— Это точно. А потом ты соберешь свои вещи и переедешь сюда.
— Вещи собрать? — переспросила Алёна. Отметила себе, запомнила.
— Да. Хотя нет. Сначала кольца купим. Потом к родителям поедем. Надо заранее предупредить, а то если просто так нагрянем, на чай, – мама не простит.
— Так ты еще кольца не купил?
— Нет, конечно. Это надо вдвоем делать, а кто-то опоздал.
— Депримируешь?
— Нет, оштрафую.
— Как?
— Потом придумаю.
— Стриптиз я танцевать не буду, сразу говорю.
— А открыть в себе новые грани?
— Прекрати, мне двадцать пять лет, какие там грани. Ваня, — вдруг серьезно сказала Алёна, — как мы будем жить? Как ты смиришься со мной такой? Я-то с тобой буду счастлива, а ты?
— Нормально будем жить. У меня комнаты есть свободные, оформим тебе апартаменты, и, если тебе вдруг понадобится личное пространство, будешь уходить туда и вешать табличку «Не беспокоить».
— И ты не будешь беспокоить?
— Да прям. Регулярно буду дверь взламывать.
— А зачем тогда мне апартаменты?
— Потому что у каждого свои заморочки.
Алёна расхохоталась.
Шаурин загадочно улыбнулся:
— Все, я придумал тебе наказание.
— Какое?
— Напишешь тысячу раз «Ваня, я тебя люблю». Алёна Шаурина». Ты же любишь писать от руки, вот будешь сосредотачиваться, будет тебе трудотерапия.
— Сколько раз написать? — выдохнула она.
— Тысячу.
— Не многовато ли?
— В самый раз. Следующий раз не будешь опаздывать.
— Слушай, все хочу спросить и забываю.
— Что?
— А как ты меня тогда в клубе нашел? Специально искал?
— Нет. Ты была когда-нибудь на втором этаже в VIP-зале?
— Никогда. — Конечно, она не была на втором этаже! Туда просто так не попадешь.
— Там пол стеклянный.
— В смысле? — озадаченно проговорила Алёна.
— Там стеклянный пол и весь первый этаж как на ладони. Мы с Герой пили на втором, а ты со своей компашкой на первом.
— И ты какое-то время наблюдал за мной… Обалдеть, — выдохнула она, вспомнив зеркальный потолок, к которому так часто в тот вечер возводила глаза. Кто бы мог подумать…
— Ага. Не мог же я просто так нахально выволочь тебя из-за стола.
— Ой, — послала усмешку, — не мог он. — Тут Алёна хитро сощурилась. — Ваня, а когда ты решил на мне жениться?
— Как увидел, так и решил.
— Правда? — переспросила, не веря. — Как первый раз увидел, так и решил?
— Правда, — совершенно серьезно подтвердил Иван. — Увидел и решил: женюсь на ней.
— Не может такого быть.
— Еще как может. Чего бы я с тобой тогда возился? Не возился бы. Не хотел бы на тебе жениться, у нас в отношениях вообще не было бы проблем. Все ровненько, гладенько. И безнадежно.
— Это ж надо было мне так вляпаться… в любовь, — с улыбкой сказала она.
— Да, в любовь. — Он тоже улыбнулся и потянул ее к себе за руку. — Давай поцелуемся. Как женатики.
— А как это?
— Сейчас покажу…
_____
Как и предполагали Шаурины-младшие, сюрприз удался на славу. Вкусный ужин был хорошо приправлен удивлением, шутками, поздравлениями, радостью и немного возмущением. Сильнее всех была впечатлена Юлия Сергеевна.
— Нет, это уму не постижимо. Как ты мог?
— Юля, мне кажется, ты слишком драматизируешь, — все пытался успокоить жену Денис Алексеевич. — Расписались и ладно. И хорошо, что расписались. Свадьбу можно в любой день сыграть.
— Не в любой! — почти воскликнула женщина. — А как же торжество момента? А пустить слезу за счастье сына? Он лишил меня всего! Свадебного наряда, свадебной прически!.. И не только меня, — строго посмотрела на Ваньку. — И как только ты до этого додумался? Поверить не могу!
Алёна засмеялась. Наверное, Ваньку так даже в детстве не отчитывали.
— Юль Сергевна, у Ванечки богатая фантазия.
— О-о, да, — согласилась мать Ивана и глянула на мужа. — Или это ты ему подсказал? Реализовываешь на сыне свои несбывшиеся мечты?
