собственно по какой причине.
- Что здесь происходит? – Резко спросила она. – Это ты попросил его устроить весь этот цирк?
- Нам нужно поговорить, - вместо ответа, сказал он, чувствуя, что всё ещё дико зол.
- Я всё сказала, - твердо объяснила Эбби, - а если ты не понял – перечитай заявление.
Она развернулась, намереваясь уйти, но он не позволил ей сделать и шагу.
- Как раз о нем и пойдет речь, - Дарен преградил ей дорогу, встав прямо перед стеклянными дверьми, - я
не подпишу.
- Что?
- Что слышала, Эбигейл! – Не выдержал он. – Я не подпишу это чертово заявление!
В холле повисла тишина. Сцену с орущим начальником, который несется почти пятьдесят этажей вниз
лишь для того, чтобы отказаться подписывать заявление на увольнение своего работника – увидишь не
часто. А точнее – вряд ли увидишь вообще.
- Ты не можешь не подписать! - Воскликнула она, явно начиная злиться. – У тебя нет веских причин!
- О, нет, - так же яростно ответил Дарен, - это я как раз-таки очень даже могу! И для этого мне совсем
не нужна причина!
- Я не собираюсь играть с тобой в очередные игры, – произнесла Эбби, а затем попыталась оттолкнуть
его от двери, но тщетно. Он лишь схватил её за плечи и без труда отодвинул в сторону. Легко и
непринужденно, словно она была невесомой куклой. – Что ты делаешь?! У тебя нет права хватать
меня!!
- Думаю, что после той ночи оно у меня появилось, – хрипло произнес Дарен, и это заставило её
застыть. Эбигейл молча смотрела на него, и ему даже показалось, что он заметил промелькнувшую в её
глазах боль. Всего на долю секунды. Наверное, любая другая на её месте начала бы кричать на него или
бить кулаками в грудь, но она лишь опустила свой взгляд:
- Я не собираюсь говорить об этом при всех, - её голос и был наполнен холодом и безразличием, и это
выводило Дарена из себя еще больше.
- Все вон! – Неожиданно заорал он, заставляя своих сотрудников в страхе замереть, а Эбби – снова в
изумлении поднять голову. – Я сказал вон!!! Выметайтесь отсюда!!! – Когда все выбежали из холла, спотыкаясь и желая поскорее исчезнуть с глаз разгневанного Бога Зевса, пока он не начал метать в них
свои молнии, Дарен вновь обратился к ней: – Теперь мы, наконец, можем всё обсудить?
Он держал себя в руках из последних сил. Не отрывая от неё взгляда ни на секунду, и всё это время
сжимая её уже такие знакомые плечи. Он чувствовал, как она дрожала. Чувствовал каждым нервным
окончанием. И смотрел на неё, мысленно молясь лишь об одном – чтобы причиной этой дрожи был не
страх.
- Отпусти меня, – одними губами прошептала Эбби, и то чувство, с которым она произнесла эти слова, вынудило его невольно разжать пальцы. Она тут же резко отступила назад, и Дарен ощутил, как острое
лезвие моментально вонзилось ему прямо в область сердца и перекрыло доступ к кислороду.
- Почему ты делаешь это? – Тихо спросил он. – Зачем уходишь?
- Я не хочу, чтобы ты думал, что теперь в твоей жизни что-то изменится, – всё еще слегка дрожа, ответила она. – Да, та ночь была. Времени не повернуть вспять. Но это не значит, что я стану что-то от
тебя требовать…
- Эбби… - он попытался прикоснуться к ней, но она отшатнулась, как от удара, и этим снова заставила
ощутить почти нестерпимую муку.
- Прошу, не подходи… стой там...
- Нет, - он сделал уверенный шаг, тем самым заставляя её вновь отступить.
- Дарен, пожалуйста…
Страх в её взгляде стал заметнее, губы задрожали сильнее. Эбигейл нащупала руками стенку и, когда
поняла, что отходить было некуда, вымученно прикрыла глаза, вжимаясь в бетон всем телом. Он
слышал её неровное дыхание, слышал учащенное сердцебиение и мог бы поклясться, что отчетливо
улавливал боль. Каждую её крупицу.
