Открытым ртом. Только воздуха все равно не хватало. Его душили и слезы, и этот комок в животе.
Его трясло. И почему-то так захотелось, чтобы рядом оказалась Симона. Или чтобы кто-то дал пощечину.
Увесистую такую, чтобы и к стене отлетел.
Симоны не было. Пощечины тоже.
Был Билл, который рывком поднял его к себе и молча обнял.
-… прости… прости… – зашептал Том. – Мне страшно, Билл… мне страшно…
Билл чувствовал, как дрожит Том. Чувствовал, видел и понимал, насколько ему сейчас тяжело…
– Томочка… пожалуйста, Томочка… – прошептали горячие губы. – Я верю, что все будет хорошо… и ты должен верить… Пожалуйста, Том. Мне не справиться одному… Я буду жить, если ты этого очень будешь хотеть… Скажи, что веришь… Скажи, что ты этого хочешь…
Хотел ли Том, чтобы Билли жил??
Наверное проще было спросить по другому…
Хочет ли Том, чтобы они ОБА были живы??
POV Avt
-… прости… Прости меня идиота, Билл… – шепот куда-то в шею любимому парню, и Билл чувствовал, как слезы Тома скатывались по его шее.
Он прижимал к себе это дрожащее тело и ему так хотелось успокоить его. Только нечем было…
– Я не должен был вот так… я просто очень испугался, прости… Я люблю тебя… я люблю тебя.. – шептали губы. – Я отдам все на свете, чтобы ты жил. Я все что угодно сделаю… ты нужен мне. Ты мне нужен, слышишь? Я хочу быть с тобой… только с тобой. Я просто уже не смогу и не захочу видеть рядом с собой кого-то другого… Ты знаешь это. Ты не можешь этого не знать. Ты не сможешь меня оставить одного. Не сможешь уйти… не сможешь… не захочешь…
Билл кивал. Кивал. Все было правильно. Это было то, что он и сам понимал и знал. Это было то, что и с ним происходило.
Никто ему не был нужен кроме Тома…
-… я тоже хочу быть с тобой… – прошептал Билл и его рука поднялась вверх под дреды и легла на теплую кожу шеи, нежно ее лаская кончиками пальцев. – Все, Том… успокойся. Успокойся… Все будет хорошо. Мы вместе… слышишь? Я нужен тебе и это для меня самое важное… Я тоже очень люблю тебя…
Нервная дрожь в теле, которое он прижимал к себе становилась все слабее, и Билл понимал, что Том начинает приходить в себя.
-… все хорошо… все хорошо… – все так же шептал Билл в теплый висок, на котором билась голубая жилка.
Том приподнял лицо, и Билл чуть отодвинулся, проведя ладонью по горячему лбу Тома и глядя в его заплаканные глаза.
Чуть улыбнулся…
-… мальчик мой… Том… – а «мальчик» шмыгнул носом, глядя в глаза, в которых плескалась такая нежность, что колени слабели.
-… я – с*ка, Билл… какая я с*ка… – Том на самом деле корил себя за эту слабость так, что хотелось побиться об стену.
Улыбка на губах, и Билл отрицательно качает головой.
-… Нет… ты замечательный. Ты такой, каким я хочу тебя видеть, хотя ты этого даже и не знаешь. Ты настоящий. Ты живой. Ты теплый… и ты мой… – последние слова он говорил касаясь губами щеки Тома.
Едва-едва… как нежным ветерком обдавая его лицо.
Билл целовал соленую от слез кожу и чувствовал, как все сильнее расслабляется в его руках любимый человек.
Руки Тома были на спине Билла и только сейчас он понял, насколько он сжал своими пальцами его кожу… Отпустил, расслабил кисти и уже теплые ладони легли на те места, где останутся синяки. Том понимал это. Он действительно успокаивался постепенно. Потому что начал верить. Себе, Биллу… Ведь действительно просто невозможно, чтобы Билл не выжил. Невозможно… Нельзя…
Эти нежные губы, целующие его сейчас в мокрые щеки и глаза, были самыми желанными и самыми дорогими для него…
И разве возможно, чтобы их не стало? Разве возможно будет без них теперь?? Нет… невозможно…
Рука Тома поднялась по спине вверх и опустилась под шелк волос, на шею, поднялась на затылок, зарываясь пальцами в волосах.
Том ласкал затылок Билла, чуть опускаясь вниз к шее.
Страх и боль постепенно заменялась нежностью и любовью.
Адреналин начал накачиваться в кровь обоих.
