Могли ведь и в пыточную, и топором... м-да...
Обязательно надо добраться до Альтвера и отправить донесение.
***
***
- Ваше сиятельство?
Лиля посмотрела на Лонса.
- Да...
- Вы...
- Лонс, ну ты же сам все слышал.
Слышал. Прятался в шкафу. И невольно восхищался Лилей. Которая изворачивалась,, как уж на сковородке, но ничего про него не сказала.
- Да, ваше сиятельство...
Лиля устало вздохнула. Посмотрела на мужчину.
А ведь волнуется. И у него есть серьезные причины.
- Лонс, я никому ничего про тебя не сказала. И не скажу. Но хочу заметить - это долго не продлится. Весной мне ехать ко двору...
- вы же не будете представлять своего секретаря. А я поменяю внешность. Бороду отращу, волосы покрашу...
Лиля кивнула.
- Так тоже можно. Ладно. И постараемся дать знать Анелии, что ты жив.
- прошу вас, госпожа графиня...
- не проси. Лучше подумай - она согласится жить с тобой в глуши?
- Мы так и жили...
Лиля изобразила участие. Хотя...
Чисто логически - для соплюшки из глуши - Лонс действительно принц. А вот если взять соплюшку ко двору? Да показать настоящего принца? И дать потрогать?
Не снесет ли у девочки крышу?
Все возможно...
Ладно. Сейчас - не суть важно. У нее хватает других дел. А говорить кому-то про тайну Лонса?
Она что - самоубийца?
Обладающие такими знаниями - долго не живут. Нет уж.
Сначала - проясним для себя все политические расклады. Потом будем думать, куда пристроить информацию.
Лиля попрощалась с Лонсом, кое-как добрела до спальни - и не раздеваясь упала в кровать. Последние часы вымотали ее до последнего предела.
Легко ли вести беседу? Продумывая каждое свое слово, не говоря ничего лишнего, не показывая, что ты ничего не знаешь - и задавая вопросы словно бы мимоходом?
Ну, кому как.
У кардинала Ришелье проблем не возникло бы.
А вот у Лилиан Иртон...
Да еще провести все это в форме доверительной беседы, приказав принести вина для менестреля и воды для себя, что-нибудь перекусить... боги, есть-то как хочется...
Лиля потерла ладонью недовольно заурчавший желудок.
Интересно - дипломатические переговоры сжигают калории?
Лиля постаралась четко дать понять - она ничего не имеет против Уэльстера.
Стекло?
Да.
Кружево.
Может быть и кое-что еще интересное.
А может и не быть.
Договариваться мы все равно будем не с вами, любезнейший. А с вашим шефом.
Ваше дело отдать ему собранную информацию, получить указания - и вообще, не разводите секреты Полишинеля.
Рецепты?
Да вы, любезнейший, шутить изволите?
Как говорил незабвенный Федя Соколов ' я буду разговаривать с пастухом, а не с его безмозглым бараном'. Другой вопрос - пастуху надо себя еще прорекламировать. Этим Лиля и занималась.
А попутно выяснила, что Гардвейг очень болен.
Что Альтрес Лорт за него кого хочешь сожрет.
Что короля лечат, как и последнего пастуха этого мира - клистирами и кровопусканиями... железное у мужика здоровье, если он еще и детей делать умудряется.
Что граф Иртон сейчас при дворе в Уэльстере. И заработал себе репутацию блестящего кавалера... переводим как бабника?
Жене, конечно, этого не скажут. Но не объяснишь же, что жене он - по барабану?
Ну и кучку подробностей про королевский двор Уэльстера. Нужных ей как тот граф Иртон.
Написала Его Величеству кучу вопросов по здоровью - пока она сама не может попасть к венценосному пациенту - пусть хотя бы анамнез соберут. И то хлеб. Рекомендаций никаких не даем, ну так она и не святая, чтобы лечить на расстоянии. Умному хватит.
Удочку она забросила. А что на нее поймается?
Вытащим - разберемся.
Глава 4
Зима раскрыла снежные объятия...
Зима шла своим чередом.
Как оказалось - новый год тут не отмечали. А вот праздник перелома зимы на лето был.
У Лили руки чесались, но по здравом размышлении она решила не морочить никому голову.
Ёлки, игрушки, подарки - это хорошо. Только вот... и так за ней много странностей. Народ не поймет. Поэтому Лиля ограничилась выходным днем для всех живущих в замке, вечеринкой с танцами и угощением.
Сама она пить не стала, и с интересом наблюдала за веселящимися людьми.
Вино снимало все ограничения. И даже вирмане, хотя и не избавились от своей вечной настороженности, но как-то расслабились. Саму Лилю приглашали на танец и Тахир, и Лонс, и Тарис - и даже Лейф - с великодушного разрешения смеющейся Ингрид. Эрик покушался на целых три танца, но Лиля следила жестко. Один танец. Два - максимум. Как объяснил Лонс - это закон для высокородной дамы. Один танец - со случайным знакомым, два - с друзьями и родными. Три и больше - только с мужем. В крайнем случае - с любовником. И женщина заранее зазубривала весь этот чертов этикет.
При дворе она будет... ну, не ниже плинтуса, но близко к тому.
Дочь купца, не наследная аристократка - этого уже достаточно, чтобы облить ее презрением.
А ведь еще и манеры. Лиля шлифовала, что могла, но твердо знала - она не из этой стаи. Это будет ощущаться, ее будут травить и давить - и она может только приготовиться к буре.
Она приготовится.
***
Любезный мой супруг.(Черти бы тебя взяли)
Должна сообщить, что у нас все в порядке.(Твоими молитвами...)
Миранда жива и здорова, она посылает вам приветы и поцелуи. Я также жива, но здоровье мое оставляет желать лучшего. После потери ребенка и отравления, мое тело истощено. И это подтверждает знаменитый лекарь, волей судьбы посетивший Ваш замок. Полагаю, Вы слышали про Тахира Джиамана дин Дашшара?
