Я не заметила, что мама все еще в комнате, и подпрыгнула на кресле от звука ее голоса.
— Рома, — задумчиво произнесла она, — когда ты рассказывала про парня, ну того, выдуманного из кино, который написал под домом пакость, кажется, ты называла имя Рома.
Я перевела дух, обернулась, с улыбкой посмотрела на нее через плечо и сказала:
Ты что-то путаешь, мам. Я не могла такого сказать. Ромка — это мой парень.
— Ну ладно, — как-то неуверенно пробормотала мама и вышла из комнаты.
Уф. Пронесло.
Мой парень. О замахнулась!
А так ли это? И будет ли это когда-нибудь так?
Неважно! Выкручусь как-нибудь!
Пока вертелась перед зеркалом, Галя с Мирой молча стояли у дверей с рюкзаками. Им я тоже сказала взять купальники.
Мама стояла тут же. Допрашивала моих подруг, но они молодцы, выстояли.
На мне серые джинсики, белые угги, черная кенгуруха с героями «Сумерек», я из нее не вылезаю теперь, и белая куртка. Шапочка и шарф серые пушистые. Выгляжу отлично.
— Девочки, — посмотрела мама на моих подруг, — а вам Рома нравится?
Те переглянулись, у меня сердце замерло. Неужели сейчас все испортят.
— По-моему, он очень классный, — ответила Галя.
Мирка еще лучше сказала:
— Не в моем вкусе, но ведь главное, чтоб Даше нравился и человеком был хорошим.
— И Рома такой, конечно, хороший человек? — приподняла брови мама.
Я засмеялась.
— Мам, хватит играть в следователя. Нормальный он!
И вы втроем вышли из квартиры.
В лифте Галька передразнила:
Норма-а-альный… ой, знала бы твоя мама хотя бы малую часть его нормальности, у нее волосы бы встали дыбом.
Возразить было нечего.
У подъезда стоял синий «Форд Рейнджер».
Задняя дверь открылась, и мы по очереди залезли в машину. На заднем сиденье меня ждал Рома. За рулем находилась молодая девушка лез двадцати, видимо, его сестра Света. Они даже похожи. Те же губы, разрез и цвет глаз, черные волосы. Рядом с ней сидел мужчина лет двадцати пяти — жених. Симпатичный, светленький. Его зовут Арнольдом.
Мы все познакомились. Света долгим взглядом посмотрела на меня в зеркало заднего вида и, улыбнувшись, процитировала:
— «Я и наш еще не родившийся малыш любим тебя! Не бросай нас!» Я давно так не смеялась. У всего курса была истерика.
Рома пихнул ее в плечо:
— Поехали уже.
Света подмигнула мне:
— С ним нужно построже.
После того как Рома ударил ногой ее кресло, она умолкла и завела машину.
Играло радио, Арнольд читал газету, Света подпевала певицам и певцам, иногда задавала мне всякие вопросы:
Тебе нравятся суши? Я сама только ими и питаюсь! Хорошо плаваешь? У нас бассейн. Я всю жизнь занимаюсь плаванием. А твои родители не возражали против поездки?
Свез, отстань от нее, а? — не выдержал Рома.
Девушка вздохнула.
Ладно-ладно, поняла. Ты сам хочешь с Дашей разговаривать. — Она засмеялась.
Я тоже улыбнулась и украдкой взглянула на Рому.
Тот выглядел не очень довольным, но, заметив мой взгляд, весело поморщил нос, заявив:
— Ее невозможно заставить молчать.
Я заметила, что он часто оборачивается и смотрит через заднее стекло на что-то.
Я тоже обернулась. Позади ехала машина — белая «Мазда».
— Что там интересного?
— Ромины приятели, — ответила Света и прибавила: — Не переживай, Ромка, я смотрю, они держатся за нами. Да и помнят дорогу, думаю, сколько раз ездили.
Я еще раз посмотрела на машину. Кажется, я ее узнаю. Сердце застучало как сумасшедшее. Точно, та самая, куда меня затолкали, как труп в фильмах.
— Ты не говорил, что твои друзья поедут, — прохрипела я.
Рома нахмурился.
— Я думал, ты догадаешься. Ты позвала подруг, я — друзей.
У меня внутри все холодеет, и но спине ползут мурашки, в пальцах дрожь. Вцепляюсь в полы куртки, чтобы никто не заметил.
