Я устало поморщилась и показала воднику язык.
Как Дорс узнал? Да очень просто: в процессе игры я, не стесняясь, использовала движения и из боевой магии. Ну и первый пульсар не в позе «столба» призывала.
– Первокурсницу, – не желал униматься «синий». – Боевой магии. Ай-яй-яй…
Намёк был ясен, и отпираться я не стала. А Дорс подхватил брошенный посередине зала мат и потащил его ко мне. Через пару минут мы оба сидели на мягком и блаженствовали. И хотя я конкретно умоталась, силы спросить про то, как именно Дорс собирался страховать, всё-таки нашлись.
– У тебя же воды пульсаров на пять, не больше, – довершила рассуждения я.
В ответ поймала улыбку, которая больше бы подошла Чеширскому коту.
– Хорошо, – выдал Дорс после долгой позитивной паузы. – Покажу. Только ты обещай не визжать, ладно?
Я, разумеется, кивнула. А про себя отметила: так устала, что завизжать не способна в принципе.
Но очень скоро стало ясно – всё не так! Завизжать я очень даже могу! Причём сразу на весь Полар.
Это было невероятно, очень красиво, и вместе с тем жутко. Дорс снова отвинтил крышку своей фляги, сделал какой-то сложный пасс, а в следующую секунду из горлышка сосуда появился уже знакомый водяной жгут. Он устремился к потолку, а вот дальше… Вода не кончалась.
Стремительно и неотвратимо она заполняла пространство над нашими головами. Весь периметр! Весь потолок огромного тренировочного зала! Слой воды утолщался с каждой секундой. В воздухе появился йодный запах. Когда вода опустилась до уровня окон, я смогла различить цвет – голубой.
Я не заметила, как вцепилась одной рукой в плечо Дорса, а второй зажала рот, чтобы сдержать данное другу обещание и не заорать. Ну а дрожать перестала лишь после того, как парень рассмеялся и шепнул:
– Расслабься.
Уф! Вот это, блин, магия! И ещё одно доказательство тому, что любопытство – штука крайне опасная. Правда, осознание последнего не помешало спросить:
– То есть фляга у тебя бездонная?
– Угу, – отозвался Дорс. И добавил не без гордости: – Мне её Уриса перед моим поступлением в академию подарила. Сама зачаровывала.
В памяти мгновенно всплыл образ сотканной из воды девушки, и я нервно сглотнула. Ну и возможности у этих элементалей.
– А… а давай ты теперь это всё обратно загонишь? – попросила я нервно.
Дорс опять рассмеялся и послушно кивнул. Через миг слой висящей над нами воды начал «худеть». Причём мокрых следов на стенах почему-то не оставалось.
– Офигеть, – вынесла я логичный вердикт.
Король вражеского факультета снова рассмеялся и беззаботно толкнул локтём в бок. Кажется, именно в этот миг я окончательно оклемалась и взглянула на тонну воды над головой с некоторым позитивом.
– Дорс, а можешь пояснить ещё один момент?
– Мм-м? – отозвался парень.
– У тебя есть возлюбленная, причём вы давно вместе… – Я нахмурилась, пытаясь сформулировать потактичнее, но быстро забила на это дело и спросила прямо: – Так какого лешего ты ко мне в начале знакомства с поцелуями лез?
Блондин фыркнул и ухмыльнулся. Выглядел в этот миг беззаботным, но грусть, промелькнувшую в глазах цвета изумрудов, я всё-таки заметила.
– На тот момент я был совершенно свободен.
– Как это?
– Понимаешь, Даша… у нас с Урисой довольно сложные отношения. Мы периодически расстаёмся, причём каждый раз навсегда.
– У… – протянула я, не сдержавшись. Знаем-знаем такие пары.
– Угу, – подхватил парень. – Вот перед началом этого учебного года тоже расстались. Я, обычно, отношусь к вопросу спокойно, но она такую истерику накануне закатила, что я пришел к выводу – в этот раз действительно всё. И тут ты. Вся такая красивая, необычная, с восторгом в глазах.
Вот теперь я фыркнула. Да, Дорс в своё время произвёл неизгладимое впечатление, но в свете наших с ним отношений, вспоминать свой тогдашний восторг как-то неловко.
– А ещё ты с такой храбростью в ту игру включилась, – продолжал Дорс, – что не соблазниться было невозможно. И вообще… Знаешь, Дашка, я в тот момент был совсем не против потерять от тебя голову.
– Но? – подтолкнула я.
– Но как можно запасть на девчонку, которая совершенно не умеет целоваться?
Дорс заработал возмущённый тычок локтем и рассмеялся. Я же на миг сжалась от ужаса. Блин! Над нами ещё столь воды, а я тут локтями пихаюсь! Нет-нет, подзатыльники будем развешивать попозже, когда Дорсу не нужно будет следить за заклинанием.
– У нас с Урисой всё действительно сложно, – сказал король «синих» посерьёзнев. – Она же из народа воды, а я наполовину человек, да ещё бастард.
– И как это влияет?
– Чистота крови, Дашка. Я, с точки зрения приближенных моей матери, несколько… порченный. И хотя Уриса любит, отношение остальных некоторый отпечаток всё-таки накладывает. Это сложно, когда тебе изо дня в день напоминают, что твой избранник не слишком достоин. Ну и мама моя Урису не очень жалует.
– Почему?
– Есть подозрение, что ревнует, – пожав плечами, сообщил друг.
А мне вспомнились слова Дорса о том, что ему отлично известно, каково это, быть изгоем. И я не могла не спросить:
– Почему Куула не приструнит своих подданных? Почему позволяет так к тебе относиться?
– Ну… видимо потому, что Куула не представляет масштабов проблемы.
– Как это? – удивилась я.
– Так. – В этот раз улыбка Дорса была слегка натянутой. – Даша, неужели я похож на человека, который, чуть что, сразу бежит жаловаться? Остальные, как понимаешь, доводить ситуацию до сведения моей матери тоже не спешат. Вот так и живём.
Мне позиция друга не очень понравилась, но желание прочитать нотацию я в себе задушила.
– А как ты в Академии Стихий оказался? – вновь заговорила я. – Ты же не с людьми, а с элементалями живёшь. То есть человеческое образование тебе, как понимаю, без надобности.
– Ну почему же… – протянул парень. Он замолчал, дожидаясь, когда остатки воды спрячутся обратно во флягу, завинтил крышку, и лишь после этого продолжил: – Причин для поступления было много. Во-первых, очень хотелось вырваться из гадюшника, в котором я жил. Во-вторых, человеческая магия отличается от магии водного народа, и эти знания крайне полезны. В-третьих…
