Иоанн Креститель - Человек "Пустыни"

все, что можно открыть, ибо его врачевателем будет свежий воздух. Вы же подождите нас в другой комнате". -- "Хорошо, отец". Осия и Иоанн присели, Осия долго молчал, потом не выдержал и заговорил: "Иоанн, ска­жи мне, вот Варавва дружит с Иисусом Христом, кото­рый заявляет, что Он есть мессия. О тебе я тоже много слышал от людей. Все говорят, что ты есть Предтеча. Ответь мне, знаком ли ты с Иисусом?" -- "Увы, Осия, я еще не знаком с Ним и ни разу не видел Его. Хотя мы и являемся с ним родственниками. Мать Его есть моя тетя, я однажды видел Ее. Конечно, я тогда был еще ребенком, и думаю, что если мы встретимся, то не узнаем друг друга". -- "Иоанн, Иисус уже пропове­дует об Истине Божьей, а когда ты начнешь?" -- "Осия, не приставай к сыну, только Бог ведает об этом, и Ему решать". -- "О, смотри, и Елисуа встал. Как ты себя чувствуешь?" -- "Осия, намного лучше, дайте мне по­есть". -- "А вино будешь?" -- "Конечно, буду". -- "Ты смотри, вот тебе и раненый, на, набирайся сил".

-- "Елисуа, выдел ли ты еще хотя бы один раз огнен­ную колесницу?" -- "Да, дважды видел, но очень дале­ко, сейчас я не могу об этом вспоминать, ибо когда вспоминаю, то предо мной появляется образ бедняги Авраама". -- "А ты и его помнишь?" -- "Да как же мне забыть, Иуваль, мне жалко его до сих пор".

"Где я мог видеть эту женщину? Боже, помоги мне, ну где?" -- "Сынок, Иоанн, о чем ты задумался?" -- "Отец, извините меня, просто на базарной площади я видел одну женщину, но не могу вспомнить, кого она мне напоминает". -- "Иоанн, не думай сейчас об этом".

-- "Отец, я хочу спать". -- "Хорошо, отдыхай, я же немного посижу еще, ибо следующего раза такого не..." Иуваль замолчал.

"Иоанн, погоди". -- "Осия, что ты хотел?" -- "Сей­час, я тебе кое-что подарю". -- "Зачем?" -- "Просто думаю, что тебе это пригодится". Осия принес хитон (из верблюжьей шкуры). Вот тебе мой подарок и ду­маю, что это одеяние будет согревать тебя везде. Возьми и пояс, он тоже пригодится тебе". -- "Спасибо тебе, Осия". "Да не за что, все равно я не знаю, где это достал Варавва", -- подумал Осия.

"Иуваль, ты спасаешь меня уже второй раз, не знаю, сумею ли я отблагодарить тебя". -- "Елисуа, прошу тебя, не думай об этом". -- "Нет, я так не могу. При­ми от меня вот эти деньги". Иуваль взял хранилище с деньгами и посмотрел на Елисуа. "Пойми, Елисуа, там на Небесах они мне будут не нужны, а вам они приго­дятся в самый раз. Так что возьми деньги обратно. Поймите, что дни мои сочтены, я возвращаюсь к себе на родину, чтобы умереть". -- "Ты что, уже со смер­тью говорил?" -- "Нет, Осия, с Богом". -- "Ладно, если ты уходишь туда, то обними там и моих родите­лей и скажи им, что я исправился и стал другим чело­веком". -- "Это я вижу, но тебе нужно быть немного умней". -- "Дядя Иуваль, что ты имеешь в виду?" -- "Да нет, это я к слову. Но запомни, если бы я сегодня не вошел в твой дом, то я бы там очень скоро..." -- "А-а-а, я все понял". -- "Все, давайте отдыхать, ибо поутру мы с Иоанном отправимся в Хеврон".

Новый день встретил всех прохладным дождем. "Вот, Иоанн, я же говорил, что хитон пригодится тебе".

-- "Осия, спасибо тебе еще раз". Иуваль посмотрел на Елисуа, Осию, подошел к ним и обнял их. "Все, прощайте, ибо я вас больше при жизни не увижу". Осия прослезился: "Прощай, дядя Иуваль". -- "Ели­суа, отойдем в сторону". -- "Иуваль, ты мне что-то хочешь сказать?" -- "Понимаешь, когда я отойду во владения Бога, Иоанн останется совсем один и, ежели ты встретишь его, прошу тебя помоги ему, если ему бу­дет трудно". -- "Хорошо, Иуваль, я найду его и сде­лаю все так, как ты просишь меня". -- "Все, Елисуа, прощай". "Прощай, Иуваль. Два раза ты меня спас от смерти, я же не могу уберечь тебя от нее, здесь я бессилен. Но пусть Бог примет тебя и не обидит ни в чем", -- думал Елисуа вслед уходящему Иувалю.

Иуваль с Иоанном снова вышли на шумные улицы Иерусалима. Шли молча, Иуваль думал о своем, Иоанн же смотрел по сторонам, ему хотелось увидеть еще раз ту женщину, но ее нигде не было. "Отец, стой". -- "Сын, что такое?" - "Посмотри вон на того человека, я его вспом­нил, ибо еще ребенком клялся, что его никогда не забуду, это он -- Сафаит. Отец, вспомни тот караван..." -- "Иоанн, мне сейчас не до этого, лучше идем". Шел дождь, шумел ветер, настроение было неважным. Они прибли­жались к Дамасским воротам, Иуваль обернулся. "Иеру­салим, прощай и ты навсегда, больше я никогда не войду и не выйду вратами твоими". -- "Иуваль, ты войдешь дру­гими вратами в небесный Иерусалим". -- "Сынок, что ты говоришь?" -- "Отец, я молчу и жду тебя". -- "О, Господи, Иоанн, тогда нам нужно спешить". -- "Отец, посмотри, какое красивое место". -- "Где?" -- "А вон там". -- "А это есть так называемое лобное место. Вот видишь, эта возвышенность напоминает голову человека".

-- "Да, действительно, похоже". -- "Идем, сынок, нам предстоит еще преодолеть двадцать миль или чуть боль­ше". -- "Отец, садись в повозку, да и я тоже присяду, давай укроемся этой верблюжьей шкурой, нам намного будет теплее".

"Иоанн, проснись, мы прибыли". -- "Отец, так быс­тро?" -- "Нет, просто, ты долго спал. Вот мой родимый Хеврон, да и твой тоже. Когда-то Моисей его называл Мамре, а Авраам считал его другом Божьим. И ежели так Авраам считал, то мы попали с тобой в объятия Божьи. Прошло много лет, как я покинул этот город, и нам трудно будет найти место для ночлега, хотя давай подойдем к моему дому и, ежели в нем никто не живет, то мы в нем и останемся". Но увы, как такового дома Иува­ля уже не было. Он заплакал. "Иоанн, время забрало мой дом к себе, и я об этом сожалею. Но, дорогой мой сын, еще не все потеряно. Если