Генерал, противореча сам себе, порывисто сел, придвинулся к Гиацинте и обхватил её лицо руками, пытаясь хоть что-то прочитать в её глазах.
— Объясни мне, — потребовал он яростно, — чего ты вообще от меня хочешь?
— Тебя, — ответила она прежде, чем успела подумать.
Она просто не могла думать, когда он был так близко и она ощущала на себе его дыхание и злость, и то, что скрывалось за этой злостью.
Ох, Катарина, что же ты творишь!
Но она уже сама целовала Траппа, его обветренные губы, и руки ласкали его отросшие волосы, и мир, наконец, становился таким, каким должен быть.
— Господи, — простонал он, пытаясь освободиться от неё. — Ты меня лучше сразу убей, чем так издеваться… Что на тебе надето? Ночная сорочка Эухении?
Гиацинта засмеялась, толкнула его в грудь, заставляя упасть на спину, и плюхнулась сверху, вполне довольная таким положением дел.
— А что? — спросила она, покрывая короткими поцелуями небритую физиономию. — Разве тебе теперь не нравятся монахини?
— Сделка! — объявил он, закидывая руки за голову и позволяя ей делать все, что она хочет. — Ты больше не вспоминаешь о моей жене, а я больше не вижу тебя полуголой и флиртующей с другими мужчинами.
— И в чем моя выгода? — озадачилась она, расстегивая его рубашку.
— Только не говори мне, что ты получила хоть какое-то удовольствие, сверкая сегодня своими прелестями. По мне, так довольно унизительный метод поставить меня на место, — грустно заметил он.
Гиацинта притихла, прижавшись щекой к его груди.
Именно сейчас, закутанная с ног до головы в теплую фланель, она ощутила себя голой, а вовсе не тогда, когда Войл глазел на её грудь.
— Давай спать, — попросила она почти жалобно, мгновенно растеряв свой пыл.
Руки Траппа, большие и теплые, обняли её, едва укачивая.
— Хорошо, — мягко согласился он, — но утром ты мне все расскажешь. И про то, кто пытался тебя придушить, и про то, как ты собираешься выкручиваться с моим убийством.
— Очень просто. Выполню заказ.
Он засмеялся и, подтянув её повыше, нежно поцеловал.
— Спи и думай о море. Мы все исправим.
Она только фыркнула. Эта генеральская самоуверенность!
39
Ей приснилось море и его ласковый ветер, который гладил ей кожу. Потянувшись, Гиацинта с удовольствием потерлась носом о грудь Траппа, предвкушая дальнейшее путешествие на юг. Ну и пусть генерал будет занят своими глупыми контрабандистами, зато он всегда будет возвращаться к ней.
И только потом осознала, от чего именно проснулась.
По коридору быстро приближался Найджел, она легко отличала его шаги от шагов Джереми или капитана Свона. Трапп как-то хвастался, что чутко спит, но куда ему!
Рывком сев на кровати, Гиацинта зажгла свет.
В дверь коротко постучали.
Трапп мгновенно распахнул глаза.
— Это Найджел, — прошептала она. — Открыть?
Генерал кивнул.
— Что вам угодно? — спросила Гиацинта, нешироко приоткрыв дверь.
Бронкс посмотрел на неё с неприкрытой ненавистью.
Ей было вовсе не жаль его, позволявшего себя использовать и ставить в такие вот неловкие ситуации. Искать своего генерала в комнате своей невесты? Серьезно?
Но, возможно, в эту минуту она чувствовала себя еще более плохим человеком, чем обычно.
— Срочное письмо для генерала, — сухо ответил Найджел.
— Давайте его сюда, — Гиацинта протянула в щель свою руку.
Найджел помялся.
— Велено передать лично.
— Не валяйте дурака, — прошипела она сердито и выхватила конверт, а потом захлопнула дверь перед побледневшим от унижения женихом.
Надо выйти за него замуж для того, чтобы он научился, наконец, защищать себя.
— Что там? — спросил Трапп, снова закрывая глаза.
— Здесь королевская печать, — ответила она, возвращаясь к постели.
