Лира Огнарик пожала плечами и философски произнесла:
– Живым живое.
Глава 14
Когда я отправилась выпрашивать у лекарей еще лекарств, меня окружили суровые военные, один из которых сообщил, что им поступил приказ самого генерала доставить меня, собственно, к Ошентору. Отговорки не помогли. Провожали меня, словно преступника под конвоем. Вскоре я увидела самого генерала и изрядно струхнула, потому как, судя по лицу, Ремек жутко зол. Не знаю, на меня ли так сердит военачальник, или еще на кого, но когда встретилась с мужчиной взглядом, очень пожалела, что опять забыла о том, что этому магу смотреть в глаза категорически нельзя.
Стало холодно, и холод этот не снаружи, он пробирает меня изнутри. Поежилась. Взгляд опустила, но все равно уже поздно. Теперь иду вяло, по телу растекается безразличие. Генерал на коне, а я скромно стою на земле. Ошентор не поленился спуститься и грозно надо мной нависнуть. Наверное, грозно, поскольку я смотрю исключительно на генеральские сапоги. Интересно, не жарко ли летом Ремеку в них? Или там обувь очень дорогая и со встроенными охлаждающими и фильтрующими артефактами? Наверное, я сейчас не о том думаю.
– Шали, что я тебе приказал? – зло и вкрадчиво интересуется Ошентор. Мужчина стоит очень близко, того и гляди схватит меня и переломит, словно веточку. Или я преувеличиваю, но близость Ремека сейчас на меня очень давит.
Отступила на шаг. Думаю, это даже хорошо, что чувства разморозились, а то я либо начала бы дерзить, либо вообще расплакалась бы на нервной почве. Все-таки смерть, причем очень страшная, до сих пор очень близко.
– Я помогала людям. У меня есть лекарские навыки и…
– Что я тебе приказал?
– Вернуться к вам.
– Когда?
– Через десять минут.
– Ты все знала и понимала, но не вернулась.
– Там я была нужнее.
– Мои приказы не подвергаются сомнению. Если я что-то приказал, это нужно исполнять несмотря ни на что, хотя бы просто потому, что несу ответственность за всех именно я.
Мне не по себе даже в моем замороженном состоянии. Сейчас лучше не провоцировать лишний раз генерала.
– Извините, – с большим трудом выдавила я из себя.
– Больше от меня никуда не отходишь, – холодно бросил генерал и, наконец, отошел и сел обратно на своего коня.
Я ни о чем не жалею. Пока мне не известны мотивы приказов генерала, я считаю, что среди лир я была полезнее и нужнее, но спрашивать у Ошентора ни о чем не стану. Невыносимо тянет домой.
Из-за поселившейся в моем теле скованности, наблюдаю за происходящим как зачем-то далеким и меня мало касающимся. Мне привели Индегерда. Везде, словно на веревочке, езжу за генералом. Несколько раз с отчетами подъезжал взмыленный Терен, докладывал о ходе поисково-спасательных работ и о проверке и поиске заложенных по округе вражеских артефактов, а их оказалось немало и искать их непросто. Время и условия активации у всех разные. Деактивировать все магические сюрпризы будет очень долго, и не факт, что удастся отыскать все. Зато понятно, почему после попадания армии в ловушку на нас никто не напал. Враги, возможно, сами опасаются ступать на землю, где в любой момент может что-то рвануть.
В итоге генерал принял решение осторожно возвращаться назад, к реке. Там, по докладу магов, территория вдоль русла чистая, видимо, тем, кто закладывал артефакты, тоже нужен был гарантированно безопасный проход. Либо не хотели никак конфликтовать с соседней чужой территорией при закладке опасных артефактов.
Очень осторожно поредевшая армия стала пробираться обратно, и только глубокой ночью мы были на месте и разбили лагерь. Генерал хмур и зол, из его разговоров с подчиненными я поняла, что место по эту сторону реки ему не нравится. Мы в низине, место хорошо просматривается со всех сторон, поэтому утром мы срочно уходим. Пойдем вдоль берега, в обход. Как бы ни были круты враги, заложить артефактами всю границу они б не смогли – слишком дорогое удовольствие, да и получилось бы, что сами заперли бы себя и жителей в ловушке.
