— Разруха, Филипп Филиппович.
— А что означает эта Ваша разруха? Старуха с клюкой? Ведьма, которая вышибла все стекла, потушила все лампы? Да ее вовсе не существует, доктор. Что Вы подразумеваете под этим словом? А это вот что. Когда я, вместо того чтобы оперировать, каждый вечер начну в квартире петь хором — у меня настанет разруха. Если я, входя в уборную, начну, извините за выражение, мочиться мимо унитаза, и то же самое будут делать Зина и Дарья Петровна, в уборной начнется разруха. Следовательно, разруха не в клозетах, а в головах. Значит, когда эти баритоны кричат «долой разруху!», я смеюсь. Ей-богу, мне смешно. Это означает, что каждый из них должен лупить себя по затылку! И вот, когда он выбьет из себя все эти галлюцинации и займётся чисткой сараев, прямым своим делом, разруха исчезнет сама собой. Двум богам служить нельзя, дорогой доктор. Невозможно в одно и то же самое время подметать трамвайные пути и устраивать судьбы каких-то иностранных оборванцев.
— Контрреволюционные вещи говорите, Филипп Филиппович.
— А, ничего опасного, никакой контрреволюции. Кстати, вот еще слово, которое я совершенно не выношу. Абсолютно неизвестно — что под ним скрывается? Черт знает что. Так вот я и говорю, никакой контрреволюции в моих словах нет. В них здравый смысл и жизненная опытность.
Может убить меня, но не митинговать нужно, а разить врага!«Тихий Дон», Сергей Бондарчук, Фёдор Бондарчук, 1992–2006, 12+, 4,4
Речь коммуниста на собрании казаков, не желающих продолжать воевать приводит к его убийству.
— Коммунисты, на митинг! Живо!
* * *
— Товарищи красноармейцы! Митинговать в такое время, когда враг в непосредственной близости…
— Тобой отсель!
— Вы не понимаете сложной политической ситуации! Когда враг кругом…
— Слово рядовому бойцу!
— Молчать! Солдатики, красноармейцы! Какой позор! Вы предаете власть народа в самую тяжелую минуту! Бузите, когда советская страна задыхается в кольце врагов! Почему? Вас продали изменники-командиры казачьим генералам! Мы, коммунисты, всю жизнь всю кровь свою отдавали рабочему классу, угнетенному крестьянству. Может убить меня, но не митинговать нужно, а разить врага! Солдатики! Красноармейцы!
— Не слушать!
— Коммуняк долой!
— Ваш командир полка…
— Осип Давидович!
— Не рыпайся!
— Вас ввели в заблуждение предатели… Но коммунизм будет жить! Товарищи, опомнитесь, наконец!
— Мы много тут слухали разных ораторов, но всё, что они говорили, есть брехня и угрозы! Сковырнулся и лежит этот бородатаый оратор, и правильно! Собаке собачья смерть! Смерть коммунистам, врагам трудового крестьянства! Надо бить их в дым и в кровь!
Вы должны искупить свое позорное прошлое своими подвигами и безупречным служением Тихому Дону!«Тихий Дон», Сергей Бондарчук, Фёдор Бондарчук, 1992–2006, 12+, 4,4
Застольная речь офицера-белогвардейца перед казаками Дона.
— Прекрасный банкет! Наши хозяева — люди хлебосольные. Я прав? Не мы вас должны благодарить за помощь. Нет, господа, это Вы должны сказать спасибо, именно вы. Это надо твердо сказать. Без нас красные вас уничтожили бы, вы это и сами прекрасно знаете. А мы бы и без вас раздавили эту сволочь, и давим ее, и будем давить. Имейте в виду. Пока не очистим наголо всю Россию. Вы, казаки с дона, вы бросили осенью фронт, на свою казачью землю пустили большевиков. С ними в мире жить захотели? А? Хотели в мире, да только не пришлось. И вот тогда вы восстали, спасая свое имущество, свою жизнь! Скажу вам, вы должны искупить свое позорное прошлое своими подвигами и безупречным служением Тихому Дону!
— Ну, за искупление!
— Замечательный тост.
— Уж это ты извини, мы вам доверяем постольку-поскольку.
— Ну, и мы вам послужили постольку-поскольку.
Жадность спасет не только «Teldar Paper», но и всю захиревшую корпорацию, называемую США«Уолл-стрит», Оливер Стоун, 1987, 16+, 7,6
Выступление крупнейшего акционера на ежегодном собрании акционеров крупной американской компании.
— Леди и джентльмены, ваша компания под осадой Гордона Гекко. «Teldar Paper» погрязла в долгах, как какая-нибудь нищая латиноамериканская страна! Я настоятельно прошу вас увидеть его бесстыдное намерение раздеть компанию и лишить прибыли акционеров. Я настоятельно рекомендую отклонить тендерное предложение, проголосовав за реструктуризацию управления акциями. Спасибо.
— Я признателен за возможность, данную мне мистером Кромвелем, как крупнейшему акционеру Teldar Paper, произнести речь. Мы здесь, чтобы не потакать фантазиям, а чтобы оценить политические и экономические реалии. Америка становится страной второго сорта. Дефицит платежного баланса и бюджетный дефицит достигли астрономических размеров. В эпоху свободного рынка, когда наша страна была ведущей индустриальной державой, руководство отчитывалось перед акционерами. Карнеги, Меллоны, люди, создавшие нашу промышленную империю, позаботились об этом, потому что они вкладывали свои деньги. Сегодня менеджмент даже не думает об этом! Всем вместе сидящим здесь принадлежит менее 3 % акций. Как вы думаете, куда инвестирует мистер Кромвель свой $1 000 000? Не в акции «Teldar», у него их меньше 1 %. Вам принадлежит компания. Вы акционеры. И вы терпите всех этих бюрократов с их стейками на ланч, рыбалками за рубежом, корпоративным реактивным самолетом и «золотыми парашютами».
— Это недопустимо! Вы нарушаете приличия, Гекко!
— Teldar Paper, мистер Кромвель, имеет 33 вице-президентов, каждый из которых получает свыше $200 000 в год. Я потратил два месяца, чтобы разобраться, чем они там занимаются. И я так этого и не понял. Одно я знаю точно — наша компания в прошлом году потеряла $110 миллионов. И готов спорить, что половина из них — это затраты на бумагу для вице-президентов! Новый закон эволюции корпоративной Америки гласит — выживает самый приспособленный. Посмотрите в мои бухгалтерские отчеты и увидите, что я прав. В последних семи сделках, в которые я был вовлечен, 2,5 миллиона акционеров получили доналоговую
