Треск!
— Бракованный навигатор, Эран! — заорала я.
И задохнулась криком, когда он вошел в меня. Резко, властно, почти жестоко, если бы не одно но… мое тело, уже безо всякой революции гормонов, выгнулось от удовольствия. Еще движение и стон, громкий, хриплый, мой, а Эран, отпустив мои руки и уперевшись в стол, медленно нагнулся, чтобы выдохнуть в губы:
— Сладкий ужин — кто рассказал об этой традиции?
И еще несколько движений внутри меня, от которых закружилась голова, как от десятка алкогольных коктейлей и я вообще перестала соображать, что происходит, как происходит и вообще для чего происходит. Сознание рвало на части, про гордость вообще молчу, она гибла в конвульсиях, придавленная нахлынувшими ощущениями, от которых я была не готова отказываться даже ради гордости.
— Киран… — хриплый шепот потрясенного моей реакцией на него воина.
И его ладонь, скользнувшая по моей щеке, шее, опустившаяся ниже и сжавшая грудь. Я простонала, вновь выгибаясь на жестком столе, распахнула ресницы, посмотрела на Эрана и увидела в его глазах разгорающееся пламя, в котором лично я уже откровенно сгорала… И не было ни шанса спихнуть все эмоции на революцию гормонов — я вдруг отчетливо поняла, насколько хочу этого конкретного воина. Всего. Полностью. И обхватив его шею, я приподнялась, чтобы жадно потянуться к губам. И плевать на все! Подумаю о будущем потом, позже, завтра! Сердце неистово билось, дыхание сорвалось, едва я поцеловала его, и все могло катиться в Бесконечный космос!
Хриплый стон воина и его рука, обвившая мою талию, чтобы прижать к его торсу с неимоверной силой, а я вцепилась в волосы Эрана, целуя его с такой страстью, что к удовольствию вскоре добавился оттенок привкуса крови, но мы не замечали уже ничего, ни я ни он. Кровь растекалась огнем по венам, мышцы дрожали от напряжения, а единственное, чего я сейчас хотела, чтобы он..
— Да! — хрипло выдохнула ему в губы, едва Эран вновь начал двигаться во мне.
И у кого-то тоже весь самоконтроль полетел в мертвые галактики, и прижимая к себе, воин начал жадно целовать в ответ, взрывая меня каждым движением. Затем опрокинул на стол, рванул ткань платья, обнажая грудь, припал к ней губами, не останавливаясь ни на миг, но мне уже было все равно, моя вселенная взорвалась едва я ощутила его горячее дыхание на своей коже, и когда сладкая судорога свела все мышцы, я услышала хриплый, гортанный стон Эрана, которому тоже, видимо, стало очень хорошо…
А потом, когда все так же упирающийся в стол руками воин, пытаясь отдышаться, смотрел на меня потрясающими синими глазами, сладко потягиваясь, я вспомнила об одном моменте:
— Что за традиция с засахаренным ужином?
Эран усмехнулся, странно как-то, затем укоризненно покачал головой и произнес только:
— Киран-Киран.
— Да-да, — с готовностью отозвалась я.
Синие глаза вспыхнули каким-то странным интересом, и вновь склонившись надо мной, Эран коварно переспросил:
— Да-да?
Где-то на периферии сознания, что-то такое предостерегающее дернулось, но наивная я, повторила свое:
— Да-да.
— Рад слышать, — выдохнул воин, и резко покинул мое тело.
Вскрикнув от неожиданности, я едва не вскрикнула повторно, когда приведший в порядок свою одежду, Эран шагнул к валяющейся на полу скатерти, подхватил ее, поднял меня со стола, и вмиг спеленал. А потом взял меня на руки и решительно понес прочь из трапезной.
Выйдя в проходную, взлетел по лестнице, стремительно прошел по коридору, внес меня в спальню, поставил на ноги, раскутал, а затем с самой наглой улыбкой порвал все мое платье! И когда лоскутки ткани упали на пол, вновь тяжело дыша, сообщил.
— Я не наелся.
— А мама запрещала кушать в спальне, — зачарованно глядя на него прошептала я.
— Ты же любишь нарушать запреты, — теплые ладони скользнули на мою талию.
