Раздумывать над тем, зачем он пришел в нашу комнату, мне не хотелось. Я уже успела свыкнуться с мыслью, что моя жизнь вернулась на круги своя, и Сомаров оставил меня в покое. Разрушать эту идеальную картину в моем мозге совершенно не хотелось.
— Очень интересно, — первое, что сказал Кирилл, переводя взгляд с меня на моих сожительниц и обратно. Я поежилась от его слов. Вечно ему все интересно, даже раздражает уже.
Любопытно, как он вообще пробрался в девчачье общежитие, и откуда узнал, в какой комнате я проживаю?
— Это многое объясняет, — задумчиво протянул Сомаров, вновь сбив меня. Я зло посмотрела на него.
— Либо говори, зачем пришел, либо проваливай. Здесь тебе не место, — резко проговорила я, впившись в него взглядом. Вот он и разрушил мою идеальную картинку.
— О, это еще интереснее, — усмехнулся Кирилл, с любопытством посмотрев на меня. — Ты грубишь? — кажется, он был неподдельно удивлен.
— Сомаров, это девчачья общага. Что ты здесь вообще забыл? — я бросила внимательный взгляд на своих сожительниц. Те молчали, вообще стараясь не смотреть в сторону парня. Кажется, я догадываюсь, кто повлиял на то, что они так изменились. Кирилл проследил за моим взглядом, и усмехнулся. Что-то было такое в его взгляде… Насмешка, превосходство.
— Решил узнать, почему ты уже третий день не появляешься на занятиях, — я скептически приподняла брови на его заявление. Как это он вообще заметил?! Еще и точное количество дней знает. — Вдруг ты уехала, и решила оставить меня без мотоцикла, — продолжил он, и меня вновь переполнило отвращение к нему. Заботится только о себе. Мерзкий самовлюбленный эгоистичный тип.
— Увидел, что не уехала? — мрачно поинтересовалась я. — Дверь там, — кивнула на таковую.
— Так почему ты не появляешься на занятиях? — проигнорировав мое хамство, он взял стул, и поставил его возле моей кровати, сев на него задом наперед, оказавшись ко мне лицом, и положив руки на спинку.
— У меня освобождение, — невозмутимо пожала плечами, и вновь уткнулась в монитор. Зря.
Сомаров тут же повернул ноутбук к себе, заставив меня испуганно сжаться. Ну все, приплыли. Он единственный, кто додумался посмотреть, чем я тут постоянно занимаюсь. Остальным это было просто неинтересно.
— Так вот ты чем занимаешься во внеурочное время, — усмехнулся он, но, тем не менее, очень серьезно посмотрел на меня. — Мы, кажется, юриспруденцией занимаемся, а не этим, — ткнул он в монитор пальцем, все еще не отрывая от меня внимательного взгляда.
— Не твое дело, — вздохнула я, повернув ноутбук обратно к себе. Стало неуютно рядом с ним. Теперь он знал, и меня это не утешало. А что я могла сказать? Что у меня мама по специальности бухгалтер, и она обучила меня всем азам? Ну уж нет, обойдется.
— Возможно, но мне интересно, — вновь усмехнулся он.
— Тебе все интересно. Бесит, — фыркнув, мне пришлось подавлять желание собраться и свалить куда-нибудь. Нельзя, и так больная.
— А меня бесит твоя правильность, но я же молчу, — пожал он плечами.
— Слушай, Сомаров, ты зачем сюда пришел? Нервы мне помотать? — сузила я глаза. — Не видишь, я занята?!
— Вижу, но мне было интересно, что… — он замолчал, увидев, как меня передернуло от его очередного «интересно». — Что заставило тебя пропускать занятия, — усмехнувшись, договорил.
— Болею, еще вопросы? — устало вздохнув, я уперла подбородок в кулак, на согнутую в локте руку.
— А почему только одной рукой работаешь? — со смешинками в глазах, он склонил голову набок. — Или ты не такая способная, как все считают, и не в состоянии работать двумя одновременно?
— Идиот, — фыркнула я, но, тем не менее, продемонстрировала руку. Его взгляд тут же посерьезнел.
— И когда успела? — схватив меня за запястье перебинтованной руки, спросил Сомаров, осторожно осматривая и прощупывая мою ладонь.
— Позавчера, неудачно упала, — невозмутимо пожала плечами.
— То есть ты такая неуклюжая? — усмехнулся он, вновь посмотрев на мое лицо.
