В сеансах групповой терапии, он всегда сидел вне круга, у стены, а стул балансировал лишь на задних ножках. Он отвечал редко, но если это происходило, то его юмор был черным, полным сарказма и цинизма
Я подошла к нему однажды, не в силах игнорировать, излучаемую им, глубокую внутреннюю боль. «Не трать мое время, пытаясь наладить со мной отношения, - сказал он мягко, красивые зеленые глаза полностью лишены какого-либо света. Хочешь прокатиться на моем члене, так и скажи. В сексе я не отказываю».
Я знала, что это правда. У доктора Трэвиса была куча запутавшихся пациентов, многие из которых использовали секс в качестве бальзама или формы самонаказания. Кэри пользовались и те и другие, многие входили в открытую дверь.
«Нет, спасибо, - ответила я, его сексуальная агрессия вызывала отвращение. - Ты слишком худой для меня. Ешь гребаные чизбургеры, придурок».
После этого я пожалела, что пыталась быть хорошей с ним. Он нещадно преследовал меня, постоянно сыпля сексуальными намеками. Сначала я огрызалась. Но когда это не сработало, я убила его с добротой. В конце концов, он понял, что на самом деле я не собиралась с ним спать.
Одновременно, он начал набирать вес. Он позволил своим волосам отрасти. Он перестал жить спать со всеми, с кем только можно, стал чуть более избирательным. Я заметила его великолепие, но притяжения не возникало. Мы были слишком похожи, и мои инстинкты самосохранения находились в состоянии повышенной готовности.
- Мы были друзьями, - сказала я ей. - А затем он стал мне как брат.
- Я обожаю его, - ответила Мегуми, размазывая лосьон для загара по ногам. – Он сказал, что у них с Треем разладилось. Жаль слышать. Они - чудесная пара.
Я кивнула, взгляд вернулся к дорогому другу. Кэри поднял за талию девушку, чтобы бросить ее в волны. Она смеялась, явно пораженная происходящим.
- Глупо, конечно, говорить, что если суждено, то все наладится, но именно этой точки зрения я и придерживаюсь.
Я все еще собиралась позвонить Трею. И маме Гидеона, Элизабет. Еще я хотела связаться с Айерленд. И Крисом. Ну, а так как мои биоритмы напрочь стерлись обилием алкоголя, я мысленно пометила обзвонить всех после выздоровления, в пентхаусе. Также нужно было поговорить с отцом, так как из-за разницы во времени, я отложила наш плановый субботний разговор.
- Не хочу домой, - Мегуми вытянулась со вздохом, держа любимый напиток в руках. - Эти два дня прошли слишком быстро. Не могу поверить, что мы уезжаем через несколько часов.
Я могла бы с легкостью остаться еще на неделю, если бы так сильно не скучала по Гидеону.
- Ева, дорогая.
Я повернулась на звук голоса моей мамы. Она подошла ко мне сзади и стала за лежаком, завернутая в полотенце.
- Пора ехать?
Она покачала головой. Потом я заметила, что она заламывала руки. Плохой знак.
- Можешь вернуться со мной в отель?- спросила она. - Мне нужно поговорить с тобой.
Я увидела Кленси, стоящего позади нее, со сжатыми челюстями. Мой пульс участился. Встав, я схватила саронг, который взяла с собой на пляж, и обернула им вокруг талии.
- Может, нам тоже стоит пойти? - спросил Шауна, садясь.
- Оставайтесь здесь с Кэри, - ответила мама, ободряюще улыбнувшись.
Меня поразило то, как она сделала это - красиво и невозмутимо, в то время, как я знала, что внутри она на нервах. Я сама была слишком выразительной, чтобы скрывать реакции, но моя мама выдавала эмоции лишь руками и глазами. Она часто говорила, что даже по смеху можно определить реакцию. А сейчас она была в темных очках, эффективно замаскирована.
Молча я последовала за ней и Кленси обратно в отель. После того, как мы достигли лобби, казалось, каждый сотрудник приветствует нас улыбкой. Они все знали, кто я. В конце концов, мы остановились в одном из курортов Гидеона. Название «Виентос Крусадос» означало Перекрестные Ветра (Crosswinds).
Гидеон женился на мне на курорте КроссВиндс. Тогда я не знала, что это сеть отелей по всему миру.
Мы зашли в лифт и Кленси просунул карту в нужный слот - мера безопасности, которая ограничивает доступ к нашему этажу. Так как в кабине с нами находились другие люди, мне до сих пор приходилось ждать ответов.
Все внутри сжалось, мысли метались с одной на другую. А вдруг что-то случилось с Гидеоном? Или с папой? Я поняла, что оставила свой телефон на столе рядом с любимым напитком и мысленно себя отругала. Если бы я отправила сообщение Гидеону, то могла бы себя отвлечь от ощущения, что схожу с ума.
После того, как лифт остановился три раза, кабина, наконец, опустела, двигаясь на верхний этаж.
– Что происходит? – спросила я, обращаясь к маме и Кленси.
Она сняла очки дрожащими пальцами.
– Разгорается скандал, - начала она. – В основном в Интернете.
Что означало: контролировать невозможно. Или вроде того.
– Мама. Просто скажи мне.
Она глубоко вздохнул.
– Кое-какие фотографии... Она посмотрела на Кленси, в поисках помощи.
– Какие? – я думала, меня вырвет. Кто-то нашел фотографии, который снял Натан? Или же кадры секса с записи Бретта?
– Фотографии Гидеона Кросса в Бразилии распространились этим утром, словно вирус, – сказал Кленси. Он говорил спокойным голосом, но в его позе было что-то странное. Такое напряжение было крайне необычно для него.
Я почувствовала, будто бы меня ударили кулаком в живот. Я промолчала. Говорить было нечего, пока я не увижу доказательств.
Мы вышли непосредственно в наш номер с несколькими спальнями и центральной гостиной. Горничные открыли двери, ведущие на балкон, и шторы развивались на ветру, цепляя собой подхваты, предназначенные для их сдерживания. Яркий и тёплый номер в Испанском стиле покорил меня сразу же по прибытии.
Сейчас я не обращала ни на что внимания.
Я шла на дрожащих ногах дивану и стала ждать, когда Кленси разблокирует планшет и передаст его мне. Мама села рядом, молча предлагая поддержку.
Глядя вниз, я шумно вдохнула. Моя грудь была зажата словно в тиски. То, что я увидела, сводило меня с ума... Будто бы кто-то залез в мою голову, и выхватил одно из изображений моего сознания.
Взгляд сосредоточился на Гидеоне, тёмный и великолепный, одетый во все чёрное. Волосы частично закрывали лицо, но это определённо был мой муж. Я надеялась, что это был не он, пыталась найти хоть что-то, чтобы выдало мошенника. Но я знала тело Гидеона так же, как своё собственное. Знала, как он двигается. Как он расслабляется. Как он соблазняет.