"Кира, что же ты делаешь?" — пронеслось в голове, но мои руки уже обвили его шею, и поднявшись на носочки, я подставила губы осторожному поцелую, нежному, меленному, затягивающему куда- то в безвременье и напрочь лишающему всех мыслей…
Впрочем, одна мелькнула — там, в палатке в Шоданаре, мыслей было много, здесь с ним и сейчас, без дурмана навеянного шейсами, я оказалась не способна думать ни о чем, кроме сводящих с ума прикосновений воина…
— Эран, — приподнявшись, я перебралась с подушки на повелителя Иристана, устроилась на его широкой груди и, посмотрев в синие глаза, повторила вопрос:
IТак что за сладкий ужин?
Он протянул руку, провел по волосам, обнаженной спине, чуть ниже… улыбнулся, и ответил:
— Когда женщина отказывается проводить ночи с воином, она подает ему сладкое.
— Правда? — я искренне удивилась.
Поглаживая меня по выдающемуся месту, Эран, продолжая улыбаться, произнес:
— Без влияния тени ты вспыхиваешь сильнее и горишь ярче. Медленно краснею под его внимательным взглядом.
— Киран еще будет утверждать, что я ей не нравлюсь? — почти издевка.
Прищурившись, зло смотрю на Эрана.
Воин с улыбкой на меня, и прежде чем я высказала некоторым все, что я по их поводу думаю, вдруг тихо произнес:
— Ты можешь встретиться с матерью.
— Да? — недоверчиво переспросила я. — Почему? В смысле, за что мне столь щедрый дар? — да, сарказм, и да, мне не стыдно.
Его рука вновь коснулась моих волос и, глядя мне в глаза, Эран сказал:
— Потому что теперь я знаю.
— Знаешь "что"? осторожно уточнила.
Промолчал, все так же с улыбкой глядя на меня.
Не ответит, это я уже поняла.
— И когда смогу маму увидеть? — спросила, устраивая голову на его плече.
— Утром, — ровно ответил Эран. — В моем присутствии. Вскинувшись, хмуро посмотрела на воина и услышала далее:
— Киран, мое сердце принадлежит тебе, а ты принадлежишь мне.
— Странное заявление, — заметила я вновь укладываясь на Эране.
Сердце воина билось четко и размеренно, ладонь скользила по моей спине, убаюкивая и успокаивая, но до спокойствия мне было далеко. Как и до беспокойства. Просто сейчас все было безумно далеко, все кроме Эрана и его прикосновений.
— Ты взрослеешь, — почему-то сказал повелитель Иристана.
— Ммм? — отозвалась, уже на грани сна и яви.
Не согласна, но возражать не стала, — пояснил он.
— Есть смысл? — сладко зевнув, устроилась удобнее на нем. — Ты мое сердце, я твое сердце, ты решил, я решила… Без разницы.
— Да? — переспросил Эран и рука его продолжила путешествие вниз по моей спине.
— Потому что, — я вновь зевнула, — что бы не решил ты и твое право левого трицепса, план действий уже составлен.
— И какой? Мне показалось, что в голосе воина промелькнули нотки тревоги.
— Отомстить шейсам, уничтожить их источник, вылечить бабушку, свалить с Иристана, — совершенно искренне ответила я, и обняв его, постаралась заснуть.
А меня больше никто не поглаживал.
— Киран, — злой голос донесся сквозь дрему, — ты осознаешь, что ничего не выйдет?
— Да нет, все получится, — я медленно проваливалась обратно в сон, — трудности возникнут только когда на Гаэру вернусь — учебный материал придется наверстывать и летные часы отрабатывать…
И я почти заснула, почти, потому что в следующее мгновение села на Эране, потерла лицо и сонно произнесла:
— Икас и эйтны.
Ничего не ответив, повелитель Иристана приложил два пальца к шее, через мгновение произнес:
— Зверь ест, эйтны пока в саду, приказать, чтобы отвели в лабораторию?
— Нет, я сама, — легко вскочила с кровати и направилась в ванну. — Девчонки боятся ваших, со мной им спокойнее.
Когда я, мокрая после купания, вернулась, Эран уже совершенно одетый стоял у окна, а на постели меня ждало темно-синее платье, тоже длинное, но ткань поплотнее. Одеваясь, я искоса взглянула на воина, невольно улыбнулась, заметив его серьезно-суровое выражение лица.
— Меня беспокоит, — хрипло начал Эран, — что ты, как и твоя мать, живешь иллюзиями.
