— Сами идиоты, а я виновата, да? Головой не думаете, да? Жрете все, что видите, да? Да? Да?! — прямо передо мной завис один из духов, позволяя возмущаться прямо в свою жуткую, черную морду, больше всего похожу на маску с прорезью для глаз. Пока он молчал, узнать о том, что на этой маске есть еще и рот, было невозможно.
Вокруг длинного тела клубился черный туман, скрывая его тонкость и хрупкость. Арсы больше всего походили на обтянутые обугленной кожей несуразные скелеты, окутанные густым дымом.
В полумраке некромантских коридоров они выглядели особенно жутко.
Мы перестали отступать. Сзади послышалось негодующее:
— Ты нас сдала.
— А зачем вы всех жаб распотрошили? Съели бы несколько штучек и все. Аррануш и не заметил бы даже. А вы?
— Ты нас сдала, — стоял на своем арс.
— Случайно проболталась! У меня был стресс, я не отвечала за свои действия. Меня нельзя в этом обвинять.
— Чего ты с ней разговариваешь? — возмутились слева. — Съедим ее и все.
— Заметят, — не согласился с ним тот, что стоял прямо передо мной.
— А кто узнает, что это мы? — поддержали идею сзади.
— А давайте я просто извинюсь? — предложила я робко.
— Съедим, — не согласился со мной кровожадный арс сзади.
Двое, против одного. Моя судьба была предопределена, и продлевало жизнь лишь легкое сомнение последнего арса.
Ждать, пока он сдастся на милость большинства, я не стала. Несправедливо обвиненная жертва произвола в моем лице решила действовать.
— Ты что… — почувствовавший неладное арс не успел закончить фразу, а я, уже в своем пушистом виде, упруго приземлилась на лапы, — делаешь?
От слишком быстрого превращения слегка кружилась голова, но в виде рагры недомогания переносить было легче. Коса моя, зажатая в черном кулаке, истончившись, растаяла в воздухе.
Тряхнув головой, я с заминкой собрала разбегающиеся мысли, чудом избежала тощих вражеских рук и, проскочив между костлявых ног стоявшего передо мной арского духа, поскакала вперед. Прочь из подвалов. К свету.
— Паршивка!
Оставлять все как есть никто не собирался. Вместо того, чтобы смириться с неудачей и отправиться по своим делам, мстительная нечисть решила меня преследовать.
И если погоню по темным и влажным коридорам я еще как-то могла понять, то продолжение забега на первом этаже, там где сухо и светло, меня серьезно возмутило. Они не имели права преследовать меня здесь. В страшных и небезопасных некромантских подземельях — пожалуйста, для того они и были созданы. Но не в относительно безопасных же коридорах первого этажа, где страшнее студенток никого нет. Это же нечестно!
Пролетев просторный зал, я завернула за угол, в широкий и недлинный коридор, планируя подняться по лестнице, что находилась прямо за ним. Единственным моим спасением сейчас был директор. К нему я и бежала не чувствуя земли под лапами. Мне казалось, что я лечу, и были все основания полагать, что со стороны так все и выглядит.
Заворачивая, я ожидала увидеть пустой коридор и долгожданную лестницу, но увидела почему-то профессора Атари. Жуткий дядька не спеша куда-то шел, и даже не вздрогнул, когда ему на встречу выскочила взлохмаченная, загнанная рагра.
Одна растянувшаяся в вечность секунда и я оказалась на его плече, даже толком не поняв, как умудрилась столь легко забраться на такую высоту настолько быстро.
О том, что профессор показался мне безопаснее кучки арских духов, предпочитала не думать. И уж совсем отключила мозг, когда эта злая кучка показалась из-за поворота.
Закрыв глаза лапками, я тихо потребовала:
— Спасите.
Атари хмыкнул. Арсы замялись, но сбежать побоялись и нерешительно подплыли к нам, всем своим видом напоминая бестелесных и совершенно неопасных духов. Обманщики несчастные.
— Что здесь происходит?
Чтобы командовать кадетами, нужно иметь очень сильный голос, которым Атари природа не обделила. Но раньше я и не подозревала, что в непосредственной близости его голос так сильно бьет по нервам.
— Нечисть в стенах академии. — прошелестел один из арсов. Тот ли это был дух, что предложил меня съесть, или тот, который сомневался, я не знала. Для меня, как и почти для всех за редким исключением, все арсы были на одно лицо. — Мы проводим ее в отведенное для подчиненных место. Вольер…
Арс потянул ко мне руки, продолжая смотреть на профессора. Если бы не подглядывала сквозь пальчики, непременно пропустила бы этот момент, а так заметила и подползла ближе к профессорской голове, готовая в случае чего хвататься за его ухо. Ну и что, что увечное? Зато есть, и за него можно уцепиться.
— У этой нечисти есть личное разрешение директора, — я была почти уверена, что этот вот пробирающий до костей тон, он у профессора значится как миролюбивый.
— Но…
— Я о ней позабочусь, — Атари чуть повернулся, отодвинув от загребущих лап плечо, на котором тихо дрожала я, — свободны.
Духи, после недолгой заминки, неохотно удалились, одарив меня на прощание тяжелыми взглядами.
— Ссспасибо, — как воспитанная рагра я вежливо поблагодарила своего спасителя, прежде чем сделать лапы.
— Не так быстро, — меня придержали, не дав спрыгнуть с плеча, — почему не с хозяином?
— Ну…
— Если мне не изменяет память, — не дожидаясь моего ответа, он продолжил развивать свою мысль, — Илистар сейчас на экзамене.
— На экзамене, — тихо поддакнула я.
— По неестествознанию.
— По неестествознанию, — эхом отозвалась я.
— Пойдем, — решил он.
— Куда?
— К твоему хозяину, — с каждым его словом мое будущее становилось все безрадостнее и безрадостнее.
— А может не надо? — жалобно спросила я, с ужасом предчувствуя скорую встречу с Илисом. Если он узнает, что у арских духов ко мне какие-то претензии, то вполне может и в виварии запереть. Хозяин не Аррануш, ему эксперименты чужды, он не станет проверять, что будет, если мелкую рагру выпустить в агрессивно настроенную внешнюю среду.
— Надо, — не раздумывая ни секунды ответил професс
