Сейчас на календаре уже конец октября. Погода по-прежнему теплая, хотя ночами город окутывает осенняя прохлада – такая освежающая и бодрящая. Мы со Стеллой созваниваемся, перекидываемся сообщениями и несколько раз встречались. Наши встречи по-прежнему такие же горячие и проникновенные. Я стараюсь быть с ней предельно откровенным, не стесняясь выказывать свои чувства к ней. Она тоже небезразлична ко мне, хоть и пытается держать дистанцию.
Конечно, я понимаю, что не могу быть центром ее вселенной и объектом постоянного внимания, но мне хочется видеться чаще, держать ее в объятиях и всегда найти нужное слово, чтобы поддержать в любой ситуации. Я понимаю, что начал скучать в наших коротких разлуках, меня это беспокоило и радовало в то же самое время.
Невозможно выразить словами те чувства радости и певучести внутри, когда ты понимаешь, что встретил прекрасную женщину, со всеми качествами, которые ценишь в людях. И хотя я каждый день сомневаюсь в том, что это женщина моя, всё же у меня есть маленькая надежда на то, что я ей не безразличен. Эта надежда окрыляет меня как влюбленного мальчишку и дает мне сил просыпаться каждый день и жить. Просто жить в надежде, что у меня будет хотя бы мгновение рядом с ней.
Боже, я становлюсь слюнявым романтиком, давно я себя таким не помню. Это не плохо, и не хорошо, это просто моя суровая реальность.
Я понимаю, что Стелла пытается меня впустить в свою жизнь, но она все еще от меня слишком далеко, держит меня на расстоянии, особенно, что касается ее семьи и дома. Эта территория для меня запретна, надеюсь, что лишь пока и в ближайшем будущем все изменится.
- Мистер Ланкастер, - слышу я отдаленно голос Миранды, моего секретаря. Я поднимаю на нее свой взгляд и словно замороженный молчу.
– С вами всё в порядке? – настороженно спрашивает она.
- Эм, - откашливаюсь я. – Да, все нормально. Почему спрашиваешь?
- Просто я вам звонила несколько раз, а вы не брали трубку.
- Прости, был занят, - отвечаю, как ни в чем не бывало. Хотя понимаю, что чересчур сильно погрузился в свои мысли, даже не слышал телефона. Мне это несвойственно, и это начинает меня беспокоить.
- Так в чем дело? – открываю свой ежедневник, чтобы посмотреть расписание на сегодняшний день.
- Хотела Вам напомнить, что через час будет встреча всех старших партнеров компании по поводу решения вопроса о закупки оборудования для новых кабинетов и рассмотрения кандидатур новых врачей.
- Спасибо, Миранда, - изображаю что-то похожее на улыбку и ищу на столе документы по оборудованию и резюме потенциальных подчиненных, чтобы, как всегда, быть во всеоружии на совещании.
Просматривая бумаги, понимаю, что не могу сосредоточиться на работе. Все мои мысли только о Стелле. Сегодня утром со мной что-то неладное, я не могу выбросить ее из головы. Чем бы я ни занимался, я начинаю думать о ней, вспоминать моменты, проведенные с ней. Наши разговоры, взгляды, прикосновения. Это продолжается уже не первый день, и не первую неделю.
Чем больше я о ней думаю, тем сильнее убеждаюсь, что хочу лучше ее узнать. Хочу больше времени проводить с ней, чтобы стать частью ее жизни. Частью ее судьбы. Я знаю, что у меня есть силы побороться за свое счастье, сколько бы она этому не сопротивлялась.
* * *
Я резко открываю глаза от вибрации, которая наполняет все пространство моей спальни. Смотрю на часы, сейчас два часа ночи. Кто может звонить так поздно?
Провожу пальцем по дисплею телефона, на котором высвечивается «Стелла».
- Привет, - говорю сразу же, приложив трубку к уху.
- Привет, Николас, - с придыханием говорит Стелла. Ее голос тихий, она явно чем-то расстроена.
- Что случилось? – выпаливаю я.
- Не знала, кому позвонить, - пауза. - Решила, что только ты сможешь помочь, - ее взволнованный тон меня просто убивает.
- Что случилось, Стелла? Скажи мне, – отрывисто и требовательно говорю я.
- У Райли сильная зубная боль, она все время плачет, - тон голоса повышается. Я чувствую по ее голосу, что она в панике. - Сейчас ночь, не знаю, что делать.