— Юля, Юля, успокойся! Ну при чем тут я? Иван, уйми свою мать.
Иван все это время сохранял на лице насмешливое выражение. Наслаждался ситуацией и совсем не собирался испытывать муки совести хоть по какому-то поводу.
— Мама, — мягко сказал он. И мягко улыбнулся, и мягко посмотрел. Ну сама галантность! — Я подумал, что предсвадебную лихорадку мы с Алёной просто не переживем — поубиваем друг друга.
— А так не поубиваете? — проворчала мать.
— Так – нет.
— Это обнадеживает, — вздохнула Юлия Сергеевна. — Свадьба будет. И мне все равно, что вы об этом думаете. Свадьба должна быть.
— Как скажешь, мамочка, — послушно согласился Ванька.
— Как скажете, Юль Сергевна, — улыбнулась Алёна.
Юлия, явно не рассчитывая на такое смирение, немного опешила.
— Вот и слава богу. Договорились. Господи, — тут она отложила вилку, словно вспомнила что-то архиважное, — надо же Танюше с Лёней позвонить. И девочкам! Сколько там у них время-то в Германии? Денис, скажи! Я совсем ничего не соображаю! Ваня, это все ты!..
Денис Алексеевич рассмеялся.
— Мне кажется, это уже неважно. А вот если ты задержишься с этой новостью, Таня точно тебе никогда этого не простит. Иди звони.
— Пойду позвоню. — Юлия вскочила со стула.
— Во мама в чувствах! — засмеялась Катька. — Ну ты, Ванечка, круто придумал. Дай посмотреть, — притянула к себе его правую ладонь, взглянула на кольцо. — Красота. Но у Алёнки лучше.
— Это и понятно.
Когда Юлия вернулась, она была спокойна. Глаза светились счастьем и торжественным волнением. Ла лице играла открытая довольная улыбка. Она, подойдя сзади, обняла Алёнку и Ваню за плечи.
— Ой, милые мои, как здорово-то… — прошептала благоговейно.
— Мама, где твои хорошие манеры? — посмеялась Катька.
— Какие к черту манеры, когда такое творится.
— Успокоила тебя тётя Таня?
— Да разве с Танечкой поговоришь нормально? Она же сразу плачет. Позже созвонимся. — Юлия отошла от детей и уселась на свое место.
— Все, Алёнка, подписалась ты. Теперь будет у тебя и платье свадебное, и фата десять метров, — ухмыльнулась Катя. — А я рада жутко! Свадьба – это так классно!
_____
На следующий день Алёна поехала к себе на квартиру собирать вещи. Одна.
Шаурин, конечно, возмущался. Привел тысячу доводов, почему ей стоит дождаться его, но Алёна не отступала. Зато отступил Ваня. Она даже не поняла почему, но он вдруг перестал спорить и согласился. Удивительно.
Поехала она после обеда. Написала на зеркале в ванной послание «1. Ваня, я тебя люблю. Алёна Шаурина» и уехала. Думала, что муж будет доставать телефонными звонками, а после работы прикатит за ней, но этого не случилось. Он проявил завидное терпение.
Вернулась домой Шаурина поздно вечером. У подъезда позвонила мужу.
— Ванечка, спустись, пожалуйста, помоги мне, — сказала ласково. Зажала под мышкой медведя, захватила с соседнего сиденья горшок с кактусом и вышла из машины.
Ваня ничего не спрашивал, ничего не говорил, положил трубку и спустился во двор. Его жена стояла у белого мерседеса и была страшно чем-то довольна. Да, лицо ее светилось от счастья.
— Вещи в багажнике, — улыбнулась она и положила ему в руку ключи от машины.
Шаурин открыл багажник. Там стояла только одна сумка.
— И все? — спросил он недоуменно. — Это все, что ты целый день собирала?
— Да, все, — весело сказала Алёнка.
Недоумение Шаурина только увеличилось, когда он вытащил сумку.
— Господи, что у тебя там такое?
Сумка была невероятно тяжелая. И как только Алёна сама ее до машины дотащила…
— Отнеси в кабинет, — скомандовала Алёна, когда они поднялись в квартиру. — Там же книги.
— Хорошо. — Ванька поставил неподъемную сумку у книжного шкафа.
— Я надеюсь, мне будет позволительно как-то покомпактнее расставить твой «декор», чтобы разместить свои книжечки?