- Дай мне уйти… – умоляюще прошептала она.
- Не могу, – так же тихо признался Дарен. Он придвинулся ближе и, осторожно убрав волосы с её лица, ощутил, как она вздрогнула. – Потому что не в силах не думать о тебе.
Эбби медленно приподняла свои веки, и он мгновенно встретился с её небесно-синими глазами. Он
почти полностью растворился в их чистоте и нежности, почти полностью потерял самого себя. Разве
когда-либо он предполагал, что будет испытывать нечто подобное? Что в его жизни появится женщина, которая сможет добраться до самых глубин его сердца? И сумеет вновь вселить в него надежду?
Он осторожно взял её лицо в свои ладони, ощущая пронзивший его насквозь мощнейший
электрический разряд, а затем, помедлив всего мгновение, наклонился к её дрожащим губам. Она почти
незамедлительно ответила на поцелуй, давая ему понять, что тоже что-то испытывает. Её губы
обжигали, но эта боль была не сравнима с той, которую он чувствовал, когда её не было рядом. Её лицо
все ещё было мокрым от слез, а пульс на шее почти не прощупывался. Он был уверен в том, что её
сердце колотилось как бешеное, и что он ловил его музыку каждой клеточкой своей души. Неожиданно
она уперлась ладонями ему в грудь и завертела головой. Эбби оттолкнула его так внезапно, что он даже
покачнулся, но устоял на ногах.
- Я не могу… – она все еще качала головой, пытаясь говорить ровно и стараться дышать. – Прости…
Из её глаз тут же хлынули слезы, и хотя она и отвернулась, он успел уловить их блеск. Бросившись к
стеклянной двери, она резко распахнула её и выбежала наружу, словно пыталась скрыться от того, что
ощутила.
Дарен закрыл глаза и прислонился лбом к холодной стене, чувствуя, как невыносимо при этом жжет в
груди. Его пальцы непроизвольно сжались в кулак и, зарычав, он со всей силой стукнул им по твердому
бетону.
***
Когда Нэл увидела Дарена, – или как она говорит «сексапильного спасителя», – единственное, что
сумела вымолвить, было «обалдеееть…». Дальнейшие мысли не требовали словесного выражения, их
можно было прочесть, только заглянув ей в глаза. И это было что-то вроде: «Господи, этот мужчина
просто божественен! А какой у него взгляд?! Это с ним ты спала?! И как тебе только в голову могло
придти, что это ошибка?! Это называется удачей, подруга, и Судьбой, но никак не тем ужасным словом
на букву О…». При всей своей не очень легкой жизни, Нелли всегда старалась сохранять позитивность
мыслей, и изо всех сил пыталась донести это и до своей подруги. Но после той встречи в торговом
центре, как только Эбби переступила порог своей квартиры, она осознала, что просто не может
находиться рядом с Дареном. Его близость давалось ей слишком тяжело. Она боялась того, что
начинала испытывать рядом с ним, и её пугало осознание того, как много та ночь для неё значила.
Глупо. Непонятно. Трусливо. Да, возможно, именно так оно и было. Но эти чувства стали той самой
причиной, по которой она написала заявление.
- Что сделала? – Ошеломленно спросила Мэнди, чуть не выронив вилку из рук.
- Почему ты уволилась? – Элли смотрела на сестру так же изумленно. – Ты же обожала работу в баре.
Эбби ощутила внезапный приступ паники, когда вспомнила, почему именно ушла. Она не хотела, чтобы
кто-либо знал об истинной причине, поэтому постаралась улыбнуться.
- Иногда нам приходится что-то менять, - сказала она, погладив Адель по волосам, - но не волнуйтесь, мы справимся.
Малышка улыбнулась ей, счастливо засовывая в рот большую ложку хлопьев.
- Ага, как же, - протянула Мэнди, неожиданно вставая из-за стола, - мы и так еле сводим концы с
концами, а теперь, когда ты лишилась нашего единственного источника дохода, что с нами будет?
- Я найду новую работу, - уверенно заявила она.
- У тебя всё так просто, да? – Усмехнулась та в ответ, складывая руки на груди. – Ты же не хуже меня
знаешь, что найти работу без образования практически невозможно. Нам улыбнулась удача, когда
