– Всё дело в уровне контакта с внутренней силой. Сам контакт, как ты понимаешь, возможен только в тех случаях, когда власть разума ослабевает. – Эмиль замолчал, явно не желая продолжать, но всё-таки сказал: – Медитация – самый безопасный способ ослабить контроль разума. Но есть и другие методы. Методы, при использовании которых разум отключается полностью, а контакт с магической силой становится абсолютным. Это абсолютное слияние может подарить полную власть над магией, а может и уничтожить. Заблокировать разум, например. Или выжечь душу мага дотла.
При последних словах я невольно поёжилась, и Эмиль эту реакцию, конечно, заметил. Он снова опалил дыханием шею, и добавил предельно серьёзным тоном:
– Угадай, что случается чаще.
Да что тут угадывать? И так ясно. И… чёрт, обидно!
– Дорогая? – вновь позвал норриец. – Я прав, рассчитывая на то, что ты не станешь делать глупостей?
Под глупостями «лорд Штирлиц» понимал, конечно, полное отключение разума и слияние с магической силой. И я реально не могла сказать «нет».
– Я не буду рисковать, – пробормотала тихо. – Обещаю, что ограничусь медитацией. Но…
– Но? – тут же откликнулся мужчина.
– Это ужасно медленно, и я совсем не уверена, что смогу покорить свой огонь.
Эмиль тихо рассмеялся и поцеловал в висок.
– Сможешь, – с теплотой в голосе, сказал он. – Главное, не смотри на это как на трагедию.
А через два дня, в пятницу, я услышала слова, которых и ждала, и одновременно боялась:
– Я практически закончил с делами. В середине следующей недели мы отправимся в империю.
Мы с Эмилем как раз вышли из портала, и стояли посреди гостиной его апартаментов. Лорд шпион сжимал мою руку и пристально смотрел в глаза. И тот факт, что новость о переходе в империю заставила меня вздрогнуть и поджать губы, от норрийца, само собой, не укрылся.
– Даша, что не так? – после некоторой паузы, спросил он. Голос прозвучал ровно, но суровые нотки я всё-таки уловила. – Ты передумала?
Я выдернула руку из ладони фон Глуна, отступила и уверенно помотала головой.
– Нет, Эмиль. Конечно, я не передумала. Просто…
– Просто «что»? – подтолкнул шпион, а я…
А на меня вдруг такая тоска навалилась. Уходим! Уже на следующей неделе… Чёрт.
– Даша, – позвал Глун требовательно. – Объясни, что не так.
Я развернулась, доплелась до кресла, и только когда села, призналась:
– Каст.
Понятия не имею, чем всю эту неделю занимался Эмиль, ясно было лишь то, что дела отнимали у норрийца все силы. Он, конечно, не осунулся, и мешков под глазами не имелось, но выглядел лорд декан предельно утомлённым.
После моих слов эта его усталость будто усилилась и, несмотря на то, что говорить, в общем-то, не хотелось, я поспешила пояснить:
– Я очень не хочу терять Каста.
– А Дорса потерять не боишься? – спросил норриец хмуро.
Я вновь помотала головой и прикрыла глаза. Тоска, охватившая душу, была до того сильной, что хотелось завыть.
– Даша, я искренне сочувствую твоему горю, но это жизнь, – сказал Эмиль помедлив. – И это не самая страшная потеря, которую тебе предстоит выдержать. Подумай лучше о том, что Каст жив и здоров, что между вами лишь расстояние, а не могильный камень.
Блин. Я всё это знала и понимала, но легче не становилось.
– А попрощаться с ним можно?
Спросила просто так, для галочки, ничуть не сомневаясь в положительном ответе. И Эмиль мои догадки подтвердил, вот только…
– Можно, – ответил он. – Но исключительно письмом.
Я распахнула глаза и недоумённо уставилась на декана, а тот добавил:
– Письмо напишешь после того, как пребудем в империю. Канал, по которому его можно переправить Касту, у меня есть.
Моё удивление было сильным, но тихим. Впрочем, когда слова норрийца достигли разума, я вознамерилась возразить. Объяснить, что Каст почти догадался и ни за что не выдаст! Но…
– Даша, я не шучу, – перебил мой порыв Глун. – И это не блажь, а необходимость.
Ещё одна долгая, довольно нервная пауза, и Эмиль продолжил:
– Даша, у нас намечаются проблемы. Я сделал всё, чтобы утихомирить Совет, но моих усилий оказалось недостаточно. Существует вероятность, что в первый день следующей недели в Академию Стихий прибудет ещё одна комиссия. И я очень не хочу, чтобы кто-то случайно дал своей матери повод задуматься о моей личности или твоей судьбе.
– Каст не… – начала, было, я, но стихла под взглядом синих глаз.
– Даша, это риск. Причём неоправданный. Мне нужно закончить дела, и у меня нет возможности присматривать и за тобой, и за твоими питомцами, и за Дорсом с Кастом. Поэтому прощаться с друзьями ты будешь непосредственно из империи. Договорились?
Я глубоко вздохнула и кивнула. Точно знала, что не ослушаюсь этого приказа и, вероятно поэтому, на глаза навернулись такие горькие, но такие нежеланные слёзы.
Полар, блин. Шпионские игры. Совет магов – чтоб ему провалиться! Даже попрощаться по-человечески не дадут.
– Не плачь, – сказал Эмиль мягко. Тут же приблизился, присел на корточки и, завладев моей ладонью, добавил: – Кто знает, как всё сложится? Может быть, однажды ваши дороги снова пересекутся, и тогда ты скажешь всё лично.
Увы, мы оба знали, что это отговорки – уж с кем, а с Кастом я точно не встречусь. И это стало поводом громко хлюпнуть носом, а после и вовсе затребовать у Эмиля платок. Мне было очень больно, и даже тот факт, что переход в империю состоится не завтра, что ещё есть время побыть рядом с новоявленным братом, приглушить эту боль не мог.
Глава двенадцатая
Утро субботы я, как и в прошлый раз, встретила в одиночестве, в собственной постели. Да, Эмиль снова покинул Академию Стихий на выходные – он сообщил об этом намерении ещё вечером, когда я хлюпала носом в его объятиях. Только теперь меня не будили, а телепортировали на чердак спящей, так что пробуждение вызвало непродолжительный, но шок.
За окном, как и всё последнее время, лил холодный осенний дождь, а света, который проникал в окна, категорически не хватало – на чердаке царил лёгкий полумрак. Правда, плохое освещение не помешало мне заметить коробку средних размеров, которая стояла на прикроватной тумбочке. И выглядывающий из-за коробки листок, подозрительно похожий на лист розы, тоже.
