Но кофе мы так и не выпили, а дядя не успел притронуться к своему коньяку, потому что в дом следом за уехавшим Натаном явился Исайя Воллес.
Правда, сперва два лакея внесли в гостиную огромный букет, похожий на траурный венок. За ним шагал банкир, выглядевший, как…
Словно очередной жених, но на этот раз приехавший свататься к моим шахтам.
– Даже и не вздумай, – заявила тетя с угрозой в голосе, уставившись на дядю Катберта, замершего с рюмкой в руках, – оставить нас с Агатой одних в такой момент!
Дядя вернул рюмку на поднос, проводив горестным взглядом лакея, который унес и ее, и графин с янтарной жидкостью, после чего Катберт Ратфорт потащился за нами на встречу с банкиром, которую мы решили провести в дядином рабочем кабинете.
– Я все продумала, – негромко сказала я тете по дороге, давно уже поняв, что в этом доме командует именно она. – Обещаю, что все сделаю правильно, поэтому прошу вас, доверьтесь мне! Я буду действовать исключительно в интересах семьи.
А еще в интересах себя.
Затем мы вошли в кабинет, и я все сделала правильно.
– Даже не трудитесь доставать чек, – сказала я Исайе Воллесу, который перед этим категорически отказался от предложенной дядей рюмки коньяка «для улучшения здоровья».
От тетиного кофе он тоже отказался, сославшись на запрет докторов. Зато банкир не отказался бы от моих шахт – я увидела, как белел в принесенной им стопке документов тот самый чек, на котором, думаю, Исайя Воллес мог бы поставить сумму в несколько раз большую, чем он предлагал мне вчера.
Но я не стала испытывать его терпение и пытаться нащупать границы чужой алчности.
– Деньги я не возьму, – добавила спокойно, – так что ваш чек не пригодится.
Исайя Воллес склонил голову, и его взгляд изменился. Стал резким, даже суровым – судя по всему, банкир ехал в дом Ратфортов за другим ответом, уверенный, что если я не созрею сама, то меня «додавят» родственники.
Но тетя сидела с застывшим лицом, а дядя преимущественно смотрел в сторону вожделенного графина с коньяком, который никак не давался ему в руки.
Как и лонширские шахты в руки Исайи Воллеса.
– И почему же, леди Ратфорт, вам не понадобится мой чек? Позвольте у вас полюбопытствовать!
– Потому что мне стало известно, что именно мы нашли в моих шахтах. Это крайне редкий металл под названием эллинериум, и я прекрасно знаю цену, которую за него дают.
В темных глазах банкира снова что-то промелькнуло. Пожалуй, я могла бы классифицировать это как невольное уважение, впрочем, щедро сдобренное досадой.
– Но даже если вам стало известно, что именно вы обнаружили в своих шахтах, неужели вы решили, леди Ратфорт, что справитесь со всем сами? – поинтересовался у меня Исайя Воллес. – Вы хоть представляете, что это такое – горное дело?! Разработка, добыча, охрана и реализация столь ценного металла?
– Я прекрасно представляю трудности, с которыми могу столкнуться, и отдаю себе отчет в том, что справиться со всем одной мне будет непросто. Поэтому я предлагаю вам стать моим равноправным партнером. Пятьдесят на пятьдесят, господин Воллес!
Ответом мне служило молчание.
Правда, недолгое.
– Так вот, значит, как вы решили поступить! – произнес он задумчиво.
– Именно так, господин Воллес! Мы с вами создадим новое предприятие. Назовем его «Ратфорт-Воллесы»… Или же как-нибудь более поэтично, что сейчас не имеет никакого значения. Каждый из нас внесет в общее дело свою лепту. С моей стороны условием вхождения будут две мои шахты. Вернее, то, что находится в их недрах. Но не только это – я обеспечу нашему будущему предприятию лояльность Лоншира. А это, поверьте мне на слово, настолько же ценно, как и залежи эллинериума, до которых вам без этой самой лояльности не добраться.
Тетя склонила голову – уверена, она что-то слышала об эллинериуме. Дядя все-таки украдкой опрокинул рюмку, и на его губах заиграла блаженная улыбка.
– Вы правы, леди Ратфорт, лояльность Лоншира сейчас на вес золота! – задумчиво произнес банкир. – Но какие же будут условия для моего вхождения в будущее предприятие «Ратфорт-Воллесы»?
– Деньги, – сказала ему. – Вы возьмете на себя все расходы по разработке и добыче эллинериума. Заодно займетесь реализацией того, что будет сперва извлечено из-под земли, а потом из горной породы. В самое ближайшее время мы возобновим добычу, но работать в шахтах станут мои люди, которым мы будем платить достойную зарплату. Кстати, поблизости есть две заброшенные деревни – мы заново их отстроим, после чего возведем лабораторию, в которых наши маги… Я даже знаю того, кто будет руководить процессом на первых порах. – На ум мне пришел магистр Алайн Борриган. – Так вот, именно там, в наших лабораториях, мы будем извлекать эллинериум, после чего продавать его на острове и на материке. Так намного выгоднее, чем отдавать «грязную» руду.
– Ну что же, пока все звучит вполне складно, – похвалил меня банкир. – Продолжайте, леди Ратфорт!
– Как бы складно это ни звучало, господин Воллес, прибыль мы с вами станем делить пополам, за чем буду наблюдать не только я, но еще и мои поверенные.
Исайя Воллес кивнул, заявив, что он всегда работает честно со своими деловыми партнерами, но я не собиралась верить ему на слово.
К тому же мы еще не договорили.
– Это первое условие вхождения в дело с вашей стороны. Но будут и еще два.
– Слушаю вас с величайшим вниманием, леди Ратфорт! – с энтузиазмом отозвался банкир, и я поняла, что он уже принял решение.
Это было позитивное решение – Исайя Воллес выглядел заинтересованным, хотя прибыл сюда совсем с другими намерениями. Оставалось лишь его дожать.
Вернее, выжать из него то, что мне необходимо.
– Вы погасите все долги Ратфортов – мои и моих родственников, – вот что я ему сказала. Затем улыбнулась тете, после чего дяде, который тут же принялся дергать шейный платок, словно в кабинете стало излишне жарко. – К тому же вы дадите достойное приданое моей кузине Дженни. Размер его обговорите с моей дорогой тетушкой Доротеей, – я повернула к ней голову, на что тетя кивнула. – Но мне бы хотелось, – добавила я, – чтобы приданое Дженни ни в коем случае не уступало подаркам, которые получит от вас на свадьбу моя сестра Эмма. Мы же с вами почти как семья, господин Воллес, и я надеюсь, что вы любите всех… леди Ратфорт одинаково!
После чего улыбнулась ему улыбкой пираньи – такая вот теперь у него «семья»!
Тетя тоже улыбнулась. Судя по ее виду, она собиралась хорошенько поторговаться.
Но Исайю Воллеса нашими улыбками было не пронять, да и два последних моих условия нисколько его не обескуражили. Судя по его виду, банкир уже все подсчитал и был вполне