И эти несколько дней, которые они провели врозь, давали о себе знать растущим желанием.
Губы коснулись пирсинга и тут же их заменил кончик языка, потеребивший этот пирсинг, а потом прошелся по губам, между ними и был благодарно пущен в горячую влагу рта. Том ответил. Касаясь своим языком языка Билла. Он ласкал его. Ласкал пирсинг на нем. Нежность рвалась из груди стонами, и он не стеснялся, выпуская из себя и эту нежность, и эти стоны. Рука Билла опустилась на Томкин пояс и найдя край свитера нырнула под него и легла на теплую, обнаженную кожу, лаская ее и чуть сжимая…
-… я хочу, Том… – шепот в рот и в ответ сжатые пальцы на затылке Билла.
Экстаз волной и от этих слов, и от этого действия.
Том отпустил любимые губы и сейчас, глубоко дыша, смотрел на них.
-… ты думаешь тебе можно?
Билл улыбнулся.
– Том… ну ты чего?
И только после этого Том посмотрел Биллу в глаза.
-… я идиот? – спросил он без улыбки, и Билл покачал головой.
– Ты любимый идиот… мной любимый…
И Билл с удовольствием увидел, как наконец-то на его губах появляется пусть несмелая, но улыбка.
POV Bill
Том…
… ты неподражаем. Ребенок ты мой… Именно сейчас я почему-то понимаю, что несмотря на всю эту херню со здоровьем, я сильнее тебя.
Не физически. Морально сильнее. И почему-то это еще больше меня к тебе притягивает.
Хочется оберегать от невзгод.
Хочется ласкать и любить до потери пульса…
Эти твои заплаканные глаза и нежные розовые, чуть припухшие от поцелуя губы…
Я хочу тебя. Ты это читаешь в моих глазах. Это я чувствую всем существом. Желание и твое, и свое.
Киваешь и берешь мою руку, и ведешь в спальню. Заводишь и поворачиваешься ко мне лицом. Сдираешь с себя свитер, и я секунду любуюсь на твой торс. Подхожу и стягиваю резинку с твоих дредов.
Пусть так… я обожаю тебя такого…
Не спеша стягиваешь футболку с меня, откидываешь ее и проводишь ладонью по груди… Как вчера на репетиции, тот же жест.
И та же реакция на него… болезненный спазм в груди, который растекается негой по всему телу…
Только теперь нет никого за спиной… нет препятствий и нет барьеров для нежности и любви. Притягиваю тебя к себе, такого теплого… и целую. Сам, глубоко и очень нежно. До головокружения, до бешеного эсктаза.
Твои пальцы на моем поясе. Расстегиваешь джинсы, визг молнии, теперь я отпускаю твои губы и оставляю дорожку поцелуев по скуле и по шее, опускаясь все ниже… вылизываю впадину на плече, начинаю расстегивать джинсы и на тебе. Откидываешь голову так, чтобы дредлоки не мешали мне целовать твою шею и при этом обнимаешь мою, нежно лаская ее… гад… ты знаешь это мое эрогенное место… знаешь…
Аккуратно стягиваю с тебя джинсы с бельем вместе… ты возбужден, уже не по-детски совсем… Отстраняюсь и заставляю лечь на постель, и уже в таком положении обнажаю тебя полностью. Садишься, чуть улыбаясь, глядя исподлобья и притягиваешь меня к себе. Проводишь взглядом по расстегнутой ширинке, потом по животу и вверх. Пока не встречаешься взглядом с моими глазами.
Странный взгляд. Что-то есть в нем такое, не очень мне пока понятное… но необычайно возбуждающее…
-… ты чего? – мои пальцы на твоей щеке.
-… ничего… – улыбка. – Пока ничего…
Блин… Том…
Притягиваешь меня к себе еще ближе и целуешь живот. Перехватывает дыхание. Откидываю голову. Вылизываешь впадинку пупка, и это вызывает стон у меня… Ласкаешь языком звездочку и спускаешь с меня одежду. Отрываешь губы и теперь смотришь на меня. А я скидываю с ног джинсы с боксерами и ты встаешь, притягиваешь за бедра к себе. Касаемся друг друга членами и смотрим в глаза…
Ладонь на моей ягодице и нежно ее сжимаешь.
Этот взгляд… опять… Ну что это, Том??
– Блин, Том… ну ты чего? – касаюсь пальцами твоих губ, и ты перехватываешь ее за запястье.
Целуешь мои пальцы. Потом берешь один в рот, полностью и уже мокрый вытаскиваешь, смотришь в глаза.
