Хардин подходит и встает рядом. Я знаю, что он сейчас попросит меня не вмешиваться.
– Это правда, Кэрол. Хардин – хороший парень, и он любит нашу дочь больше, чем ты можешь себе представить, – добавляет отец.
Мать сжимает кулаки и краснеет.
– Не смей защищать его! Все это, – она взмахивает сжатой в кулак рукой, – из-за него! Терезе следует сейчас быть в Сиэтле, делать карьеру и устраивать собственную жизнь, искать подходящего мужчину…
– Она и так живет в Сиэтле, – раздается голос Хардина. – Она здесь, чтобы увидеться с отцом. Я сказал вам об этом по телефону.
Чувствую, что Хардин едва сдерживает ярость.
– Не думай, что если ты мне позвонил, мы вдруг стали друзьями, – осаживает его моя мать.
Хардин хватает меня за руку, и я с удивлением оборачиваюсь. Я и не заметила, что сделала несколько шагов к матери.
– Ты так и не изменилась за все эти годы, – горько вставляет отец. – Все так же поспешно судишь людей.
Отец разочарованно покачивает головой. Я благодарна ему за то, что он выбрал сторону Хардина.
– Поспешно сужу? Ты вообще знаешь о том, что этот парень, которого ты так защищаешь, трахнул твою дочь только для того, чтобы выиграть пари, заключенное с его друзьями? – Голос моей матери полон холодной ярости.
Мне кажется, будто из комнаты выкачали весь воздух. Я задыхаюсь.
– Так и есть! – продолжает мать. – Он хвастался в кампусе направо и налево. Так что не смей его защищать.
Глаза отца широко раскрыты. Я вижу в них растущую ярость, когда он переводит взгляд на Хардина.
– Это правда? – рычит он.
– Это неважно! Мы уже обсудили это, – заявляю я родителям.
– Видишь, она нашла себе такого же, как ты. Нам остается молиться, чтобы он не обрюхатил ее и не бросил. К тому же всего три недели назад ее привезли ко мне без сознания. Дружки этого Хардина чуть ее не изнасиловали!
Воспоминание о той ночи причиняет мне боль, но больше всего меня беспокоит, что моя мать винит в этом Хардина. Она прекрасно знает, что он никак не был в этом замешан.
– Ты, сукин сын, – говорит отец сквозь сжатые зубы.
– Не надо, – спокойным голосом предупреждает его Хардин.
– Ты обманывал меня! Я думал, что у тебя всего лишь дурная репутация, несколько татуировок и скверный характер! Это я еще мог стерпеть. В этом мы похожи. Но ты воспользовался моей дочерью!
Отец бросается к Хардину, и я встаю между ними.
– Прекратите оба! – выкрикиваю я. – Если вам хочется ругаться из-за вашего прошлого – это ваш выбор, но не нужно вмешивать Хардина! У него были причины позвонить тебе, мама, а ты на него нападаешь. Это его дом, не ваш. Можете убираться отсюда! – Глаза горят от сдерживаемых слез, но я отказываюсь дать им волю. – Разрешайте ваши разногласия или уходите. Мы будем в спальне.
Родители замолкают. Они смотрят на меня, затем друг на друга. Хватаю Хардина за руку и тяну за собой. Лэндон идет за нами.
В спальне говорю Хардину:
– Лучше бы ты ей не звонил.
– Тебе нужно было с ней увидеться, – мрачно отвечает он.
– Она все только усложнила. Она рассказала отцу о том, что ты сделал.
– В тот момент позвонить твоей матери казалось мне правильным решением. Я пытался тебе помочь.
– Я знаю, – вздыхаю я.
– Нам постоянно теперь будут напоминать об этом дерьме, ты же знаешь, – раздосадованно говорит Хардин.
Я чувствую, как он снова замыкается.
– Нет, неправда, – говорю я.
Мысль о том, что будет, если Кимберли и Кристиан узнают о пари, меня пугает.
– Это правда! – Хардин повышает голос и начинает нервно расхаживать по комнате. – Все постоянно будут напоминать нам об этом! Напоминать о том, что я натворил!
Он с силой бьет кулаком по комоду и раскалывает крышку.
Лэндон вскакивает на ноги.
– Не делай этого! Не позволяй словам моей матери ранить тебя!
Хватаю Хардина за рубашку и притягиваю к себе. Он вырывается, но я не отпускаю. Я хватаю его за оба рукава, и он оборачивается.
