Иуваль постучал. "Иска, Иска, ты дома?" -- "Да кто же это там в такой поздний час?" -- "Это я, Иуваль, пусти меня". -- "Уходи, не знаю я никакого Иуваля".
-- "Иска, я же не один, я с сыном Захария и Елизаветы. Прошу, прошу тебя, вспомни". Им открыла пожилая женщина, несколько минут они смотрели друг на друга.
"Иска, это ты?" -- "Иуваль, Иуваль, а это значит Иоанн?" -- "Да, Иоанн". -- "Входите, сейчас я вам что-нибудь приготовлю, ибо вижу, что вы долгое время ничего не ели. И за трапезой вы расскажете мне все о себе". И снова ночь прошла для всех в разговорах, лишь под утро все уснули. Иоанн спал целый день. Дождь не прекращался, Иоанну не хотелось вставать.
"Сынок!" -- "Отец, я слушаю тебя". -- "Сегодня я нашел место". -- "Какое место?" -- "Пещеру, и завтра я ее тебе покажу, ибо там ты оставишь мое тело" -- "Отец, но ведь ты же чувствуешь себя хорошо". -- "Иоанн, пойми, что пред смертью всегда так бывает. Пещера эта находится на самой высокой горе, и я буду рад лежать рядом с гробницами Авраама, Исаака, Иакова и их женами. С ними мне не так страшно будет. Понимаю, они были пророками, а я простой человек, но находившийся все время рядом с будущим пророком. Думаю, что они не обидятся на меня".
Вошла Иска. "Иуваль, я все слышала. Ты что, хочешь уходить?" -- "Да, Иска, это же не моя прихоть. Но пред всем этим мне нужно посетить синагогу, ту, где Захарий вел свои проповеди. Иоанн, думаю, что тебе тоже будет приятно посетить Храм Божий, где вел службу твой отец". -- "Да, отец, я пойду с тобой". И поутру они отправились в синагогу. Прихожане только начали собираться.
"Смотри, Иоанн, вот здесь вел службу твой отец, я его всегда внимательно слушал, ибо интересно было его слушать. Ну-ка, Иоанн, погоди, я узнал своего друга. Исаак, ты узнаешь меня?" -- "Иуваль, ты жив?" -- "Да, Исаак, пока жив, но вернулся на родину, чтобы умереть". -- "Да, наша земля обетованная, и она всех примет нас".
"Исаак, познакомься, это Иоанн, сын покойного Захария". -- "Иуваль, ты не обманываешь меня?" -- "Ну, как я могу". -- "Слушай, Иуваль, громко об этом не говори, а то нас могут забросать камнями". -- "За что?" -- "За Иоанна. Ибо все знают, что он, в общем, я дальше говорить не буду, и вам лучше уйти, пока вас не узнали". -- "Иоанн, уйдем отсюда". -- "Отец, давай побудем еще немного". -- "Нет-нет, идем". Они вышли из синагоги. "Отец, но я ведь ничего плохого не сделал". -- "Еще сделаешь, и это кому-то не будет нравиться. Давай лучше будем идти молча". -- "А ты покажешь мне сегодня твою гробницу?" -- "О, спасибо тебе, что ты напомнил мне об этом, идем".
Местность была скалистая, взбираться к гробнице было трудно, но они потихоньку поднимались все выше и выше. "Все, отец, я вспомнил". -- "Что, что ты вспомнил?" -- "Ну ту женщину, что видел в Иерусалиме. Это же была моя тетя Мария". -- "Иоанн, ты ошибся, ведь они живут в Назарете". -- "Отец, и все же это была Она". -- Ну, если это была Она, значит Она жива и здорова. А вот и гробница моя. Нравится она тебе?" -- "Отец, о чем ты говоришь?" -- "Хорошо, давай немного отдохнем здесь и вернемся к Иске, я уже проголодался".
РИМ. "Даврий, члены сената единогласно решили, что ты с сегодняшнего дня будешь являться следователем при собрании. Ты очень умный и, на наш взгляд, достоин этого места. Думаем, уважаемый Даврий, что ты полностью согласен с нами. Работа ждет тебя очень трудная. От тебя будет зависеть многое, ибо сенат доверяет тебе судьбы человеческие".
"Сколько бедных и невинных людей вы уже убили, а сейчас просите меня быть справедливым? Что ж, по отношению к бедным я буду справедливым, но к вам я буду всегда беспощаден, ибо на вас столько крови невинной, ее бы хватило, чтобы утопить в ней всех вас", -- думал Даврий.
"Уважаемые, я согласен и думаю, что если вы меня считаете справедливым, то я таковым и останусь и даже к тем, кто меня не считает таковым". Несколько человек невольно улыбнулись. "Все, ты можешь быть свободен и, когда мы сочтем нужным, мы призовем тебя, а пока можешь радоваться тому, что тебя избрали на это святое место. И смотри, не подведи нас". -- "Не подведу. До свидания".
Даврий вышел из палаты. "Ну что ж, канальи, радуйтесь и вы тому, что я есть и буду являться главным следователем над вами. Он шел улицами Рима, везде было многолюдно. "Нужно удалиться от суеты, думаю, что река Тибр не будет против того, что я посещу ее". Подойдя к реке, он присел. "Как все-таки прекрасно жить, видеть все это. Мне кажется, что со всем видимым можно говорить и в этом общении находить свою духовную радость. Я выражаю огромную благодарность Ромулу за то, что он избрал эти прекрасные места и обосновал здесь этот город.
"Уважаемый господин, можно присесть рядом с вами?" Даврий поднял голову, пред ним стоял нищий старик. "Конечно, можно, присаживайтесь". -- "Господин, извините меня, я вижу, что вы не простой человек". -- "А разве это видно?" -- "По одежде, да". -- "Старик, я человек, а эту одежду можно и снять и облачиться в другую, но все равно я останусь человеком". -- "Вижу, ты молодец, хоть и молод, но умен. Как тебя звать?" -- "Даврий". -- "А вас, уважаемый?" -- "Меня точно так, как и Цезаря звали, Юлий. Даврий, тебе нравится это место?" -- "Да, я часто здесь бываю и каждый раз не могу налюбоваться этой красотой". -- "А я прихожу к этой красоте, чтобы поплакать". -- "А почему поплакать?" -- "Двенадцать лет назад здесь утонула моя жена и двое сыновей. И вот я навещаю их здесь". -- "Юлий, но я вас здесь ни разу не видел". -- "Я прихожу ночью, чтобы меня и мои слезы не видел никто". -- "Знаешь,