— Прочитай мне, — попросил он.
— Уверен? — хмыкнула Гиацинта, вскрывая письмо. — Вдруг какие-нибудь государственные тай… О, Бенедикт! Здесь написано, что Оливия Линд отравлена, и король просит тебя немедленно вернуться.
Трапп отвернулся, ничего не ответив. Но его плечи будто окаменели.
Гиацинта знала, что ему действительно нравилась жена посла, и он дорожил дружбой с ней. Он провел с этой женщиной несколько ночей по дороге в столицу, когда они бежали из ссылки, но потом их любовная связь, кажется, снова прекратилась.
Именно из-за Оливии король Джон отказался жениться на корове Бронкс, и это была нелепая блажь безответственного мальчишки, перепутавшая все планы генерала и отправившая их в это бесполезное путешествие.
А теперь, значит, немедленно возвращаться? Для чего — вытирать королю сопли?
Трапп перевернулся на спину, пустым взглядом уставившись в теряющийся в сумраке потолок.
— Я уеду немедленно. Найджел и капитан Свон останутся с тобой, Войл даст еще охраны. Этого будет достаточно, чтобы ты смогла в безопасности вернуться в столицу.
— Почему мы не можем поехать вместе?
— Потому что я буду ехать очень быстро, дорогая, останавливаясь лишь для того, чтобы сменить коней. Тебе вовсе ни к чему такие сложности.
— Но ты будешь один!
— Со мной ничего не случится.
Гиацинта промолчала, кусая губы. Ей очень не хотелось отпускать его в одиночку, но она понимала, как глупо сейчас спорить.
— Люди, которые заплатили деньги за мое убийство…
— Я с этим разберусь, — быстро ответила она. — Здесь нет ничего такого.
Трапп сел, протер лицо руками. Притянул Гиацинту к себе, уткнувшись подбородком в её макушку.
— Возвращайся в тот дом, который я для тебя купил, ладно? — попросил он, приглаживая её волосы. — Если тебе будут нужны деньги или еще что-нибудь — обращайся к Чарли или к Розвеллу. Я попрошу капитана Свона охранять тебя, так будет спокойнее.
— Почему ты говоришь так, как будто мы больше не увидимся? — еще больше растревожилась Гиацинта, вскидывая голову.
Трапп быстро поцеловал её щеки, нос, губы.
— Просто на всякий случай. Что касается помолвки с Найджелом, то действуй по ситуации. Бронксы могут попасть в опалу.
— Это они отравили Оливию? — перебила она, не желая слушать его наставлений. В них было слишком много прощальных ноток.
— Сейчас это не так уж важно, — Трапп грустно улыбнулся. — Важно, что будет дальше.
— Что будет дальше? — завороженно спросила Гиацинта. В неё нарастал не просто испуг, а самая настоящая паника. Хотелось вцепиться в генерала и не выпускать из своих рук, пока он не передумает оставлять её без себя.
— Поживи немного спокойно, хорошо? — взмолился Трапп. — Не влезай в новые интриги, не выходи замуж, не уезжай из своего дома, не разнимай дуэлей, не вламывайся в чужие дома, не…
— Может, мне лечь в гроб и полежать там, пока ты не разрешишь мне дышать снова?
— Пожалуйста, — взмолился он, снова покрывая её лицо поцелуями.
Трапп уехал через час, потратив оставшееся время на распоряжения Найджелу и Войлу, и слушая в открытое окно удаляющийся цокот копыт, Гиацинта едва не заплакала.
Ох, Катарина, кому и когда помогали слезы!
Самое бесполезное занятие в мире.
Закрыв окно, Гиацинта разыскала Джереми и легла рядом с ним, слишком подавленная, чтобы остаться одной.
— Послушайте, — Гиацинта начинала терять терпение, — нас ждет засада всего в двух днях пути отсюда! Глупо поворачивать назад, не убив как можно больше тех, кто охотится на генерала.
— Ничего не знаю, — не сдавался Войл, — Трапп сказал — вернуть вас в столицу в целости