– Ты не устала от всего этого? Тебе не надоело постоянно спорить? Если ты отпустишь меня, твоя жизнь станет в разы лучше!
– Прекрати! Ты знаешь, что ради тебя я готова вытерпеть что угодно!
Беру его лицо в свои ладони и заставляю взглянуть на меня.
– Послушайте меня, оба, – вмешивается Лэндон. – Вы не можете снова расстаться. Хардин, ты не должен позволять людям так влиять на тебя. Тебя должно волновать только мнение Тессы о тебе. И, Тесс… – Лэндон вздыхает. – Тебе не следует чувствовать себя виноватой и убеждать Хардина не уходить. Он должен понимать это без слов.
– Сейчас тебе нужно утешить Тессу, Хардин, – продолжает Лэндон. – Ее родители орут друг на друга в соседней комнате. Поэтому будь с ней.
Хардин кивает и прижимается ко мне.
– Прости меня… – шепчет он.
– Мне нужно идти, – говорит Лэндон. – Я скажу маме, что вы заедете.
Я обнимаю его за шею.
– Спасибо за все. Я так рада, что ты здесь, – бормочу я, уткнувшись ему в грудь.
Лэндон крепко обнимает меня, и на этот раз Хардин его не одергивает. Лэндон выходит из комнаты, поворачиваюсь к Хардину, внимательно изучающему окровавленные суставы, и это напоминает мне что-то из нашего совместного прошлого. И вот я снова вижу то же самое – алая кровь, капающая на пол.
– Лэндон правильно сказал. – Хардин вытирает кулаки о край свитера. – Он сказал, что я должен прислушиваться только к твоему мнению. Я так хочу, чтобы так и было. – Он смотрит на меня, и его лицо вызывает во мне сострадание. – Я очень этого хочу. Я не могу выбросить их всех из головы… Стеф, Зеда, а теперь еще твои мама с папой.
– Мы с этим справимся, я уверена, – обещаю я.
– Тереза! – слышится из-за двери голос матери.
Я была слишком увлечена разговором с Хардином, чтобы заметить, что шум в гостиной затих.
– Тереза, я вхожу. – С последними словами дверь открывается, и я прячусь за Хардином. – Мы должны многое обсудить.
Мать бесстрастно смотрит на нас обоих.
Хардин поворачивается ко мне, вопросительно вздергивая бровь.
– Не думаю, что нам есть что обсуждать, – говорю я из-за его спины, как из укрытия.
– Есть. Извини меня за это поведение. Я просто взбесилась, увидев тут твоего отца через столько лет. Пожалуйста, дай мне возможность все объяснить. Пожалуйста.
Последнее слово из уст матери звучит так странно и неуместно.
Хардин направляется к двери.
– Пойду приведу себя в порядок.
Он трясет в воздухе окровавленной рукой и, не дожидаясь ответа, выходит из комнаты.
– Сядь, нам нужно поговорить.
Мать оглаживает платье и присаживается на край кровати, отбросив пышные локоны с лица.
Глава 123
Холодная вода льется из крана на мою рассеченную кожу. Слежу за тем, как кровь смешивается с водой и утекает в трубу.
Снова? Это снова случилось? Конечно, да; рано или поздно это должно было произойти. Зачем я вообще позвонил этой суке? О чем я думал? Вот поэтому я не помогаю людям. У меня нет такого опыта. У меня неплохо получается все портить, но не наоборот.
Мое внимание привлекает отражение в зеркале. Поднимаю глаза и вижу Ричарда, стоящего в дверном проеме.
– Ты пришел ругаться? – спрашиваю я.
Он вздыхает и проводит ладонями по гладко выбритому лицу.
– Нет, не в этот раз, – отвечает Ричард.
Я почти жалею. Мне хочется с кем-нибудь подраться.
– Почему вы не рассказали мне раньше? – спрашивает Ричард, очевидно, имея в виду пари.
Он что, серьезно?
– Зачем мне тебе рассказывать? Ты ведь не думаешь, что Тесса собиралась рассказать это отцу, которого почти не знает?
Я хватаю с вешалки полотенце и обматываю костяшки пальцев. Они уже почти не кровоточат.
– Не знаю… Раньше я думал, что вас влекло друг к другу из-за того, что вы так не похожи, но теперь…
– Я не ищу твоего одобрения. Мне оно ни к чему.
Прохожу мимо Ричарда и захожу в гостиную за попкорном.
