— Никакой! — рявкнул взбешенный мужчина.
— Да-а-а? — протянула я. — Тогда почему вы отказались от Сташи?
— Мы уже говорили, — сквозь зубы процедил он, — что любим… своих жен.
— Не верю! — фыркнула я. — Вы не похожи на влюбленных мужчин. Или жены вас так запугали? О, познакомьте меня с ними! — Я картинно сложила руки в умоляющем жесте. — Я хочу знать секрет, как добиться такой верности!
— Как-нибудь в другой раз.
— А другого раза может и не быть, — перешла я на серьезный тон. — Мне не нужны проблемы в отряде. Мужчина, который ни на что не годен с женщиной, не годен и в бою. Как бы я ни относилась к Сташи, но то, что она красива, неопровержимо. А вы от нее шарахаетесь как от огня.
— Может, она не в нашем вкусе? — рыкнул он.
— Не в вашем? У вас с другом вкус один на двоих? Ах да… Вы же и женились на… близняшках. А я? Я тоже не в вашем вкусе? — Моя рука скользнула по шее и прошлась по груди.
— Ты всех мужиков, которых нанимаешь, пропускаешь через свою постель? — брезгливо скривился Артвирт.
— Не всех. Конюху и садовнику я доверяю и так.
— Думаешь, если переспишь, то мужик тебя не предаст? — ядовито поинтересовался он.
Я вскинула бровь:
— Это ответ мужеложца или слабака?
— Ты… ты… — Артвирт не находил слов, только сжимал и разжимал кулаки.
— Я, я. Ладно, не злись. — Я улыбнулась и, подойдя ближе, провела ладонью по его груди. Сильный, гад! — Честно говоря, я рада, что вы поставили Сташи на место. — Многозначительно провела языком по своим губам. — Может, отпразднуем это у тебя в комнате, а?
— Достали! — рявкнул Артвирт, оттолкнув меня.
Я еле удержалась на ногах, чудом избежав падения. В глазах взбешенного мужчины уже сверкала сама стихия, грозившая выйти из-под контроля. Похоже, допекла! Что ж, теперь я могу со спокойной душой идти дальше. Пусть это было мелочно, пусть я перешла какие-то рамки благородства, но я все равно считала себя вправе это сделать. Я не приношу людям вред ради выгоды, никого не подставляю, не предаю, не иду по головам. Я не стерва по жизни, просто не умею ею быть, но я и не святая. Не подставлю правую щеку, получив по левой. Я не мазохист! Я вполне могу простить того, кто меня обидел, предал или сделал больно, но только когда увижу, что этот человек искренне сожалеет о своем поступке, или когда добьюсь всего того, чего меня пытались лишить. Только увидев в глазах врага ярость от собственного бессилия и зависти к моему счастью, обретенному вопреки их усилиям, я прощу его и пойду дальше по жизни, уже не вспоминая о нем. Может, это жестоко, но я убеждена, что каждому должно воздаваться по его делам. Око за око! И пусть те, кто говорят, что после этого мир ослепнет, живут одноглазыми и смотрят им, единственным, на два целых глаза врага. Не верю я в это. Рано или поздно ненависть все равно поднимет голову. Только вот до этого момента полностью измотает душу.
Мои мужья получили именно то, что заслужили. Я не отняла у них жизнь, здоровье, честь или достоинство. Это просто был щелчок по их самолюбию. Ну что такое каких-то полтора года целомудрия при сроке их жизни? Да просто тьфу! Но вместо того чтобы остановиться и понять, что они сделали не так, они бросились придумывать планы мести и наказания. За что и получили второй раз. Но теперь мне все равно. В душе что-то перегорело после этого разговора с Артвиртом. Стало внезапно пусто, но одновременно и легче. Словно я прошла какой-то этап, преодолела препятствие и теперь могу спокойно идти дальше.
С глаз словно спала пелена, и я увидела их такими, какие они есть. Два заигравшихся мальчишки, поверившие в свою исключительность и вседозволенность. Они не поняли главного. Нельзя жить только ради себя и своих удовольствий. Возможно, в этом виновата их семья, веками взращивающая и культивирующая свою исключительность.
Почувствовав чей-то взгляд, я повернула голову и…
М-да… Карма существует!
Расхарт с неприкрытой болью смотрел на меня. Кажется, в попытке восстановить справедливость я увлеклась, и меня тоже щелкнули по носу. Намек поняла, пора прекращать играть с муженьками, а то и меня научат справедливости.