Все нормально? — спросил он.
Я хочу ответить «да», но ком в горле мешает, я молчу и чувствую, как к глазам подступают слезы.
Опустила голову, стыдно.
Галька повернулась к Мире, и они о чем-то шепчутся, поэтому не видят. Света болтает со своим женихом о работе — она тренер по плаванию. Но Рома — он все видит.
Свет, — попросил он, — останови-ка машину.
— Что такое? — она повернулась. Я сижу, низко наклонив голову.
Его сестра съехала на обочину. Тогда Рома взял меня за руку и, бросив: «Мы сейчас», вывел из машины.
Отвел меня подальше и попытался заглянуть в лицо.
У меня текут слезы.
Я отвернулась.
— Подожди, — сказал он и пошел по обочине навстречу следующей за нами белой машине. Из нее вышли двое парней — тех самых, с кладбища. Рома что-то им сказал, они переглянулись, и один из них отдал ему ключи от машины.
Его друзья, проходя мимо меня, приветливо помахали, а Рома вернулся за мной и повел ко второй машине.
Я села на переднее сиденье, он рядом — за руль.
Машина его сестры мигнула задними фарами, выехала на трассу и поехала дальше. Мы остались.
Рома посмотрел на меня и негромко сказал:
— Они мои лучшие друзья. Не их идея была с кладбищем, они сделали это, потому что я попросил. И если ты ненавидишь их, то и меня должна…
— Я не испытываю ненависти ни к ним, ни к тебе.
Пытаюсь вытереть слезы, но они, как специально, текут и текут.
— Ответь мне, — попросил Рома, — если бы ты знала заранее, что мои друзья тоже поедут, ты бы отказалась?
Я лишь кивнула. И после недолгого молчания сказала:
— Мне неприятно напоминание о том, что случилось на кладбище. Я стараюсь не думать об этом. Но твои друзья…
— Это напоминание, — закончил за меня парень. — А я? Ведь я обидел тебя.
Я взглянула на него из-под ресниц.
— Но ты извинился.
— Они тоже могут извиниться! — встрепенулся он. — Хочешь?
— Нет.
— Но почему? Они извинятся, и все будет хорошо!
— Нет, не будет. Если они и извинятся, то лишь потому, что ты им скажешь это сделать.
Парень вздохнул.
— Лучше с такими извинениями, чем без них совсем, разве нет?
Я молчу, беззвучно плачу. Уткнулась носом в шарф, комкаю в руках шапку.
Рома провел пальцами по моей косичке.
Его жест вызвал у меня вымученную улыбку.
— Мы можем догнать Светку, пересадить твоих подруг в эту машину, и я отвезу вас обратно.
Я помотала головой, прошептав:
— Я не смогу им объяснить, почему так…
Ты не говорила им, — догадался Рома и умолк. А затем пристегнул меня ремнем безопасности и сказал: Сделаем так. Мы поедем. Мои друзья извинятся перед тобой. И, обещаю, они будут хорошо себя вести. Тебя пальцем ни один из них не тронет. Он убрал руку от моей косички и с сожалением прибавил: И я тоже.
Я моргнула в знак согласия.
У тебя права-то есть??
Он вставил ключ в замок зажигания и шаловливо улыбнулся.
— Да были где-то…
Глава 8
СНЕЖНЫЕ ОБЪЯТИЯ
За городом очень много снега. Все дороги замело. Еле проехали!
Дом оказался большим, бревенчатым, с мансардой. Крышу покрывал толстый слой снега. И деревья в снегу. Красиво, прям сказочно.
Света поставила «Форд» в гараж, а Роме пришлось припарковаться у деревянного забора, покрытого белыми шапочками снега.
Мои подруги, вижу, уже подружились с Ромиными дружками. Болтают о чем-то, смеются. Не до конца понимаю, какие чувства испытываю по этому поводу.
Их зовут Коля и Леша. Коля с голубыми-голубыми глазами, рослый, выше Ромки, бритоголовый, в шапке-ушанке и с тонкими губами. Как раз такими, какие мне не нравятся. Он третьим меня целовал и хотел ударить, когда я плюнула ему в лицо.
Леша лопоухий крепыш с копной русых волос и довольно симпатичным лицом. У него веснушки, но они его не портят. Самый низкий из троих друзей. Его я укусила за губу. Но его это не очень-то остановило, а может, даже и понравилось.
