Самовар с шампанским

Разговор прервал звонок в дверь.

– Тетя Олеся, – закричала Маша, – дядя Федя подписи собирает.

– Блин, – буркнула Телегина и поковыляла в холл.

Коробочка с кольцом осталась на столе. Я еще раз внимательно рассмотрела перстень, быстро сфотографировала его телефоном и закрыла бархатную крышку.

Минут через пять хозяйка вернулась:

– Надоел домовый комитет. Второй год ходят, бумаги составляют, хотят, чтобы у нас лифтера в подъезде посадили, а толку нет.

– Олеся, – спросила я, – Василий попросил вас устроить в «Желтухе» публикацию истории о том, как он нахамил Ангелине?

– Ну да, – кивнула Телегина.

– Значит, вы знали, что Кожин задумал? – не успокаивалась я. – Он хотел, чтобы его выгнали с работы.

– Понятия ни о чем не имела! – взвилась Олеся. – Все! До свидания. Разговор завершен. Справедливый врет. Я его ни о чем не просила. Прощайте!

* * *

Выйдя от Олеси, я зашла в кафе, заказала чай и начала рыться в телефонной книжке. Давно пора навести порядок в контактах. Сколько раз говорила себе: «Дашенька, полностью записывай имя и фамилию человека». Но нет же, в списке полно странных сокращений, ну, вот, например: «Саша БДР». Непонятно, это мужчина или женщина? Что такое БДР? Название организации? Дальше еще лучше: «Макс ногаживот». Это врач, который лечит конечности и желудок? Или это мутант с растущими из пупка лапами? Я листала список. Куда я вписала ювелира Юрия Бархатова? Фамилии нет, имени тоже. Может, кольцо? Снова неверно. Перстень? Ожерелье? Бриллиант?

Дама за соседним столиком взяла зазвонивший мобильный и воскликнула:

– Ленка! Ты где?

Меня осенило: Лена! Так звали первую жену Юры, ну-ка посмотрю… Точно! «Ленин муж, Юра». Отлично, главное, не забывать, с кем когда-то жили друзья, и не запутаться в именах их бывших половин. Ленка после развода с Бархатовым вышла замуж за Лешу Виноградова. Ну-ка, гляну ради интереса, как у меня записан Алексей? «Ленин муж Лешик». Ну, в принципе, понятно. Хорошо, что у парней разные имена. Вот с Катей Селезневой получилось хуже, она в третий раз расписывается с мужчиной по имени Саша, и теперь у меня в телефоне целый ряд записей: «Саша, муж Кати». И который из них действующий?

Нет, надо навести порядок. О! Нашла! «Юра золото». Это точно он.

– Привет, Дашута! – обрадовался Бархатов. – Опять серьгу сломала?

– Нет, с украшениями пока порядок, – успокоила я его. – Я отправляю тебе фото кольца, посмотри и скажи, сколько оно может стоить.

– Ладно, – согласился Юра. – Ага, уже пришло. Погоди, поставлю тебя на громкую связь. Вау!

– Что? Говори, – потребовала я.

– Дорогая штучка, – забубнил Юра, – я не первый раз ее вижу.

– Знаешь этот перстень? Откуда? – обрадовалась я.

– Одна девушка копию заказывала, – признался Бархатов.

Он хотел сказать еще что-то, но я услышала из трубки звук звонка в дверь.

– Извини, Дашута, клиент идет, продолжим минут через двадцать, он ненадолго, готовый заказ получит, и адью, – скороговоркой произнес ювелир и отсоединился.

Я уставилась на фото. Ну и как драгоценность герцогини Шевальер очутилась у Олеси Телегиной? Знаю удивительную историю, связанную с этой дамой и ее богатством. Мне ее рассказал комиссар Жорж Перье, тот самый, что ушел на пенсию. Жила-была в восемнадцатом веке во Франции герцогиня Шевальер, урожденная Мария Бернес. Она родилась в Австрии и, когда ее в четырнадцать лет выдали замуж за француза, герцога Шевальер, не очень хорошо изъяснялась на языке мужа. По обычаю тех лет невесте знатного лица, если она была иностранкой, предписывалось въезжать во Францию одной, без каких-либо друзей или родственников. Марию доставили в небольшое местечко вблизи Страсбурга, там она разделась догола. Зачем? Эта церемония означала, что невеста оставляет все, принадлежащее родительскому дому, и становится француженкой. У Марии даже отобрали любимую собачку. В семье жениха девушку встретили не особенно ласково. Мария была очень молода, любила балы, развлечения, свекровь и другие дамы считали ее легкомысленной, дурно воспитанной. Единственным другом герцогини оказалась горничная Франсина, ее одногодка. Мария закончила свои дни на гильотине во время правления Конвента[17], куда подевалась Франсина – неизвестно. Спустя почти два столетия в один из крупных аукционных домов Франции пришел мужчина и показал роскошный ювелирный набор. Потом представился:

