Меня так и подмывало уйти одной и добираться до кампуса автостопом, но это выглядело бы странно, так что, попрощавшись с Джеком, я потащилась к джипу. Настоящий джентльмен, когда ему этого хотелось, Джейс распахнул передо мной дверцу.
Я не сказала спасибо.
Джейс сел за руль, испуская вздох, который мог дать фору любому моему стону, что порядком меня взбесило – с чего ему-то чувствовать себя отвергнутым? Стиснув зубы, парень развернул машину и поехал вниз по гравийной дороге. Он не произнес ни слова, пока мы не выехали за ворота фермы.
– Тесс…
– Не надо, – перебила его я. – Ты сейчас не можешь сказать ничего из того, что я хотела бы услышать. И если ты опять начнешь говорить, что случившееся – это ошибка… – Вопреки желанию голос мой дрогнул. – Я тебя придушу. Серьезно.
Его губы дернулись, как будто он решил, что я шучу.
– Я бы выразился по-другому, но…
– Ни слова, – предупредила я, догадываясь, что он может сказать что-то еще более неприятное. – Просто отвези меня домой. – Я сжала губы, чтобы они не дрожали, как у полной размазни, чувствуя на себе его взгляд. – Я просто хочу домой.
Повисло молчание, а потом он тихо выругался:
– Черт.
Вместо того чтобы ехать дальше, он перевел ручку коробки передач в положение «паркинг» и, оставив двигатель на холостом ходу, повернулся в мою сторону.
– Ты не понимаешь, Тесс.
Я закатила глаза, готовая сразить его язвительной репликой, но она застряла у меня в горле.
– Ты прав. Я не понимаю. Тебя влечет ко мне. Ты хочешь меня, но снова и снова отталкиваешь. Это из-за Кэма? Если так, то это глупо, Джейс. Он мой брат, а не хранитель моего целомудрия.
Джейс сморщился, как будто съел что-то кислое.
– Прекрати. В таком образе я его уж точно не представлял.
– Заткнись.
Черты его лица смягчились, и он сжал руль.
– Ладно, дело вовсе не в Кэме. Может, поначалу это и останавливало меня, потому что ухлестывать за сестренкой лучшего друга как-то не принято, но, в конце концов, я могу с этим справиться.
– Что ты и сделал, – пробормотала я, отворачиваясь к окну. – Или твой член справился очень быстро.
Джейс проглотил сдавленный кашель.
– Тесс, я… просто все дело в том, что ты не хочешь быть со мной. Тебе это совсем не нужно.
Я ответила коротким смешком.
– Вау. Новый поворот. Теперь не ты отвергаешь меня, а я тебя? Гладко у тебя получается.
– Это не так, – настаивал он. – Поверь мне. Ты многого не знаешь обо мне, а если бы знала, то не сидела бы здесь сейчас.
Возвращаясь к нему взглядом, я выгнула бровь.
– Ты убил кого-то? Расчленил труп и скормил его боровам?
– Что? – Он нахмурился. – Нет.
– Ты избил или изнасиловал девушку? Или запер детей где-нибудь в подвале? А может, ты тайный террорист?
Его лицо исказилось в отвращении.
– Черт. Нет же.
– Ла-адно, – медленно протянула я. – Тогда я ума не приложу, что еще такого ужасного ты мог совершить.
Он отвел взгляд, качая головой.
– Ты не понимаешь, Тесс. Ты не можешь быть моей.
– Но я уже твоя, – прошептала я и осеклась. Неужели я только что произнесла это? Оцепенев от ужаса, я могла только смотреть, как расширяются его глаза.
Боже мой, я сказала это вслух.
Но я сказала правду. Я принадлежала Джейсу, сознавал он это или нет, хотел меня или нет. Я не могла изменить своих чувств к нему, как и желания быть с ним.
– Я не могу, – сказал он, и тень омрачила его взгляд. – Я не хочу задеть твои чувства.
Но… это невысказанное «но» сидело глубоко во мне.
Закрыв глаза, я лихорадочно глотнула воздуха, потому что вдруг стало нечем дышать. Я выложила ему самое сокровенное, и это все, что он мог сказать? Ошеломленная, растерянная, я хотела только одного: убраться отсюда и поскорее.
– Пожалуйста, отвези меня домой.
Он не шелохнулся.
