— Вам грустно? — в голосе не было и намека на флирт. За мой столик, не спросив разрешения, подсел мужчина лет тридцати с темными вьющимися волосами и аккуратной ухоженной щетиной. Что-то в нем показалось мне знакомым. Я взглянула ему в глаза…
— Иди за мной!
И я пошла. Он вел меня за руку, а я смотрела и не могла отвести глаз от его прекрасного лица. Я чувствовала, как радостная улыбка сияет на моих губах. Это был момент совершенного счастья, эйфории!.. Мы отошли всего на пару шагов, а могли бы идти вечно — мне не было ни капельки страшно. Я доверяла ему полностью.
«Остановись! — крик разума разорвал тишину транса. — Остановись, тебя ждет смерть!»
— Стой… — неуверенно произнесла я, все еще улыбаясь, как умалишенная. — Стой. Постой же!
Незнакомец казался пораженным. До этого он едва сжимал мою руку, но тут я ощутила настолько дикую боль, что задалась вопросом, целы ли мои кости.
— Противишься? — удивленно спросил он и тем же мягким гипнотическим тоном, что и раньше, повторил: — Иди за мной!
Но моя воля уже превозмогла силу его приказа, и я стала вырываться! Впрочем, безуспешно — его холодные руки были железными оковами. Внезапно я поняла… и затряслась от смеха! Он смотрел на меня, явно не веря своим глазам. А я уже хохотала во весь голос: только я, впервые за два года высунув нос из своей норы, могла вляпаться в это! На нас оглядывались посетители ресторана и прохожие: в мой смех вползали истерические нотки. Интересно, что делать, если у него от моей нестандартной реакции будет нервный срыв? Хлопать по щекам? Давать нашатырь? Это было безумно смешно и… безумно страшно!
Мной вдруг овладела какая-то нездоровая бесшабашность, и я, все еще нервно посмеиваясь, сказала ему строго, как нашкодившему мальчишке:
— Если не отпустишь, я закричу!
— Кричи, — его голос звучал уверенно, но взгляд был обескураженным.
Я широко улыбнулась и увидела, что он в конце концов пришел в себя — в глазах появилась злость.
— Ты не понимаешь, я заору, кто ты есть на самом деле. Конечно, мне вряд ли поверят, но внимание толпы это должно привлечь, согласен? — мой голос удивлял меня саму спокойствием и собранностью.
Незнакомец отпустил мою измученную руку.
«Ближайшую неделю придется носить блузку с длинными рукавами», — подумалось мне совсем некстати.
Но не было похоже, что он собирался отступать. Вне сомнений, он принадлежал к высшим, а у таких достаточно слуг для добычи еды. То, что он преследовал меня лично, говорило о том, что это — развлечение, удовольствие. Верилось с трудом, что он бросит охоту просто так.
— Кто ты такая?
Странно, но я сама затруднялась ответить на этот вопрос.
— Не знаю… Наверное, мертвая.
Шаг, другой, третий… Я отступала назад, пока он изучающе смотрел на меня. Влившись в людской поток, я выхватила из сумочки «духи», с которыми не расставалась ни на минуту. И затем долго кружила по городу, ныряя из толпы в транспорт и наоборот, не чувствуя времени, занемев от напряжения…
Когда же я решила, что он потерял мой след (если это было вообще возможно), и вернулась к машине, на стоянке меня ждала Наташка, немного навеселе, но очень довольная сегодняшним днем.
Не знаю как ей, но мне приключений хватило в избытке.
Страхи имеют свойство усиливаться, если о них напомнить.
После едва не ставшей фатальной поездки прошло больше месяца, начался новый учебный год. Я снова ходила к моим малышам, заполняя каждый день привычными делами: школа, дом, книги, звезды за окном — круг за кругом… Но все было уже по-другому. Мой недавно созданный мир покоя начал рушиться.
На первый взгляд, особо бояться не стоило. Элементарная логика подсказывала, что если бы этот любитель острых охотничьих ощущений не потерял мой след, я сейчас была бы мертва. С другой стороны, будь он ищейкой, тот, кто спустил его с поводка, давно бы вернул меня в ненавистную тюрьму своего дома.