Клюю носом, сидя возле костра с кружкой горячего чая. Ошентор ненадолго отошел. Шатры сегодня устанавливать не будут, чтобы завтра скорее собраться. Остро встал вопрос с лирами. Брать ли их с собой или оставить за рекой с серьезной охраной, а может, вообще отправить сразу в столицу. Устало прикрыла глаза. Хорошо, если нас отправят сразу в столицу, по-моему, так даже будет безопаснее и уж точно быстрее.
Холод из меня выходит гораздо медленнее, чем в прошлый раз. В груди словно льдинка засела.
– Привет.
Рядом со мной на траву буквально упал Фенимор, забрал у меня чашку, сделал большой глоток и вернул обратно.
– Спасибо, ты как? Мрачная такая сидишь, вялая. Расстроилась сильно из-за всего?
– Я пока мало что ощущаю. Генерал меня опять своим взглядом порадовал.
– А-а-а, понятно. Наказал. Ну правильно.
– Правильно? Почему?
– Ну тебе же сказали возвращаться через десять минут. Я был как раз при выходе из-под купола рядом с Ремом. Представляешь, время идет, ты уже давно должна быть рядом с нами, а тебя все нет, нет и нет, защита по швам трещит, Рем еще больше нервничает, ведь если тебя нет, то ты наверняка еще там, концентрация Ошентора тоже трещит по швам.
– С чего генералу так из-за меня переживать?
– Когда гибнут мужчины, которые знали, на что шли, это одно, а когда невинные девушки – совершенно другое. За лир-то мы были спокойны, зная, что ради их безопасности солдаты и офицеры сделают все возможное, а ты могла и не добраться до лир. Хорошо, потом сообщили, что все в порядке, невесты вышли из опасной зоны, и ты с ними.
– Все равно не понимаю, чего обо мне так переживать, да, девушка, но не близкая родственница.
– Шали, ну, как я понял из обмолвок Рема, если бы не ты, последствия для нас были бы гораздо серьезнее, но вот почему, я до конца не понял.
В свете костра появилась фигура Ошентора. Генерал подсел ко мне, и теперь по бокам от меня сидят два самых важных армейских военачальника. И ведь не в первый раз уже я в подобном соседстве. Стоит, наверное, напрячься и расстроится, но это уже завтра.
– Я связался с императором, он собирается лично прибыть сюда со дополнительным резервом и провиантом. Пока расклад такой: невесты и треть войск остаются, переходят на тот берег и ждут подхода императора, остальные едут на разведку обходными путями в стан врага. Там по ситуации. Главным образом именно разведка нужна. Если противники не так уж сильны, попробуем наступать, если, как я предполагаю, Вилерия объединилась с соседним крупным государством, которое как раз очень сильно в деле артефакторики, вероятнее всего, если переговоры не увенчаются успехом, будем отступать и ждать резерв. Шали, эту информацию никому сообщать нельзя, ты поняла? Он прибывает сюда тайно и будет инкогнито.
– Да, конечно.
Эх, это ведь и девчонок не предупредишь, какой им шанс выпадает познакомиться с императором раньше срока и при условиях куда меньшей конкуренции. Но подготовить девчонок я и молча могу. Фантаре волосы, например, покрасить, хотя, может, это и не самая удачная идея.
Терен хмыкнул и со странной интонацией поинтересовался у Ошентора:
– Что, император прямо совсем-совсем никому не покажется и не откроется?
– А нужно?
– Ну, лиры бы точно порадовались.
– Сейчас не до девичьих радостей.
Проказливая, до невозможности широкая улыбка появилась на лице Фенимора, он придвинулся ко мне теснее и легко приобнял.
– Лично мне всегда есть дело и до девичьих радостей, и до прелестей. Знаешь, Шали, хорошо, все-таки, что ты в отборе не участвуешь.
В другое время я бы обязательно отреагировала на то, что Терен руки распускает, а сейчас мне не то чтобы все равно – от рук мага словно исходит тепло, обычное человеческое тепло, и я греюсь от него не меньше, чем от пламени костра.
– Фенимор, ты не забыл, что тебе еще нужно совершить обход? – прохладно произнес Ремек.
