А не успела Несмеяна о том подумать, как кошка-девка гусли свои отложила, с подушки сползла да и челом ей бьет.
- Исполать тебе, красна девица, - сказала ей Несмеяна. - Кто такова, давно ли у змея томишься? То-то летник на тебе дивный, отроду такого не видала.
А и правда дивный - халат не халат, летник не летник, и не понева, и не ферязь: пояс бантом завязан, рукава широкие...
- Кимоно это, дура-сан, - мяучит девка-кошка. - Пожалте чай пить!
Села Несмеяна чай пить. И чай тот чудной, не нашенский, не русский. И сласти к нему чудные, да и не сласти, а так - вид только красивый...
- Вагаси это, - кошка объясняет. - А это гомасио, солененькое. А это тайяки...
Положила Несмеяна в рот рыбку печеную. Чаем несладким прихлебнула. Успокоилась.
- Люди меня Несмеяной кличут, а крестили меня Лизаветой. Лизкой, - говорит. - Тебя-то как звать-величать? И кто ты такая? Не человек, не кот, и кимоно твое, и гусли...
- Сямисэн, дура-сан, - поправляет.
- Сама дура усатая! - осерчала Несмеяна. - Я царевна, а ты мышеловка хвостатая, пятнистая!
- Неправда, - обиделась девка-кошка. - Некомата я и дочь микадо. Небось твой батюшка на кошке третьим браком бы не женился, а мой женился!
- А мой сам царь и женился на царице, - надулась Несмеяна. - А у твоего, это... мезальянс!
- Девочки, не ссорьтесь, - мурлыкнуло от входа.
Это сам змей прилетел. Довольный, бодрый, крылья сложил - красавец вороненый. Глаза поблескивают весело.
- А вот и ты, государь змей. - Несмеяна к нему оборотилась. - Ну, сказывай, пошто нас от порога отцовского увел? Женской руки в твоем холостяцком логове недоставало?
- Дура-сан, - хихикнули за спиной.
- Вот заладила, некоматерная ты, - начала Несмеяна, да тут и сам змей рассмеялся.
- Нешто не видать, что в моем-то логове женская лапа с крылом есть? Мужской тут нет, но с этим уж ничего не поделаешь, как видно. А как одной мне скучно, вот я и нахожу себе подруженек!
Смотрит Несмеяна: точнехонько! Изгибы у тела у змеиного плавные, женственные, и морда не страшная и не свирепая - кокетливая девичья мордочка. И ресницы длинные.
И молвила Змеица:
- Гляньте, девочки, я журналы модные принесла. Тот рыцарь, у которого я их отобрала, божился - самоновейшие! Айда, посмотрим!
И сели три девицы у входа в пещеру с журналами - смотреть да туалеты себе выбирать...
Так и потянулась у них жизнь. Без чернавок да девушек сенных оно, конечно, с непривычки тошно, ан вскоре Несмеяна втянулась. С утреца она, бывало, веником по коврам плетеным пройдется, а некомата Марико, микадовская дочка, за ней - с тряпицей. День Несмеяна щи варит да шаньги грибами начиняет, день - Марико свой мисо-суп с енотиной готовит да роллы вертит. На охоту да рыбалку Змеица Горынычна летает, так что мясо с рыбой да кореньями душистыми и травами на столе не переводится. Одежки втроем мыть приноровились - одна у ручья моет, вторая рядом развешивает, а Горынычна на них дохнет горячим воздухом - уж все и высохло. А потом, труды по хозяйству закончив, сядут девки в ряд, Марико свой сямисэн как настроит, Несмеяна песню затянет - а голос-то у нее соловьиный, на всю Русь славился, - и пошло у них веселье!
А всего веселее было, когда очередной рыцарь или витязь какой шел Змеицу Горынычну воевать.
Сядут Марико с Несмеяной рядышком, бывало, и смотрят.
- Ой, какой каваййи, - пищит Марико. - Глянь-ко: волосы беленькие, глазки голубенькие!
- Да ну, не люблю таких, - отмахивается Несмеяна. - Такого надо не мечом, а ромашкой по лицу!
И точно: вылетит Змеица, хвостом рыцаря как турнет - и летят баньера да гербовый щит в ручей, а рыцарь, на ходу эспаулеры свои теряя, драпает со всех ног!
Принесет Змеица эспаулеры те, дивится им Несмеяна: с виду - наплечники, коих у всех витязей ее батюшки есть в доспехе, да не стальные, а из тонкой кожи, никакой защиты с них...
В другой раз лучник пришел. Весь в зеленом, кожаная рубаха под кольчугой вырезана зубчиками - гамбизон, ноги обтянутые.
- Хорош, - Несмеяна аж залюбовалась. - Ножки-то каковы! Не то, что у других, кривоногих...
- Да ну, ножки, - фыркает Марико. - Ножки можно и в хакама спрятать, если кривые, а у этого нос, гляди, какой кривой, и челюсть лошадиная.
- А ну-ка, дракон, убийца вдов и сирот, выходи на бой! - кричит рыцарь картаво. - Добрый английский лук еще никого не отпускал без стрелы!
Змеица Горынычна голову чуть повернула, стрелу ту в полете поймала - хрусть и пополам!
Лучник еще пострелял, пострелял, а потом Змеице с ним баловаться надоело; пыхнула дымом, лучник ажник закашлялся - и бегом!
Стреле Несмеяна тоже подивилась. И луку брошенному. И Марико ее поддержала.
- Нешто это стрела? То ли дело наши, каленые. И лук - нешто это лук? Палка с веревкой!
- Нешто это витязь?
Посмеются девки, а потом сядут да вздыхают.
- Батюшка мой, Змей Горыныч - тот самый, про которого у вас сказки бают, - уж и любил меня, уж и баловал, - рассказывает Змеица. - Обещал самолучшего жениха мне найти. Тут ко мне сам Тиран-ящер царственный посватался. Да недолго мы радовались - камень с неба как шарахнет! И женишок-то мой возьми да и вымри... Погоревала я, погоревала, стала другого женишка искать - дак не находится. Ну, не за крокодильего же бога мне идти? Я хоть и Змеица, а мужчина мне тоже нужен такой, чтобы не совсем крокодил... И призвал меня батюшка перед смертью и говорит: "Иди, дочка, за человека. А так, чтобы самой человеком стать, так это колдовство простое: надо, чтобы тебя поцеловал тот, кто любит всей душой!" Ну и вот... ищу. Уж который век ищу. Ни любви, ни жениха, ни поцалуя! Куда ни прилечу - одни трусы жадные попадаются...
- Ну, братец мой Елисей не таковский, - заспорила было Несмеяна, да и сама закручинилась. - Я хоть и не змеица, а царевна. На