Однако ни сказать, ни сделать что-то я не успела. Расхарт развернулся и быстрым шагом вышел из трактира. Сомнений в том, что он слышал наш с Артвиртом разговор, не было. Ой дура! Сказал же Хас: позаботься об отступлении! А я? Эх…
Я побежала за Расом. Я презирала Сташи за то, что она сотворила с ним, а сама причинила ему не меньшую боль. Идиотка!
Расхарта я догнала только потому, что он, в отличие от меня, не бежал, а шел. Изо всех сил дернула его за руку, поворачивая к себе. Желваки на его лице ходили ходуном, глаза пылали, губы были плотно сжаты.
— Ну и куда ты?
— Тебе какое дело? — процедил он.
— Я не позволю тебе наделать глупостей только потому, что ты не так все понял.
— Да-а? — сардонически протянул он, и я второй раз за вечер удостоилась брезгливого взгляда. — Действительно. И как еще можно было понять, когда ты открыто предлагала себя этому… Артвирту! — Похоже, что сначала Рас хотел назвать его совсем не по имени.
— Неплохо бы тебе уже понять, что я не Сташи. — Я твердо посмотрела ему в глаза. — Я обещала, что, как только решу прекратить наши отношения, скажу тебе об этом.
— Ну конечно… — ухмыльнулся он.
— Да послушай ты хоть минуту! — рассердилась я. — Не веришь мне, потом у Хаса спросишь!
— У Хаса?
Кажется, я умудрилась сказать именно то, что заставило Расхарта слушать.
— Да, он в курсе моей авантюры.
— Авантюры? — Его брови скользнули вверх. — Ладно. Слушаю.
— Ты в курсе, что эти двое, Артвирт и Фартрейд, собрались ехать с нами?
— Нет… Я после завтрака ушел из трактира, у меня были дела.
— Так вот, они собрались, а еще решили взять с собой и Сташи. — Я внимательно наблюдала за его реакцией. — Но когда я сказала, что она не едет с нами в любом случае, они с легкостью отказались от нее, даже более, просто послали. А потом она меня у комнаты подкараулила, и мы… поспорили.
Рас хмыкнул.
— В запале я сказала, что если хоть один из этих двоих соблазнится на нее и попросит, чтобы она ехала с нами, то я не буду возражать. Через какое-то время я спустилась вниз и застала интересную ситуацию. Оба мужчины буквально бегали от нее, вот я и решила, что если поведу себя так же, как Сташи, то они сами откажутся от поездки с нами. Прости, я должна была тебя сначала предупредить, но не смогла найти тебя… Не веришь мне, спроси у Хаса. Он в курсе моей идеи. Кстати, он тоже против, чтобы эти двое ехали с нами.
Расхарт молчал. Я чувствовала, как в его душе борются недоверие и надежда. Робкая радость против холодного разума. Я не выдержала и потянулась к нему. Не могу видеть боль на его лице. Не заслужил он ее. И пусть сейчас мною владеет больше жалость, чем страсть или любовь, но и она иногда не менее важна.
— Рас, поверь… Я не лгу…
Его губы сначала были неподвижны, но я не сдавалась. Минута, вторая… Я с силой сжала волосы на его затылке:
— Если хочешь, прямо сейчас найдем Хаса…
— Не надо, — наконец прошептал он, — я тебе верю…
Крепкие руки обняли меня, Расхарт нашел мои губы, целуя яростно и даже больно, выплескивая страх.
— Вернемся в трактир? — когда он отстранился, предложила я.
Расхарт легко взял меня на руки и быстрым шагом пошел обратно.
На секунду оторвавшись от его лица, я заметила мелькнувший за углом дома черный плащ.
Кто-то наблюдал за нами? Хм, странно…
ГЛАВА 31
И что все это значит? Опять фигура в плаще. Вот интересно, это тот самый таинственный незнакомец, с которым я утром разговорилась на смотровой площадке, или тут просто мода такая? Почему-то я была уверена, что это он. Но тогда что ему надо? Понравилась, что ли? Нет, в это я уже не верю. Но с другой стороны, он ничего не спросил, не попросил и не предложил за время беседы…
— Поставь меня на землю, пожалуйста, — попросила я, когда Расхарт почти дошел до двери трактира.
