Я даже покраснел от смущения. Но ответить ничего не успел. К нам подползли наги. Их кольца перекатывались, грозя снести все на своем пути. Их было трое. Двое остались стоять чуть позади, а третий подполз ближе, как положено поздравил обе пары и только потом обратился ко мне, чем очень меня удивил:
- Ваше Высочество, разрешите нам озвучить свою просьбу? - я от такого вступления чуть не подавился, но, встав, так как не мог сидеть, когда передо мной стояли трое, да еще и обращались ко мне.
- Конечно, говорите, - произнес я, а в зале в этот момент повисла тишина. Всем стало интересно, что за просьба может быть у нагов к полукровке. Да-да, о своем статусе я ни на миг не забывал, несмотря на то, что обращаются ко мне в соответствии с моим положением.
- Супруг нашего Владыки сейчас ожидает наследника, - начал он. - И мы бы хотели пригласить вас к себе в гости, как лекаря, снискавшего славу своими деяниями. И уже единожды помогшему нашему Высочеству, он теперь доверяет только вам. И никого из других лекарей видеть не хочет, - склонил голову наг, ожидая моего ответа. А я в этот момент вспомнил того самого юношу, которого однажды уже спасал.
После этого они замолчали, а я обдумывал ответ. Оба брата нахмурились, что было замечено и нагами, поэтому один из них, немного подвинувшись вперед, поклонился обоим Высочествам и произнес:
- Ваши Высочества, мы ни в коей мере не хотим отрывать вас от медового месяца. В качестве помощников принцу Андриэлю могут быть наши лекари, - это их немного успокоило, но не до конца, так как братья продолжали что-то обдумывать. И тогда...
Тот самый оборотень, что сидел напротив меня, встал, скаканул через стол, вмиг оказавшись рядом со мной, и, глядя то на нагов, то на братьев, твердо произнес:
- Чтобы не отвлекать Ваши Высочества от радости начала семейной жизни, с принцем Андриэлем поеду я, - обернувшись к нагам, тоном, не терпящим возражения, спросил, - я надеюсь вы не против? - те отрицательно покачали головой. Зато я стоял и просто офигевал от его наглости. Еще не успел ни согласиться, ни слова вставить, а он уже все решил и за меня, и за себя.
Вот только отказываться уже не было смысла, да я и не стал этого делать. Но в голове созрела мысль. Сузив глаза и зло посмотрев на этого самоуправца, я сквозь зубы процедил:
- Ну, что же, помощник, готовься, раз сам вызвался. Мало тебе точно не покажется, - а про себя решил во чтобы то ни стало устроить этому выскочке сладкую жизнь, пусть знает, что не все решается так просто, не спросив разрешения.
Оба брата, не понаслышке зная это мое выражение лица, ухмыльнулись, а Тириэль, ближе всего находящийся к оборотню, хлопнул его по плечу и заметил:
- Что я могу сказать? Только посочувствовать. Не хотел бы я оказаться на твоем месте, - парень недоуменно воззрился на эльфа, потом глянул на меня, и только тут до него дошел весь смысл. Только страха в его глазах не было, так как он еще просто не знает насколько пакостным я могу быть, когда собираюсь кого-то проучить. Ну, что же, у него еще все впереди.
Договорившись с нагами об утреннем уходе, я гордо отвернулся от оборотня, забыв о братьях, об отцах, о самой свадьбе. В голове крутились шестеренки, разрабатывая планы, как поставить этого типа на место. Кое-что стало вырисовываться, и я с довольной ухмылкой, поднял бокал за здоровье молодых. Только от моего оскала оборотень, который все это время наблюдал за моим мыслительным процессом, слегка вздрогнул, но тут же взял себя в руки, решив, что я слишком белый и пушистый.
Ну-ну, с завтрашнего дня веселье только начинается. Посмотрим, останется ли он к концу недели такого же мнения.
Глава 29.
Утром ко мне в комнату вошел Лео. Он помог мне собраться, при этом все делая молча. И только когда сумки были сложены и упакованы и мы перед дальней дорогой присели, он поднял на меня взгляд и заговорил:
- Андриэль, у тебя свой путь, свое предназначение. Любовь братьев была, скажем так, направленная, - на мой недоуменный взгляд, он охотно пояснил свои слова. - Понимаешь, в тебе огромный потенциал, сила которого притягивает, очень часто такое притяжение похоже на слепую любовь, что и оказалось у Тириэля и Дариэля, а так же под твое обаяние попал и Элизар. В храме Демиурги поставили на братьев барьер, который блокирует все, можно сказать, ненастоящее, вот и получилось, что от своей зависимости и слепого обожания к тебе они избавились, но братские чувства остались, они настоящие.
Я слушал и не понимал, к чему мне это все рассказывают. Но тут до меня дошло кое-что еще.
- Лео, а на меня как-то можно поставить этот барьер, защиту, чтобы я оказался избавлен от ненужных обожателей? - спросил я, а перед глазами тут же возник этот наглый оборотень.
- Можно конечно, - тут же ответил магистр. - Но ты должен сделать это сам. Я сейчас буду произносить заклинание, а ты повторяй за мной, - я согласно кивнул в ответ и мы начали.
Лео произносил мудреные фразы, а я повторял, причем, что удивительно, ни разу не запнувшись. Закончив, вокруг меня закружились голубоватые потоки, как бы обволакивая мое тело, впитываясь в него. Вот только изменений в себе я не ощутил абсолютно никаких. О чем и поведал магистру. Тот на мои слова усмехнулся.
- Так и должно быть. Ты ничего и не должен ощущать, - успокоил он меня. И тут раздался стук в дверь. Меня просили спуститься к завтраку, чтобы отправляться в путь, набравшись сил. Не став заставлять себя ждать, мы с Лео спустились вниз. За столом уже находились все: братья, отцы и Яська, сидящий со смущенным видом, так как не привык сидеть за одним столом с венценосными особами. Мы с Лео присоединились к ним. Тут же в дверях нарисовался и оборотень, который с ехидной ухмылочкой окинул всех взглядом, после чего вальяжной походкой подошел к столу и приземлился аккурат напротив меня.
- Через сколько мы отправляемся? - поинтересовался он, а Яська вдруг встрепенулся. Повернувшись ко мне слишком резко, от чего едва не снес приборы, стоящие слишком близко к краю, он состроил умоляющий взгляд и стал канючить:
- Андриэль, возьмите меня с собой? Пожалуйста. Я буду помогать во всем, что скажешь делать. Честно, - не успел я ему ответить, как влез этот наглый тип.
- Тебе там делать нечего, только под ногами будешь крутиться и мешать, - надменно произнес он. - Ты же ничего не умеешь, какой из тебя может быть помощник? - вот тут уже вскипел я. Какое такое право он имеет решать за меня, кого брать с собой, а кого нет. Поэтому, мило улыбнувшись, от чего братьев, пристально наблюдающих за нашей "милой" беседой, слегка передернуло, я произнес:
