И сдается мне, что он все-таки не меню "Киото"6 им пересказывал. Прислонилась к дверному косяку и, сложив руки на груди, продолжила наблюдение. Дан меня пока еще не заметил, что очень радовало, ибо, если увидит, может и выгнать. С него станется. А посмотреть там было на что. Толпа двигалась как единый элемент. Ноги на ширине плеч, рука, сжатая в кулак выбрасывается вперед, громкий выдох, чем-то похожий на: "хей!" Затем другая рука повторяет движение первой, ноги же при этом остаются неподвижными. И снова выдох "хей!". Захекались бедненькие! Следующая команда Дана, которая напоминает название моего любимого блюда "Эби хотто рору", ну это я так, о чем вижу, то и пою. Так вот, после следующего возгласа, все, как один сделали выпад в сторону, и, перенеся свой вес на согнутую ногу, сделали какое-то непонятное движение руками. Да... Ветряная мельница отдыхает. С другой стороны, это ж сколько их времени мучили, пока они научились все делать одновременно? Улыбнулась, все так же заворожено наблюдая за каратистами, плавно двигающимися в зале. Интересно было бы посмотреть на это, ну то, что они делают в исполнении Богдана. Замечталась и потому вздрогнула, услышав голос Дана совсем рядом.
- Интересно?
Повернула голову к нему и молча кивнула.
- Хочешь попробовать?
Задумалась. С одной стороны да, пожалуй, это будет интересным. С другой стороны - я не готова: ни морально, ни физически.
- Нет, - заставила себя отвернуться от него, как ни тяжело это было. Что-то он в таком одеянии вызывает у меня дикие фантазии сексуального оттенка.
Почувствовала прикосновение к своей руке. Повернулась. Неужели он умеет читать мои мысли? Или у меня было чересчур выразительное лицо, когда я думала о том, как я развязываю пояс вот той белой штуки, надетой на него. Брюки? Ну, если там есть завязочки-развязочки, то можно и брюки. Но, пожалуй, я бы начала с курточки, под которой у Богдана ничего нет. Развернула бы ее как подарок. Самый интересный в моей жизни, между прочим. Прижала бы к стене и прошлась по его груди ноготками от шеи до пояса брюк, а потом повторила бы весь путь губами и языком, можно даже слегка прикусывая кожу зубами.
- Ты покраснела, - больше похоже на утверждение, чем на вопрос.
- Здесь жарко, - пряча от Богдана глаза, пояснила я.
Провел пальцами по моей щеке. Легкое касание, напоминающее изысканную ласку. Обхватив пальцами подбородок, заставил посмотреть на него. И буквально утонула во взгляде серых глаз. Не нравится мне, когда так смотрят. Изучая, оценивая, а может, пытаясь просто что-то понять, недоступное для меня. Или для него?
- Перестань, - даже не сделала попытки вырваться.
- Почему?
- Мы не одни, - скосила глаза на притихшую толпу в белом.
Дан проследил за мной взглядом и крикнул:
- Продолжайте! - слово эхом разнеслось по всему залу.
Он снова повернулся ко мне, провел большим пальцем по моей нижней губе.
- Дан! - шепотом возмутилась я.
Нет, ну вот честно! Он - псих! Мне приятно, но я никогда не любила подглядывать за другими, только подслушивать. И теперь меня смущала вся эта толпа, на глазах у которой, Богдан, не стесняясь, собирался поцеловать одну маленькую, в жизни-никому-не сделавшую-ничего-плохого девушку. Я сказала "собирался"? Простите, ошибочка вышла. Уже целует. И ведь не первый раз, зараза такая, целует, а коленки-то подгибаются и все мысли, такое впечатление, что выносит ветром. Ураганным. Наш поцелуй длился буквально несколько мгновений. Услышала какой-то непонятный гул. Дан прекратил насиловать мои губы. А что? Лично у меня нет другого названия тому, что он делал своим языком с моим ртом.
- Соро!7 - и снова он выкрикнул какую-то тарабарщину.
Похоже, у них тут кружок юных шпионов.
- Что ты сказал? - нервно сглотнув спросила я, чуть отодвигаясь в сторону от этого крейзанутого которого абсолютно не смущает, что за нами наблюдает тридцать пар глаз.
- Попросил, чтобы они вели себя тише, - пояснил Дан.
- Одним словом? Я тоже хочу! А ты мне потом словарик напишешь? Кстати, что это за язык был?
- Ты нервничаешь?
- Нет! - открестилась я, - с чего ты взял?
- Ты всегда, когда нервничаешь, много говоришь, - и снова попытался меня поцеловать.
- Здесь же люди! - опять возмутилась я.
- А если бы здесь никого не было? - вкрадчиво спросил Дан.
- Я не отвечаю на провокационные вопросы, - гордо вскинула голову.
А Богдан рассмеялся в ответ.
- Как чувствовал, что ты меня отвлекать будешь, - еле слышно сказал он, - потому и попросил подождать.
Мне же не оставалось ничего другого, кроме как пожать плечами. В любом случае я не специально.
- Останешься? - Дан взял меня за руку и, поглаживая костяшки пальцев, заглянул в глаза, не обращая ни на кого внимания.
- А можно?
- Тебе можно все!
И вот это "тебе можно все" вместо того, чтоб обрадовать, почему-то ввело в ступор.
- Я, пожалуй, пойду, - аккуратно попыталась забрать свою руку.
Дан придержал меня, не давая возможности уйти, повернул голову и позвал:
- Борис!
Я обернулась в тот момент, когда вся толпа замерла, и из первой шеренги вышел парень. Склонив голову и прижав руки к груди в ритуальном жесте уважения, отозвался:
- Сэнсей?
Ну, это и я знаю, что он сказал.
- Закончишь разминку.
Парень еще раз поклонился и, развернувшись лицом к толпе, выкрикнул какую-то команду.
Дан, так и не отпуская моей руки, повел за собой в коридорчик между залом и выходом. А ничего так смотрится в пижамке! Закрыв за собой дверь, он прислонился к ней и сложив руки на груди внимательно посмотрел на меня стоявшую напротив в двух шагах от него.
- Что? - не выдержала я напряженного молчания, - я снова что-то не так сделала?
- Почему ты так думаешь?
- Мы не на приеме у психиатра. Ты бы еще спросил: "Ты хочешь поговорить об этом?"
Пожал плечами в ответ.
- В общем, я пошла, посижу в кафе, - развернулась к нему спиной, собираясь уйти.
- Подойди ко мне, - скомандовал он.
