Даниэлла всегда любила трюки с холодным оружием, но этот действительно стал вершиной ее фантазии. Два жонглера, скрывающиеся в полутьме по краям нашей сцены, ловко перекидывали друг другу сверкающие лезвиями кинжалы, а хрупкая девушка виртуозно отклонялась от смертельных клинков. Потрясающее действие заставляло задерживать дыхание. А костер, у которого кружилась танцовщица, с каждым барабанным ударом становится все темнее, заглатывая светлые всполохи. Все темнее становилось платье танцовщицы, все светлее — наряд певицы.
Звук нарастал все громче, клинки летали все стремительнее, движения танцовщицы делались все резче.
На последней звонкой ноте девушка влетела в самый центр уже аспидно-черного пламени и воздела руки к небу. Огонь поднялся до самого потолка и, словно взорвавшись, накрыл весь зал, погружая в кромешную тьму. Я торопливо скользнула в сторону. Все, наш номер закончился! Выступление прошло потрясающе, лучше, чем я могла себе представить, а теперь самое время по-тихому пробраться обратно в комнату артистов и дождаться последнего выхода. Стоило мне сделать несколько шагов и добраться до стены, как прогрохотало: «Отпразднуем же ночь долгой зимы!» — и свет начал возвращаться в заполненный высокородными гостями зал. Зазвучали первые аккорды, и паркет быстро заполнился кружащимися в танце парами. А я упорно пробиралась к неприметной дверке. Но мне, как и всегда, не стоило рассчитывать на удачу. До шанса на спокойное проведение вечера не хватило пяти шагов.
— Позвольте пригласить вас на танец, — раздался глубокий голос, и меня перехватили за руку, заставляя обернуться к говорившему.
Высокий мужчина, кажется, в возрасте, но не пожилой. Непохоже, что мы встречались, но что-то в его темных, немного насмешливых глазах кажется мне знакомым.
— Извините, но я не танцую! — Я с вежливой улыбкой попыталась высвободить руку, но меня мягко, но настойчиво удержали.
— Я настаиваю! — Эта настойчивость уже не казалась мне приемлемой. Похоже, кавалеру от меня что-то было нужно, следовательно, стоило как можно быстрее от него избавиться. Озираясь, я уловила другой пристальный взгляд. Женщина, одетая в тон с незнакомцем, в темно-синие оттенки, с легкой настороженностью наблюдала за нами. Почему мне показалось, будто я где-то ее видела? Хотя это маскарад, здесь так легко ошибиться.
— Мне кажется, ваша спутница будет против. — Легкий кивок в сторону дамы.
Он обернулся, а дальше произошла непонятная для меня вещь. Она одобрительно кивнула, а мужчина с удовлетворенным смешком заявил:
— Могу вас уверить, она только «за»!
После этой фразы я впала в ступор. Слышала, что у аристократов более чем свободные нравы, но сейчас что было? Приглашение стать… третьей? И пока я медленно бледнела от своих предположений, мужчина начал хмуриться.
— Мне крайне интересно, кто же влез в мою схему и так искусно поправил ее, сводя все усилия на нет, — недовольно заявил он, глядя куда-то мимо моего лица.
Меня все больше нервировала ситуация, в которой я оказалась: какие-то странные люди, еще более непонятные слова и поступки.
— Нет, мне это категорически не нравится, я что, зря старался? — Незнакомец уверенно протянул руку, и не успела я отклониться, как он дотронулся, но не до щеки, а до… сережек? Коснулся камней сначала на одной, потом на другой. Я все еще не понимала, что происходит.
— Ну вот, так лучше, — наконец отступил он.
— Что вы сделали? — чувствуя подвох, поинтересовалась я.
— Вернул своему творению первоначальные свойства.
— Своему? — недоуменно повторила я и, осознав масштаб проблемы, уставилась на казавшиеся такими знакомыми темные глаза в прорезях маски.
