Гости не обманули ожиданий. Спустя три часа после заката выставленные наблюдатели услышали легкий плеск, а затем к берегу приблизились с десяток узких лодчонок, выкрашенных в черный цвет. К тому моменту у костра остались только матросы из числа контрабандистов, а также Трой, Арил и Крестьянин. Северные варвары залегли вдоль бортов корабля, а арвендейлцы замаскировались в прибрежных кустах.
Лодки местных пристали к берегу не сразу. Сначала подошла одна, и из нее на гальку выскочил толстенький человечек невысокого роста. Настороженно оглядевшись, он подошел к сидевшим у костра контрабандистам и несколько высокомерно поздоровался с капитаном Башлыгом:
— Приветствую, капитан, а где Черный Струй?
— Рад приветствовать, энистер Мит. Черный Струй остался в Сартаксисе (и это было совершеннейшей правдой), — расплылся в угодливой улыбке капитан Башлыг, — у него проблемы с кораблем (и это тоже было правдой… впрочем, как и для всех остальных контрабандистов). И вообще, у нас возникли некоторые затруднения, — продолжил Башлыг, — северные варвары как с цепи сорвались. Рыскают вдоль побережья и бросаются на любой корабль, стоит ему отойти от берега на десяток-другой лиг. Не знаю, рискнет ли кто из наших в ближайшее время выйти в море.
— Вот что значит дикость и неповиновение законам, — наставительно воздев палец, произнес тот, кого назвали энистером Митом. — У нас, в благословенной земле Глыхныг, такое невозможно. Здесь каждый знает, что дозволено, а что — нет, и потому каждый из нас свободен настолько, насколько может быть свободно разумное существо.
Помимо наличия внутреннего противоречия подобное заявление в устах человека, занимающегося контрабандой, звучало несколько забавно. Но никто и не подумал улыбнуться. Подданные земли Глыхныг вообще отличались неуемной склонностью к морализаторству, основанной на непоколебимом чувстве собственного превосходства. Они считали, будто, что бы они ни делали, делают они это наилучшим образом, а если все-таки и случается неудача, то виноваты в этом не они, а происки врагов и тупость исполнителей-чужеземцев…
— Ладно, не будем об этом, — милостиво кивнул энистер Мит, — надеюсь, вы доставили шкуры?
— О да, — угодливо закивал капитан Башлыг, — полный трюм. Я бы хотел обменять их на…
— Я привез пряности, — бесцеремонно прервал его энистер Мит, — так что с тебя еще полтора стоуна серебра.
Капитан Башлыг едва заметно сморщился. Не то чтобы он был так уж заинтересован в успехе сделки, но его торгашеская натура все равно брала свое. Однако спорить с энистером Митом было себе дороже. Да еще капитан напомнил себе, что выгода в этой сделке зависит отнюдь не от соотношения цены и качества полученного товара. Так что он вновь растянул губы в улыбке и согласно кивнул.
Энистер Мит бросил на него высокомерный взгляд и, повернувшись к своим лодкам, повелительно взмахнул рукой. Тут же послышался плеск весел, и спустя несколько мгновений носы лодок уткнулись в галечный пляж. Из них на берег выскочили остальные глыхныгцы, но ни один из прибывших и не подумал заняться разгрузкой лодок. Они отошли в сторону и, сложив руки на груди, принялись покрикивать на подчиненных капитана Башлыга, которые, как видно, уже давно привыкли к подобному порядку, потому что без дополнительных команд принялись разгружать лодки и затем грузить на них тюки с шкурами.
В этот момент энистер Мит повернулся, и в его поле зрения нарисовались Трой, Крестьянин и Арил.
— А это кто такие? — раздраженно обратился он к Башлыгу. — Что за новые люди? Черный Струй не передал, что мы требуем, чтобы в этом сезоне на кораблях были только старые, проверенные люди? Орки очень насторожены, и я не хочу потерять успешный бизнес из-за ваших…
— Э-э… энистер Мит, — поспешно прервал все более распаляющегося глыхныгца капитан Башлыг, — вот, это задаток.
Энистер Мит запнулся и недоуменно уставился на тяжелый кошель, появившийся перед его носом.
— Что это? — спросил он все еще недовольным тоном.
— Золото, — предупредительно пояснил капитан.