– Тесс…
– Отвези меня домой!
Воцарилось молчание, и парень уронил руки на колени.
– Он мой сын! – прокричал Джейс, напугав и себя, и меня, и потом, уже тише, словно и сам не мог поверить в то, что говорит это, произнес: – Джек – мой сын.
Глава 9
Поначалу я решила, что ослышалась. Должно быть, он сказал что-то другое, потому что не мог Джек быть его сыном. Джек – его брат.
Но чем дольше я вглядывалась в его побледневшее лицо и ясные серые глаза, тем больше проникалась сознанием того, что сказанное им настолько выстрадано и настолько искренне, что может быть только правдой.
Ошарашенная, я покачала головой.
– Джек – твой сын?
Джейс задержал на мне взгляд, а потом уставился прямо перед собой. Он заговорил не сразу.
– Черт. Я… никто об этом не знает, Тесс. Только мои родители. И Кэм, но он – могила. Больше ни одна живая душа не знает.
Меня не удивило то, что Кэм посвящен в тайну Джейса, но слегка задело то, что брат скрывал ее от меня. Наверное, счел, что не моего ума это дело.
Я действительно не знала, как реагировать, и тупо смотрела на него. Мысли мчались и путались. Джек и Джейс были удивительно похожи, но это обычное дело для братьев. Джейс был очень привязан к Джеку, между ними как будто существовала незримая двусторонняя связь, но такое бывает и между братьями. Джейс, казалось, больше всего на свете дорожил Джеком, но это естественно для братьев.
Только вот они не братья.
Они – отец и сын.
Ни хрена себе.
Очень многое разом встало на свои места и обрело смысл. И прежде всего не его одержимость Джеком, а наш разговор по пути на ферму. Когда мне показалось, что он знает не понаслышке, что некоторые незапланированные события приносят высшее счастье. И, наверное, именно это объясняло, почему он больше не играет в футбол и не собирается искать работу, которая заставила бы его уехать из этих мест. Он хотел остаться здесь, рядом с сыном, независимо от статуса. Видимо, поэтому он и не стремился к серьезным отношениям – ведь у него ребенок, и, даже если он пока не принимал активного участия в его воспитании, все могло измениться в ближайшем будущем. Не всякая девушка согласится взвалить на себя такой груз. Я могла его понять. Сама только что была просто контужена этой информацией.
Джейс – отец.
И, разумеется, из категории «папочка, с которым хочется заняться сексом».
Я крепко зажмурилась. Боже мой, даже не верилось, что такие мысли лезут мне в голову. Но он был отцом.
Из меня будто выкачали воздух, и я с трудом сглотнула, когда он протянул руку, вытаскивая что-то – сухие травинки – из моих волос. Он повертел их между пальцами, пока я изумленно глазела на него.
– А он… знает?
Джейс покачал головой.
– Нет. Он думает, что бабушка и дедушка – его родители.
– Почему? – Я задала вопрос, прежде чем до меня дошло, насколько навязчиво мое вторжение в чужую жизнь. Боже, как это грубо с моей стороны. Но я хотела знать. Мне было необходимо знать, как Джейс, любящий этого мальчика больше жизни, мог позволить кому-то растить собственного сына.
– Все так запуталось, – ответил он, откидываясь в кресле. Он потер руками лицо и вздохнул. – Они растили Джека как своего ребенка с самого его рождения. Даже усыновили его. Я выгляжу самым настоящим дерьмом, да? – Он повернул голову, и я увидела боль в его глазах, отчего у меня сжалось сердце. – Я даже не могу воспитывать собственного сына. Его растят мои чертовы родители, и он ничего не знает. Хорош же я, не правда ли?
Я часто заморгала, в растерянности открыв рот, не зная, что сказать.
Парень горько засмеялся, запрокинув голову на спинку сиденья. Напряжение волнами исходило от него.
– Я не воспитываю собственного ребенка, – повторил он, и я догадалась, что эти слова он слишком часто говорит самому себе. – Вот уже пять лет, как им занимаются мои родители. Я хочу изменить это, но не могу вернуть те годы, и как мне теперь это изменить? Сказать ему – значит разрушить его мир, а я этого не хочу. Разбить сердца моих родителей, потому что они считают его своим сыном? – Он закрыл глаза. – Я чертовски непутевый отец.
