
И снова отошел. Встал в простенке, между двумя большими окнами, оперся спиной о стену, скрестил ноги. Улыбаться перестал. Смотрит исподлобья колючим темным взглядом.
— Папа…
— Так, спокойно, дочь. И ты, Маша, успокойся! — отец привычным жестом поднял левую ладонь, пресекая дальнейшие протесты. — Идите, действительно, подумайте, что нам может понадобиться. И оставьте меня с Раном наедине.
— Анечка, пойдем, — мама, вздохнув, встала. — Оставим, в сама деле, мужчин одних. Пусть поговорят.
И они вдвоем вышли из столовой.
Мама задумчиво побрела в спальню, Аня тоже сделала вид, что идет к себе. А сама решила, что имеет право знать всю правду и тихо прокралась на маленький
