Утром следующего дня, попрощавшись с Иской, Симоном, уже не вдвоем, а вчетвером с Иоанном отправились в Иерусалим, ближе к Иордану. Как раз в это время в Иерусалим с Хеврона следовал караван, и они присоединились к этому каравану. Иоанн среди погонщиков начал свою проповедь. Он говорил очень спокойно и сразу чувствовалось, что он уверен в себе и ничего не страшится. Люди слушали его, задавали много вопросов, он с удовольствием отвечал. Когда останавливались на отдых, то его сразу окружала толпа.
"Иоанн, Иоанн, расскажи нам еще о Царствии Небесном". -- "Я вам все расскажу, только приходите все к Иордану и я водами этой реки буду вас крестить. И вы все сразу поймете. И я с уверенностью говорю, что кто из вас болен, тот исцелится, кто грешен, тот смоет с себя эту нечисть и предстанет пред Богом во всей духовной чистоте". -- "Иоанн, многие из нас знали епископа Захария, не твой ли это отец?" -- "Да, братья мои, Захарий был моим отцом". -- "Значит тогда ты есть Сын Божий?" -- "Господи, мы все дети Бога, а я лишь готовлю путь пред грядущей Истиной. И об этой Истине вы скоро узнаете и услышите, и многие из вас узрят эту Истину и воочию убедятся в этой Истине". Вот в таких разговорах добрались до Иерусалима.
Иоанн снова обратился к погонщикам: "Братья, я вас всех жду в Вифаваре". -- "Хорошо, Иоанн, когда мы управимся со своими делами, мы обязательно посетим тебя". -- "Я с вами не прощаюсь".
"Елисуа!" -- "Иоанн, я слушаю тебя". -- "Идемте к Лобному месту и на той возвышенности немного отдохнем. Признаюсь, что я так никогда не уставал".
-- "Учитель, я это заметил, но самое главное, что люди поверили тебе и я тоже надеюсь, что они придут к тебе". -- "Елисуа, по-другому не может быть, они все придут ко мне, ибо их сам Господь ведет, сам Всевышний управляет ими. И я буду рад, если все прочувствуют и уверуют в Бога. И ежели они уверуют, то с Богом они не расстанутся никогда и с верою в Него они проживут вплоть до встречи с Ним".
ГОЛГОФА. ЛОБНОЕ МЕСТО. День подходил к концу, но солнце еще согревало землю. С этой возвышенности было приятно смотреть на Иерусалим. "Братья, вот в этом месте мы и обоснуемся на ночлег, и лишь только завтра отправимся в Вифавару. А сейчас пусть земля обетованная приютит и согреет нас".
На отдых улеглись кто как мог. Иоанн же присел у одной из глыб, от нее веяло теплом и каким-то блаженством. Так сидя, Иоанн уснул. Во сне творились странные вещи. Будто бы с Небес к нему тянулся светлый яркий луч, который еще больше согревал его. После пред взором восстали все его родственники, он слышал, как они говорили: "Иоанн, сын наш, отдыхай, мы тебя не будем тревожить, только будем смотреть на тебя". После он почувствовал приятное облегчение, он увидел самого себя со стороны. Боже, что это такое? "Не бойся, Иоанн, это я, а точнее ты. Твоя душа смотрит на тебя. Ни о чем не беспокойся, отдыхай". Он снова посмотрел на самого себя. "Как твое имя?"
-- "Иоанн, нет здесь ничего странного, просто мне -- твоей душе, точнее тебе самому -- нужно расслабиться. Вот я на время и отошла от тебя". -- "Значит я уже умер?" -- "Нет, ты вечен". Небесный луч, исходящий с Небес, согревал Иоанна все больше и больше. "Душа моя, ответь мне". -- "Нет, я тебе отвечать не буду, ибо ты говоришь сам с собой и ты все знаешь".
В это время проснулся Оферь, встал, посмотрел вокруг себя, посмотрел на небо. Звезды сияли очень ярко, ему стало приятно, он вздохнул. "Да, жизнь прекрасна", -- подумал он и, увидев Иоанна сидящего, Иоанна стоящего рядом с ним, оторопел. "О-о-о-... -- и сразу припал к земле. -- Пар-Парме-Пармень, проснись". -- "О Боже, что, что случилось?" -- "Посмотри, их уже двое". Пармень закрыл глаза, тряхнул головой и снова открыл глаза и снова увидел ту же самую картину. "Оферь, молчи и смотри, что будет дальше". В Небесах что-то засияло, было похоже, что где-то там далеко идет дождь, который рождает радугу. И в этот момент они увидели, что стоящий Иоанн вошел в сидящего Иоанна. "Оферь, это чудо, как же это может быть?" -- "Я точно не знаю, но это не сон. Ударь меня по щеке точно так как ты ударил Дарду". Обезумевший Оферь так ударил Парменя, что тот откатился в сторону. -- "Братья, это гроза, -- обратился сонный Елисуа, -- что вы молчите?" -- "Нет, Елисуа, это не гроза". -- "А где Пармень?" -- "Он чуть дальше лежит". -- "Не пойму, почему вы не спите?"
-- "Елисуа, да что-то не хочется". К ним подполз Пармень. "Оферь, ты что, с ума сошел?" -- "Нет, но ты же просил сам, извини меня, если что-то не так". Так они больше и не уснули до утра. Иоанн же отдыхал, ему было приятно.
Из-за горизонта появились первые лучи солнца. На фоне темно-синего неба зрелище выглядело волшебством. "Братья, мир этому дню и слава Богу Всевышнему". -- "Иоанн, мир и тебе". -- "Как вам спалось?" -- "Да как сказать, по-всякому". -- "Вам ничего не снилось?" -- "Нет-нет-нет, -- промолвил Пармень, -- нам ничего не снилось, я в этом убедился". -- "Пармень, а почему ты так громко говоришь?"
-- "Иоанн, это все спросонья. Я никак не могу отойти". -- "Что ж, тогда идемте вон к тому роднику и приведем себя в порядок. Потрапезничаем и отправимся в Вифавару, ибо там нас ждут".
Родниковая вода была прохладной, она развеяла у всех ночную тяжесть и все почувствовали себя бодро. "Пармень, а что у тебя щека посинела?" -- "Иоанн, я перележал ее". Иоанн, улыбнулся. "Что, ты на камне спал?" -- "Да нет, а может быть, и да". -- "Ну хорошо, это все пройдет, давайте приступим к трапезе". Завтрак прошел в молчании, ибо