– Меня зовут Анри Гриньон, я являюсь потомком горничной Франсины. Перед смертью ее хозяйка, герцогиня Мария Шевальер, подарила верной прислуге свои драгоценности. Я до сих пор живу в доме, который принадлежал Франсине. Он очень старый, еще мой отец хотел его перестроить, в частности, сломать огромный камин на первом этаже в гостиной. Очаг не работал, потому что дымоход давно был наглухо заделан. Но мэрия Парижа не давала разрешения на переделку.

Здесь необходимо объяснить, что французы трепетно относятся к историческому наследию. Архитектурная инспекция с большой неохотой позволяет владельцам старинных зданий изменять их внешний и внутренний вид. Один наш русский приятель приобрел апартаменты на улице Бонапарт. Ему не понравились балконные решетки черного цвета, и новосел ничтоже сумнящеся позолотил их. Не успела еще высохнуть краска, как к владельцу дома явилась делегация жителей околотка, потребовавшая вернуть особняку первозданный вид. Новый жилец по российской привычке коротко и ясно отправил соседей по известному адресу и успокоился. Заорал: «Я купил апартаменты, делаю с ними что хочу». Но вскоре он получил письмо от архитектурного надзора. Лучше вам не знать размер суммы штрафа, которую пришлось отсчитать нашему другу, и решетки теперь снова черные. Вот почему наша семья отказалась жить на улице Сен-Сюльпис, в доме восемнадцатого века. В нем даже люстру без разрешения нельзя повесить, а чтобы его получить, придется потратить не один месяц на хождение по кабинетам.

Глава 25

Но Анри оказался неленивым. Здоровенный неработающий камин здорово раздражал семью Гриньон, он занимал много места, и никто в конце двадцатого века не собирался обогревать дом с помощью старинного очага. Гриньон получил разрешение на работы и нанял строителей. Бригада рушила дымоход несколько дней и в конце концов справилась с задачей. Представьте общее изумление, когда в трубе обнаружился железный сундук. Анри вскрыл его, нашел дневник Франсины и ювелирные изделия. Это оказались драгоценности казненной герцогини Шевальер. Экспертиза, проведенная аукционным домом, признала ювелирный набор и записи горничной, принесенные Анри, подлинными. Между страницами дневника лежало завещание герцогини Шевальер. В нем она указала, что оставляет Франсине свои ценности, так как не имеет детей и знает, что они с мужем будут казнены.

Гриньон показал аукционистам фото всех колец, браслетов, серег, колье и сказал, что решил продать свалившееся на него богатство, не поднимая никакого шума. Сейчас сокровища хранятся в укромном месте, Гриньон готов отдать их аукционному дому. Он предоставит потенциальным покупателям гарантию подлинности украшений, покажет дневник Франсины, заключение экспертов, но имя Анри Гриньона не должно прозвучать вслух.

Естественно, представитель торгов согласился на это условие и в нужный день прислал к дому, где хранились несметные богатства, бронированный автомобиль с охраной. Анри вместе с представителем аукционного дома вошли внутрь, Гриньон отпер сейф, а тот… оказался пуст.

Каким образом вор проник в тщательно охраняемое место? Анри Гриньон был скрягой, тратить деньги он не любил, поэтому поместил ювелирные изделия не в банк, где тщательно соблюдают меры безопасности, а на небольшой склад, которым владел один из его приятелей, живших неподалеку. Сосед потомка Франсины вел дела по старинке, как это делали его отец, дед и прадед. В его заведении в стенах имелись ящики, куда складывались вещи, они запирались на нехитрые замки. В качестве секьюрити работали двое немолодых мужчин, один дежурил днем, другой ночью. Клиентами склада были жители района, но с каждым годом их становилось все меньше, потому что молодежь теперь предпочитает держать ценности в банковских ячейках, а для всякой лабуды они арендуют место на современном складе, где можно держать все – от мебели до стопки книг, и ничего не испортится, потому что помещение оборудовано вентиляцией, там поддерживается нужная температура и есть охрана. Пакгаузом, куда Анри поместил клад, пользовались одни старики, которые не хотели изменять своим привычкам. Но, повторяю, Анри был редкостным скрягой, и он ничего не сказал о находке жене. Мадам Гриньон страдала астмой, поэтому она на время ремонта дома уехала в деревню к родственникам. Она не хотела дышать пылью, это могло вызвать обострение болезни.