– Любой, – отмахнулась я.
Элен замоталась в плед.
– Но так нельзя!
– Давай фруктовый, – выбрала я.
– Манго, яблочный, лесные ягоды, ананасовый, клубничный? – не утихала Элен. – Французский или английский?
– Выбери на свой вкус, – попросила я.
– Таня! Сделай напиток из кролика! – закричала хозяйка.
– Кролик вроде мясо, – удивилась я. – Или дичь? К фруктам он точно отношения не имеет. Впервые слышу, что из него можно заварить чай.
Элен расхохоталась:
– Обожаю твое чувство юмора. Вся Москва давно пьет настой из кроличьей травы, ее привозят с гор Алеутской низины. Уникальное растение! Занесено в Красную книгу, стоит дорого. Но как оно полезно! Посмотри, у меня разгладились морщины на ушах.
Заявление Элен про Алеутскую низину я оставила без внимания, в конце концов, я сама не сильна в географии, понятия не имею, в какой стране находится эта местность, хотя немного странно: если низина, то откуда там горы? Но последние слова Элен удивили меня до крайности, и я спросила:
– Морщины на ушах? Они там бывают?
Козловская закатила глаза:
– Мон амур, ты счастливая женщина, ни разу не побывавшая в руках пластического хирурга! А я вынуждена постоянно отдаваться Жану Вабэ. Спору нет, он милашка, и грудь мне сделал прекрасную, я сначала поскромничала, попросила второй номер, но поняла, что сглупила. Поехала, переделала на третий, затем на пятый. С последним было тяжело, спина заболела, поменяла на четвертый. Ну, и как тебе? – Элен выпятила бюст вперед.
– Шикарно, – покривила я душой.
– Да, – с удовольствием подхватила Козловская, – это правда. Но возникла новая проблема. Лицо обвисло. Утром встаю, смотрю в зеркало, рыдаю! Брыли, как у твоего Хуча…
Я сделала вид, что дегустирую напиток из кролика, поданный домработницей. Мой мопс намного симпатичнее Элен, у него очаровательная живая мордочка, а не застывшая из-за ботокса маска.
– Справа висит, слева висит, – тараторила Козловская, – под глазами мешки, щеки ввалились. Счастье, что есть Вабэ! Сначала он нитки протянул через щеки и лоб, это делают без наркоза, кремом, замораживающим лицо намазали, и в путь. Жесть! Мрак! Я чуть не умерла, так было больно. Затем под глаза жир из живота закачал. Ооо! Какой эффект! Ботокс «гусиные лапки» убрал. А вот с морщинами на ушах повозиться пришлось, они не поддавались, что ни делаю, новые образуются, прямо хоть не шевели ими!
Я подавилась чаем:
– Ты умеешь двигать ушами?
– Они у всех во время разговора шевелятся, – пояснила Элен. – Мне Вабэ подробно суть процесса объяснил. Звуковые колебания колышат раковины, от этого на них возникают повреждения кожи, по ним элементарно вычисляется возраст. Уши – первые предатели, и они не натягиваются. Тупик! Мрак! Мне их омолаживали лазером, шлифовали, пробовали какое-то излучение. И что! А ничего! Тупик! Мрак! Лицо молодое, бюст шикарный, попа бразильская, и… старушечьи уши! Тупик! Но потом Вабэ посоветовал примочки из кроличьей травы. Дашенция! Это счастье! Восторг! Через три месяца я свои мочки не узнала! Розовые, толстенькие, как у младенца. Вот теперь я гармонично выгляжу. Но припарки надо делать ежедневно и пить, пить, пить настой. Ах! У тебя цвет лица на моих глазах становится лучше. Хочешь, познакомлю с Вабэ? Он давно новых клиентов не берет, но, если я попрошу, он сделает для тебя исключение.
– Не смогу, как ты, упорно заниматься своей внешностью, – отвергла я любезное предложение, – ленивая очень, намажу на ночь личико кремом, и все.
– Мон амур, у тебя есть любовник, этот забавный толстячок из дома с синей крышей. Говорят, он полицейский босс?
– Мы просто друзья, – ответила я.