Боги безмирья, скажите, за что вы меня так ненавидите?! Лишь я могла в этой толпе наткнуться если не на Дамиана Бриара, то на его родителей! Но это означает, что в опере тоже были они! И меня узнали еще тогда, по проклятым сережкам. То-то так разглядывали! А потом до меня дошло, что создатель артефактов только что вернул им изначальные свойства…
Вот подстава так подстава! Взгляд с ужасом заметался по окружающему пространству, ожидая, что вот-вот грянет мой пожизненный приговор. После такого магистр навечно запрет меня в своем доме. Бриар-старший с едва сдерживаемой улыбкой наблюдал за моими метаниями. Я схватила его за руку и взмолилась:
— Верните все как было, пожалуйста!
— Даже если бы и хотел, а я, к слову сказать, не особо хочу, сделать этого не могу. Я же не знаю, кто и что наворотил на серьгах. Могу просто отключить защитные функции. Хотите? — В его глазах плясали смешинки.
— Он же мне голову открутит, если поймает! — В панике схватилась я за ту самую голову, лишиться которой совсем не хотелось.
— Ну, не преувеличивайте. Голова ваша останется на месте, а вот содержимое, боюсь, может немного пострадать, — подколол меня мужчина.
Именно эти шуточки привели меня в чувство, включив рассудок. Паника сейчас ни к чему. В конце концов, если бы Бриар меня здесь искал, то уже нашел бы, спасибо отцу. Следовательно, он пока не в курсе, где я. Скорее всего, он настолько занят, что вряд ли будет проверять мое местоположение, если кто-то не наведет его на такую мысль. А вот это уже другой вопрос!
Взяв себя в руки, я подняла на Бриара-старшего уже более осмысленный и серьезный взгляд, чем, кажется, заслужила одобрение.
— Вы, наверное, знаете, что у вашего сына сегодня не самый простой вечер, к чему его беспокоить? Давайте вы не будете ему рассказывать, что видели меня, а я тихо-мирно пройду в комнату для артистов и просижу там под охраной до конца вечера? — Мне нечего ему предложить за молчание, но других вариантов нет. — Кстати, как вы меня нашли? — внезапно забеспокоилась я, не поспешила ли с выводами. Вдруг эти люди не имеют никакого отношения к магистру?
— Чтобы я не почувствовал собственные артефакты в пределах нескольких метров? — притворно возмутились в ответ. — Никак не мог упустить шанса познакомиться с той, для кого они изготавливались. Но меня волнует другой вопрос. Если вы так беспокоитесь о душевном благополучии Дейма, то почему оказались там, где, судя по вашему поведению, быть не должны?
Мне стало стыдно, потому что ответить было нечего. Что-то почувствовала, где-то додумала и, несмотря на обещание и на то, что меня этот бал не интересовал, взяла и явилась. Не то чтобы я была особо послушной девочкой, но это был один из немногих случаев, когда просьба магистра была обоснована.
— Это было внезапное решение. Близкий мне человек попросил помочь, и я не смогла ему отказать, — выдала я единственное внятное объяснение.
— И что же помешало вам сообщить об этой просьбе моему сыну? — Очередной провокационный вопрос с улыбкой на губах, но северным холодом в глазах.
— Я побоялась, что он не разрешит, а для моей подруги это очень важный вечер, — призналась я. Честно говоря, запрети он, я все равно бы сбежала. Вот тогда это был бы обман и прямое нарушение просьбы, а пока я все еще могу отговориться, мол, о том, что я не пойду на этот бал самостоятельно, мы не говорили.
Мужчина, придя к каким-то выводам, кивнул.
— Принято. Заключим сделку: я не сдам вас Дамиану, а вы все же потанцуете со мной, и мы немного поговорим?
А я смутилась, понимая, что придется выложить еще один не особо радующий меня факт.
— Понимаете, когда я говорила, что не танцую, это был не столько способ корректно отказать, сколько констатация факта. Я не умею.
— Главное, что я умею, — уверенно заявил мужчина и утянул меня в центр зала.
Боги безмирья, ну и зачем было это делать! Если хотел поговорить, гораздо удобнее было постоять в стороне. Как раз прозвучали первые аккорды нового танца. Судорожно вцепившись в крепкую руку, я тут же уставилась в пол, следя, чтобы не наступить кому-нибудь на ногу.