- Уже выезжаю, - говорю я, одеваясь на ходу. – Буду через пятнадцать минут, поедем в мою клинику, - не дав ей договорить, кладу трубку.
Завожу машину и выезжаю из гаража. На сборы мне хватило всего три минуты, за которые я в спешке оделся, умылся и почистил зубы. Когда очень припрет, могу быть очень собранным и быстрым.
Спустя десять минут я подъезжаю к дому Стеллы. Она уже на улице с Райли на руках.
Я пулей выскакиваю из машины и открываю заднюю дверь, куда она усаживается вместе с дочерью, которая хнычет.
- Ты что на вертолете прилетел? – удивленно спрашивает она, потому что обычно дорога до ее дома занимает чуть больше времени. Но я мчался с бешеной скоростью, до замирания сердца.
- Ехал по зеленому коридору, - вру, чтобы не расстраивать ее. Знай она, с какой скоростью я ехал, то не погладила бы меня по головке.
Всю дорогу до клиники мы молчим, потому что Райли постанывает от боли, Стелла ее успокаивает, укачивая и целуя в макушку. Я не хочу прерывать их связь, поэтому не говорю ни слова, изредка поглядывая на них в зеркало заднего вида.
Сняв с охраны здание и отперев двери, мы заходим в клинику. Я провожу Стеллу с Райли в кабинет, который по-прежнему остался за мной, хотя практики сейчас у меня мало, только старые клиенты, не желающие ничего слышать о том, чтобы поменять дантиста.
- Не знала, что ты лечишь зубы детям, - говорит Стелла, пока я надеваю халат и перчатки.
- Я начинал как детский дантист, так что поверь, опыт есть, - заверяю, давая понять, что ее дочь в надежных руках
- Я рада, - облегченно вздыхает Стелла.
Когда я усаживаю Райли в детское кресло, то она как-то насуплено и сердито смотрит на меня.
- В чем дело, Райли? Что у тебя болит? – спрашиваю я, улыбаясь, чтобы расположить к себе юного пациента.
- Я тебя знаю, - говорит она тихо, вздыхая тяжело, словно ей очень и очень больно дается каждое слово.
- Конечно, знаешь, - отвечаю я утвердительно. – Мы с тобой однажды встречались. Это ты у нас любитель стейков? – подмигиваю ей, чтобы расположить ее к себе и приободрить.
Она сначала подозрительно смотрит на меня, потом кивает и улыбается, обнажая свои белые зубки.
- Ой, - морщится она.
- Что случилось?
- Больно зубик, - касается она своим крохотным пальцем щеки.
- Сейчас все исправим, не переживай, - успокаиваю я ребенка. – Покажи мне, какой у тебя зубик болит.
- Вот этот, - открывает она рот и показывает пальцем на зуб справа.
- Хорошо, - киваю я. – Я сейчас включу тебе мультик, смотри на экран, а я пока полечу жучка, который забрался тебе в зубик.
- Жучка? – удивленными глазами смотрит она на меня. – Правда?
- Я его уберу и зубик не будит болеть, только тебе нужно немножко потерпеть, хорошо?
- Хорошо, - кивает она согласно.
- Возьми своего мистера Бонни, - Стелла дает Райли кролика, посмотрев на которого, я вспоминаю наш инцидент с ним. Райли крепко обнимает своего кролика, и на ее лице отражается спокойствие, словно эта игрушка и есть ее дом. Она смотрит на экран, где проигрывается мультик, а я берусь за свое дело.
Спустя двадцать минут я заканчиваю. Пломба поставлена, Райли начинает улыбаться, увлеченно смотря мультик. Стелла тоже довольна, что ее дочь больше не вынуждена страдать.
- Не думала, что ты ладишь с детьми, - говорит она, пока я убираю все инструменты на место.
- Я и сам не знал, - отвечаю я непосредственно, говоря чистую правду. – Почему-то дети сами ко мне тянутся, хотя я иногда совершенно не знаю, как себя вести и что говорить.
- Наверное, в душе ты добрый человек, - заключает Стелла. – Дети всегда чувствуют искреннее отношение к себе.
* * *
- Приехали, - говорю я, когда спустя полчаса мы подъезжаем к дому Стеллы. Девочки расположились на заднем сиденье, и Райли мирно посапывает у Стеллы на коленях, крепко обняв мистера Бонни.