— Представляешь? — ухмыльнулась я, со смехом наблюдая за его недоверием.
— Не могу представить, — покачал головой. — А ты умеешь врать, Алина, — задумчиво резюмировал он.
— Умею, но тебе пока не врала, — фыркнула. — Может, ты все-таки оставишь меня в покое? Я уж так обрадовалась, что ты вновь не обращаешь на меня внимания, — притворно разочаровано усмехнулась я.
— И проиграть мотоцикл? — Кирилл скептически поднял брови.
— Ну да, точно, это ж для тебя самое важное, — снисходительно улыбнулась.
— А ты умеешь еще и язвить, когда хочешь, — усмехнулся он.
— Это просто замечательно, так может, оставишь меня в покое? — я сделала самое любезное выражение лица, на которое только была способна.
— Ты какая-то слишком бледная. Ты вообще лечишься? — вздернул он брови. Я вздохнула. Как будто я ничего и не говорила.
— Лечусь, не видно? — фыркнула.
— Не видно, — резко припечатал Сомаров, и я изумленно приподняла брови. Ему-то что?
— Твои проблемы, — невозмутимо пожала плечами, и вновь уставилась в монитор.
— У меня такое ощущение, что тебе вообще на себя наплевать, — раздраженно заявил Кирилл, захлопнув ноутбук прямо перед моим носом, от чего я вздрогнула.
— Вероятно, потому что так оно и есть, — вновь фыркнув, я с вызовом посмотрела на него.
— Как же с тобой тяжело, — ухмыльнулся Сомаров. — Куда смотрят твои родители?
— Один — налево, другая — направо, — резко ответила. — Я уже самостоятельная, и делаю то, что пожелаю. Ясно?
— Ты сегодня слишком злая. Обычно ты белая и пушистая, — улыбнулся он.
— Ты-то откуда знаешь? — устало вздохнула, и прислонилась спиной к стенке.
— Мне было достаточно времени, проведенного рядом с тобой, чтобы это понять, — невозмутимо пожал он плечами.
— Сомаров, ты меня уже так достал, — усмехнувшись, я покачала головой и прикрыла глаза.
— Я старался, — согласился он, заставив меня улыбнуться. — Ты когда на учебу возвращаешься? — его тон вновь стал серьезным.
— Когда лучше станет.
— За сессию не беспокоишься?
— У меня автоматы, — фыркнув, я насмешливо посмотрела на него.
— Ну да, ты же у нас отличница, — усмехнулся он, и в этот момент зазвонил мой телефон. Я тут же напряглась, бросив взгляд на Сомарова, который с любопытством глянул на мобильный. Быстро схватив его, я подскочила, и, не обращая внимания на изумленный взгляд Кирилла, выбежала из комнаты.
— Да, мамочка, — на моем лице расплылась радостная улыбка, когда я ответила на звонок.
— Здравствуй, Алиночка, — послышался в ответ голос, пропитанный нежностью и тоской. — Как у тебя дела?
— Все в порядке, мам, — я не стала расстраивать её тем, что заболела. У неё и так забот хватает. — Как вы там? Как Владик? Ему нравится в школе? Двоек не нахватался?
— Да нет, что ты, Алиночка, он весь в тебя. Только хорошие баллы приносит, — я слышала по её голосу, что она улыбается. И моя улыбка стала еще шире, хотя, казалось, что это уже невозможно. Скулы болели от этого, но я ничего не могла с собой поделать.
— Это хорошо, он молодец, — закивала, хоть и знала, что она этого не увидит. — Я так по вам соскучилась, мам, — вздохнула я.
— Мы тоже по тебе, Аль. Ты приедешь на Новый год? — её голос, переполненный надежды и мольбы, заставил меня поежиться. Мне действительно очень хотелось их увидеть, но я не знала, могу ли себе это позволить.
— Я постараюсь приехать, мам, — уклончиво отозвалась я, и испуганно вскрикнула, когда на мое плечо легла ладонь, и повернула меня на сто восемьдесят градусов. Сомаров хмуро смотрел в мои глаза.
— Что случилось, Алиночка? — тут же заволновалась родительница.
— Все в порядке, мамочка, — заторопилась успокоить её я, не отрывая настороженного взгляда от парня. — Просто… Паук упал, прямо перед глазами. Маленький такой, домашний, — этих насекомых мы с мамой никогда не боялись. Но старались избегать их. Так, на всякий случай. Как говорится, береженых Бог бережет.