Но все равно я стала хуже спать. Приступы бессонницы, полной пугающих размышлений, сменялись сном лишь затем, чтобы измучить меня кошмарами. Любимые вещи и занятия перестали приносить удовольствие. С каждым днем нить тревожного ожидания натягивалась все туже…
Я шла на работу с чувством недостатка сна, ставшим теперь привычным. За последние дни мысль о том, что надо было покупать дом, расположенный не столь уединенно, успела порядком мне надоесть. Как будто это могло что-то изменить!
Но в состоянии постоянной усталости не так просто себя контролировать. И всю дорогу казалось, что по мне ползает какое-то насекомое — я ощущала его назойливое щекотание на шее, на щеке, за ухом, в конце концов мне показалось, что оно ползет в вырез блузки. Я извелась, безуспешно пытаясь его стряхнуть. Кроме того, меня раздражала сама улица, и я шла, постоянно оглядываясь по сторонам, как шпион-любитель из бездарного фильма. Наверное, это выглядело на редкость глупо, потому что идущий навстречу мужчина в светлом плаще усмехнулся. В довершение паранойи этот человек показался мне смутно знакомым, но его лицо скрывала шляпа, и не было никакой возможности разглядеть что-либо, кроме его пугающей плотоядной улыбки. Но такую улыбку я часто видела на обращенных ко мне лицах местных мужчин и потому лишь разозлилась на себя за потакание страхам.
Зайдя в школу, я не сразу поняла причину оживления, царившего возле моего кабинета. Девочки перешептывались между собой, улыбаясь и посматривая в мою сторону. Из соседнего класса высунулась пожилая учительница и впилась в меня острым взглядом. Да что с ними всеми такое?!
Рванув на себя дверь кабинета, я застыла не в силах сделать и шагу — мой стол занимал огромный букет. Букет из красных роз. Длинные колючие стебли держали огромные полураскрытые бутоны цвета венозной крови. Они были так нереально свежи, что казались неживыми. И хотя я знала, что такие цветы никогда не пахнут, кладбищенский аромат увядания заполнил мои легкие…
— Дианочка, смотри, какие красивые цветы! — восхищенно запричитала Наташа откуда-то сзади и протолкнулась мимо в класс, но, глянув на меня, тут же совсем другим голосом спросила: — Тебе плохо, что ли?.. Люди, люди! Воды! Ей плохо!
Ее лицо, беззвучно что-то крича, приближалось ко мне, пока не исчезло в темноте…
Я пришла в себя в медпункте. Из-за бледного вида медсестра предложила отправить меня в больницу, но я отмахнулась. Как будто это могло помочь! Как будто вообще что-то могло теперь помочь!!!
Рабочий день прошел, как в тумане, и я почти ничего не замечала вокруг. Наташа забрала проклятый букет из кабинета по моей просьбе, я наплела ей что-то невразумительное про сильную аллергию на розы и назойливого поклонника. Насколько достоверно все это звучало, меня не заботило.
Глупо оттягивать неизбежное. Поэтому после окончания уроков я собрала вещи и пошла домой. По дороге я думала о том, что каждый шаг приближает меня к смерти. В том, что Кристоф ждет меня дома, сомнений не было. Вопрос лишь в том, нужна ли я еще Мойре. Мне вспомнился заброшенный с виду завод, внутри обросший современной техникой…
Подойдя к дому, я остановилась на крыльце, глубоко вдохнула и решительно открыла дверь. Стекло громко задребезжало, посылая заунывный звук внутрь дома.
— Я знаю, ты здесь. Нечего прятаться, — мой негромкий голос звучал твердо. — Давай покончим с этим! Мне надоело тебя бояться.
Тишина. Густые тени пасмурного дня бродили в углах, и он мог укрыться в любой из них. Не слышно ни шороха, ни дыхания, но я чувствовала, что он здесь, хоть и не показывался мне на глаза. Убегать с криками о помощи не имело никакого смысла — не существовало места, где я могла бы укрыться от него, не было в мире человека, который мог бы меня защитить! Поэтому, не дождавшись ответа, я прошла в кухню и… стала готовить обед.
Это был очень странный день. Я занималась обычными делами, не имевшими больше никакого значения, потому что они касались будущего, которого у меня не было: стирала одежду, проверяла тетради, поливала цветы… И все это, ощущая на себе его взгляд.