– Да ладно, не смущайся, – хихикнула Элен. – Понимаю, он не красавец, не мачо, но с таким уютно, и он на сторону не побежит. Ну кому такой, кроме тебя, нужен? А я уже неделю одинока! Мрак! Бред! Надо искать пару, но сейчас парни предпочитают юных и богатых. А я воспитана по старинке. Мне нравится, когда кавалер на меня деньги тратит, а не я за него в кафешке расплачиваюсь. Я еще не в том возрасте, когда надо любовника покупать! Я молода, красива, опытна, умна, интеллигентна и заслуживаю, чтобы меня любили бескорыстно и обеспечивали мне достойные условия жизни. И я не жадная, не требую яхту в подарок. На фига она мне нужна? Арендуй на лето симпатичное судно, мы на нем вместе покатаемся. У тебя нет на примете подходящей пары для меня?
Я обрадовалась возможности перевести разговор на нужную тему:
– Юра Бархатов совершенно свободен.
– Ювелир? – возмутилась Элен. – Дорогая, разве возможно общаться с обслуживающим персоналом? И у него отвратный характер! Представляешь, он посмел на меня орать!
– Мерзавец! – с чувством воскликнула я. – А за что?
– К нему пришла одна гадючка, соврала, что от меня, – затараторила Элен, – но я ее не посылала. Мерзавка с Юркой чего-то не поделила, психанула, они подрались, но я при чем? Дерьмовка просто мое имя использовала. А Юрий меня матом обложил!
– Встречаются же такие нахалки! – возмутилась я. – Надеюсь, ты ей отказала от дома?!
– Ах, такая неприятная история, – пригорюнилась Элен. – У меня был роман с Андре. Роскошные отношения сложились. Вот уж кто обеспечен, так это Андре, правда, по части секса у него не особо. Но, шепну по секрету, главный эротический орган мужика – кошелек, чем он толще, тем мальчик приятнее. У нас с Андре тихо к женитьбе катило. Если б не его дочь Яна! Мрак! Бред! Маленькая дрянь! Реально меня возненавидела. Дула Андре в уши всякую дрянь про меня и добилась своего. А сама-то! Отец из дома, а дочурка гулянку затевает, назовет приятелей, они элитное вино из погреба выжрут. Зачем дикарям «Шато Мутон-Ротшильд» тысяча девятьсот восемьдесят второго года? Им дешевого пива побольше подавай. Сколько гости Яны посуды побили, вещей из дома потырили! Андрюша молчал. А со мной из-за пустяка поругался. Мрак! Бред! Сказка про Синюю Бороду!
Элен поставила чашку на стол.
– Особняк у Андре три тысячи метров, там на велосипеде из одного крыла в другое ездить надо. Часть помещений, например бальный зал, обычно закрыта, открывают их по праздникам, ключи в шкафчике хранятся. Ну, мне-то все равно, я хозяйством не занималась, ключами не интересовалась. Один раз приезжаю в гости, заруливаю к Андре в спальню, а он в ванной под душем киснет. Ну, я села в кресло, гляжу, на тумбочке у кровати минералка стоит! Пить захотелось до жути! Взяла бутылку, а та возле коробочки стояла, симпатичненькая такая вещица из слоновой кости, на крышке миниатюра из перламутра, никогда ее раньше не видела, хотя в спальне у Андре не впервые оказалась. Я ее открыла, интересно стало, что за отделка внутри? Смотрю, ключик небольшой, а брелок – медальон с нефиговым брюликом. Уж поверь, я знаю толк в камнях. Верчу в руках брелок, размышляю, что он отпирает? И тут без стука вваливается Яна, как гаркнет: «Не смей его трогать!» Бред! Мрак! Я ей в ответ: «Дорогая, твои манеры меня поражают!»
Она мне какую-то гадость сказала, мы немножечко повздорили, тут Андрюша выходит из ванной, девка к нему кидается и орет: «Папочка, она ходила в музей! Видишь, она ключ держит! Гони Ленку вон!» Она меня Ленкой называла, хотя распрекрасно знала, что я Элен по паспорту. Андре так странно на меня посмотрел, он умел человека глазами в порошок стереть. А я что? Бред! Мрак! Вообще не понимаю, о чем речь! Музей? Какой? Где? Зачем туда заглядывать? Ненавижу старые горшки и статуи. Чего в них интересного? Один раз меня Мишка Иосифов повез на развалины какого-то храма любоваться. Мрак! Собор разрушился пятьсот лет назад. Какой смысл руины обозревать? Лучше в магазин за новой сумочкой прошвырнуться. Стою, пялюсь. Андре Яну выпроводил, меня за плечи схватил, затряс, как кошку:
– В музее была? Отвечай!
Я ему сказала:
– В Лувре была, еще в этом… со смешным названием, на собачью кличку похоже… Фрицци! Так у Надин Левашовой пуделя зовут!
– Может, Уффици? – подсказала я.