Рука энистера Мита тут же рефлекторно выстрелила вперед, ухватив кошель, и лишь вслед за этим рот выдал следующий вопрос:
— И что это означает?
— Это… плата этих людей. Вернее, только задаток. Эти люди подрядились доставить дар усопшего в столичный храм Шыг-Хаоры.
Энистер Мит удивленно вскинул брови:
— Что?!
Трой, поднявшийся на ноги, еще когда энистер Мит только начинал свою раздраженную тираду, склонился перед глыхныгцем в максимально раболепном поклоне. Сейчас решалось, удастся ли им попасть на землю Глыхныг легально. А от этого во много зависел успех всего остального.
— Наш наниматель, уважаемый господин, когда-то был вынужден из-за происков врагов бежать из благословенной земли Глыхныг и провести остаток своих дней вдалеке от родины. Но все это время он провел в неизбывной тоске, мечтая рано или поздно вновь возвратиться домой. Но нынешней зимой его настигла болезнь, от которой он и скончался. Однако перед кончиной он повелел изготовить «дар усопшего» (тут Трой поднял перед собой Тайную ветвь, увитую золотыми и серебряными шнурами, а также обвешанную массивными золотыми и серебряными бляхами) и нанял нас для того, чтобы мы отнесли его в столичный храм Шыг-Хаора. — Трой замолчал. Теперь все зависело оттого, насколько легенда, которую они разработали на основе рассказов старика Сайи, покажется правдоподобной этому высокомерному глыхныгцу. Тот несколько мгновений брезгливо-презрительно пялился на Троя, затем его губы скривились, и он раздраженно буркнул:
— И что за урод делал это дар? Шнуры завязаны каким-то дурацким узлом, а навершие на треть больше положенного… — Он снова повернулся к Башлыгу: — И что вы хотите от меня?
— Ну-у-у… наши друзья, — вновь вступил Трой, кивая подбородком в сторону капитана Башлыга, — посоветовали нам, что лучше отдать два стоуна золота достойному человеку и надежному партнеру, чем вороватым портовым чиновникам.
— Но здесь нет двух стоунов… — взвесив кошель на руке, недовольно проворчал энистер Мит.
Трой согласно кивнул.
— О да, уважаемый господин, здесь только полстоуна. Но уважаемый капитан Башлыг уже сказал, что это всего лишь задаток. Еще полстоуна вы получите, когда снабдите нас всеми документами, позволяющими таким варварам, как мы, путешествовать по благословенной земле Глыхныг, а последний стоун капитан Башлыг передаст вам в момент нашего возвращения.
— Что?! — вскинулся энистер Мит. — Вы смеете не доверять моему слову?
— Ни в коем случае! — подпустив возмущения в голос, зарокотал капитан Башлыг. — Как вы могли такое подумать?! Мы всего лишь следуем тому раз и навсегда установленному вами мудрому порядку, который вы столько лет вбивали в наши тупые головы, уважаемый энистер Мит: «Сначала дело — потом деньги!»
Судя по кислому выражению лица энистера Мита, на этот раз он предпочел бы, чтобы этот действительно столь долго вбиваемый в головы этих тупых варваров порядок был бы, ну, немножечко подвинут… но делать было нечего. Хотя он все-таки попытался предпринять попытку сразу получить гораздо большую долю.
— Полстоуна мне слишком мало. Чтобы выправить документы, предстоит пойти на существенные расходы…
Трой с виноватой улыбкой развел руками и сокрушенно вздохнул.
— Что ж, в таком случае прошу простить, энистер Мит, — проговорил он, протягивая руку за кошелем, но глыхныгец отшатнулся назад, крепко стиснув кошель.
— Ну ладно, я посмотрю, что можно сделать. — Он повернулся и бросил взгляд на свои лодки. Они были уже разгружены, вновь загружены тюками с шкурами и столкнуты в воду. — Ну чего копаетесь — быстро в лодки! Я вас ждать не намерен.
До побережья они добрались перед самым рассветом. Когда лодки вынырнули из-за мыса, и в предрассветном тумане забрезжили расплывчатые огни близкого берега, энистер Мит раздраженно ткнул своим пухлым кулачком в ухо Трою и властным жестом указал на дно лодки. Трой так же молча кивнул (в тумане звуки разносятся очень далеко) и, махнув своим товарищам, улегся под ноги гребцам.
