Улыбнулась неугомонному лучику, затем потянулась и… тут же поняла, что совершила большую ошибку. Нагрянула боль – напала на мое плечо, перекинулась с него на спину и голову, заставляя поморщиться и окончательно вырывая меня из сладких объятий сновидений.
Я приоткрыла глаза и заморгала, щурясь на дневной свет. Затем завозилась, стараясь поудобнее пристроить болящее плечо. Тут же рядом со мной кто-то охнул, подбежал к окну. Зашелестели тяжелые портьеры, и тревожащий меня лучик исчез, что сразу же вызвало у меня виток тревожных мыслей.
В моей спальне на третьем этаже не могло быть портьер, потому что в той комнате вообще не было окон. Следовательно…
Сердце забилось быстрее – интересно, где же я проснулась?!
Я снова заморгала, пытаясь поскорее привыкнуть к дневному свету, который нисколько не скрывали темно-бежевые шторы. Вскоре в голове более-менее прояснилось, и я вспомнила, как вчера вечером в нас стреляли, а Кристиан Кроули спас мне жизнь, но все-таки не смог уберечь от ранения.
Кроша тоже не смогла, хотя она все время была рядом. Но я осталась жива, слава местным Богам! Прибежавшие гости тут же логически рассудили, что в доме казначея было совершено покушение на герцога, но мне почему-то казалось, что целили не в него, а в меня.
Впрочем, у меня не было ни единого подтверждения этой догадке – ни тогда, в саду, ни сейчас, когда я проснулась незнамо где. К тому же я понятия не имела, как долго проспала, а ведь на сегодня у меня была назначена важная встреча возле центрального входа в Академию Магии, и я вовсе не собиралась на нее опаздывать!
– Проснулась? – раздался знакомый девичий голос. – Прости, Агата, я не заметила, что не до конца задвинула шторы.
Я повернула голову.
Оказалось, возле кровати, застеленной белоснежным постельным бельем, стояла Дженни, одетая в светлое домашнее платье с пышным голубым бантом под грудью. Волосы кузины были зачесаны наверх, заплетены в косы и уложены вокруг головы.
Такая прическа была мне прекрасно знакома – Элиша явно приложила свою руку, – а это могло означать, что я, скорее всего, очнулась дома, если, конечно, таковым можно считать особняк Ратфортов на улице Роз.
– Что это за комната? – спросила я у кузины, удивившись тому, насколько слабым оказался мой собственный голос.
Мне это нисколько не понравилось, поэтому я взяла и приподнялась на кровати, решив не обращать внимания на больное плечо. Затем повернула голову, принявшись осматриваться.
Оказалось, я лежала в огромной кровати, укрытая тяжелым пуховым одеялом, затерявшись среди украшенных рюшами и кружевами подушек.
Сама комната тоже была девичьей, со светло-розовым декором и множеством мягких игрушек, к тому же заставленная роскошными цветочными букетами. Среди них я узнала подаренный кузине Томасом Ирвингом – его букет стоял на прикроватном столике. Я вспомнила, как, получив цветы, Дженни закружилась по гостиной от счастья, и еще сильнее утвердилась в мысли, что очутилась у нее в гостях.
– Ты в моей комнате, – подтвердила кузина. – Наверное, ты мало что помнишь о вчерашнем вечере? Ты упала в обморок в доме казначея, потому что потеряла много крови из-за ранения. Но с тобой был его светлость герцог Эрволд, а потом подоспел доктор Корнвеев, поэтому все закончилось хорошо.
– Как я попала домой?
– Тебя привез герцог Эрволд в своей карете, и мама решила, что тебе стоит остаться на втором этаже.
– Ах вот как! – отозвалась я, после чего все же скосила глаза.
Раненое плечо пряталось под кружевной сорочкой, но я заметила, что на него была наложена умелая повязка. К тому же до меня долетали отголоски целительской магии.
– Все было бы намного проще, если бы ты сразу же рассказала о своем ранении, – добавила кузина строгим голосом. – Герцог Эрволд был очень, очень раздосадован твоим молчанием! Ругал…
– Меня?!
– Себя! – усмехнулась Дженни. – Корил из-за того, что не почувствовал твое состояние раньше. Кстати, говорят, в доме Корнвеев он лично перевязал тебе плечо, не дожидаясь, когда подоспеет доктор Корнвеев. Тот уже позже залил в тебя целительскую магию и попытался затянуть рану, а герцог привез тебя домой. Но никуда не ушел – сидел у нас, дожидаясь, пока не прибудет наш доктор. Сказал, что хочет удостовериться, что с тобой все будет в порядке.
– Значит, вот как все было! – вновь отозвалась я, чтобы хоть что-то сказать, потому что после рассказа кузины повисла многозначительная пауза.
– Именно так! – улыбнулась Дженни. – До этого мне казалось, что Кристиану Кроули чужды человеческие эмоции, но теперь-то понятно, что ты, Агата, зацепила его за живое! Наверное, он еще и ругал себя, что покушались на него, а ранили тебя.
– То есть все считают, что покушались именно на герцога? – осторожно спросила я.
– А на кого же еще? – искренне удивилась Дженни. – Никого другого рядом с вами не было.
Я промолчала, а кузина тем временем принялась рассказывать мне обо всем, что я пропустила, пока валялась в обмороке, а потом проспала не без помощи магии более двенадцати часов. Ей нашлось, о чем мне поведать, потому что уже наступил полдень нового дня.
Оказалось, вскоре после нашего с герцогом эффектного появления в доме Ратфортов – с окровавленной мною на руках, из-за чего тетя Доротея едва не упала в обморок, – люди Кристиана Кроули привезли домой еще и дядю.
Тот уже был не в состоянии идти сам, но при этом распевал патриотические песни, поэтому дядю пришлось выносить из кареты и доставлять наверх, в его спальню. Меня же погрузили в целительский сон еще в доме казначея, поэтому герцог лично отнес меня в комнату Дженни – именно так распорядилась ее матушка – и уложил в кровать.
Услышав об этом, я почувствовала, как к моим щекам приливает кровь. Подозреваю, порядком покраснела – и все под внимательным взглядом кузины.
Затем, по словам Дженни, я спала… Спала и спала. Давно уже наступило утро, а недавно и полдень, и сейчас меня дожидается не только море цветов, присланных встревоженными поклонниками, но еще и несколько посетителей.
– Посетителей? – переспросила у нее. Признаюсь, к этому моменту я уже привыкла к тому, что мне дарят цветы – приятно, что уж тут говорить! – а вот доживающиеся моего пробуждения гости были для меня в новинку.
Но Дженни твердо решила рассказывать мне все по порядку, и начала она с цветов.
Оказалось, матушка в ставшую временно моей комнату разрешила отнести только букеты от Кристиана Кроули, Исайи Воллеса и Адама Корнвея. Ну и Дженни настояла на том, чтобы здесь остались цветы от ее дорогого Томаса.
Остальные букеты дожидаются меня в музыкальном салоне, в большой гостиной, в вестибюле и столовой… Их так много, что по дому сложно передвигаться, не натыкаясь на цветочные композиции.
И, кажется, у Эммы начинается аллергия. Но пока еще непонятно,
