Матиас презирал ту ревность, которая бурлила у него в крови, когда она вспоминала маркиза, но ему удалось найти Темпест до того, как она вышла замуж за этого человека.
— А кого же ты любишь? — прошептал он ей в волосы.
— Я… — начала она.
— Шанс, ты хочешь, чтобы мы все утонули? — пожаловался Рейнбо, его терпение оборвалось. — Получай у дамы согласие и поехали!
— Да, Фейрлэм, — добавил Сент-Лион. — Я не хочу, чтобы на меня напали и ограбили настоящие разбойники.
Темпест смущенно отвела взгляд от мягкого подтрунивания его приятелей. Как ни крути, дождь и холодный ветер уюта не добавляли. Матиас схватил ее за подбородок, поднял ее лицо к себе.
— Темпест, ты выйдешь за меня замуж?
Затаив дыхание, он ждал ее ответ. После всех его приготовлений ему и в голову не приходило, что она может ему отказать.
— А твои родные? Только не лги мне! Не говори, что они благословили наш брак.
Матиас не хотел признаваться Темпест, что его родители ничуть не обрадовались его чувствам к девушке, точно так же, как и ее родные. Не хотел говорить о злых словах, которые они с отцом сказали друг другу, о боли в глазах матери, когда он сообщил, что намерен жениться на дочери Норгрейва.
— Нет, — признался он, потому что только Темпест могла понять его чувство вины из-за того, что собственное счастье он поставил превыше верности семье. — Со временем родители забудут прошлое. Они полюбят тебя так же, как и я полюбил.
На лице Темпест все еще отражалось сомнение, но ответ Матиаса удовлетворил ее.
— Да, лорд Фейрлэм, я выйду за вас замуж, — ответила она, и он едва не задушил ее в объятиях, с трудом справляясь, чтобы не упасть с лошади. — Я люблю тебя.
— Слава богу! — искренне воскликнул принц. — Поздравляю вас обоих! Теперь мы можем ехать?
К десяти часам Темпест уже была замужней дамой. Она смотрела на золотое колечко на своей левой руке — доказательство того, что они с Матиасом Рук, маркизом Фейрлэмом, обменялись брачными клятвами в присутствии ее сестры и трех его друзей. И хотя волосы девушки все еще были влажными после путешествия, надо было отдать должное герцогу Рейнбо — он оказался предусмотрительным разбойником. Вместо того, чтобы искать наживу, ему удалось незаметно сунуть в сумку несколько платьев и аксессуаров, чтобы они с Арабеллой могли переодеться в сухое платье перед церемонией венчания.
Она грелась у камина, когда в спальню вошел Шанс. Девушка улыбнулась. В одной руке маркиз нес канделябр, в другой бутылочку вина и два бокала.
— Добрый вечер, муженек, — игриво приветствовала она. Сквозь неплотно задернутые шторы видны были вспышки молний, а несколькими секундами позже прогремел раскат грома. — Ты босой спускался в погреб?
Утомительная поездка вскоре после церемонии всех уложила в постель. Арабелла помогла сестре раздеться, а потом побрела в свою спальню, оставив Темпест встречать супруга в одной сорочке, прикрыв босые ноги шерстяным одеялом. Пока она готовилась к первой брачной ночи, Шанс с приятелями отмечали успех приключения и пили в библиотеке за здоровье жениха. Где-то по пути в спальню ее супруг оставил свой сюртук, жилет, чулки и сапоги.
Он наклонился и поцеловал ее в губы.
— Добрый вечер, леди Фейрлэм. Я попросил Торна спуститься в подвал и принести вина, поскольку он сообщил добрые вести и нам есть, что праздновать.
— Что-то важнее нашей свадьбы? — пошутила она.
Шанс поставил канделябр на стол и опустился рядом с ней на пол.
— Для моего кузена да. — Он положил один пустой бокал себе на колени, наполнил второй и протянул его Темпест. Потом взял первый бокал и наполнил его. — Перед отъездом из Лондона Торн получил весточку от родственников, что его брат-близнец возвращается в Англию.
— А почему он не с нами? — Темпест не терпелось познакомиться с Гидеоном, поскольку теперь они с Торном были частью ее семьи.
Матиас глотнул вина, отставил бутылку в сторону.
— До семьи дошли слухи, что его корабль причалил в порту. Пока мой кузен не объявлялся.
— Мне нравится Торн, — призналась она, довольная тем, что неприветливый кузен Шанса отнесся к ней с Арабеллой как к любимым сестрам. — Гидеон похож на брата?
— Внешне — да. Когда они хотят подшутить, их сложно отличить друг от друга. Однако Торн с Гидеоном совершенно разные, как вы с сестрой, когда речь заходит о характере. Сомневаюсь, что годы, проведенные врозь, что-то изменили.
Шанс мог бы многое рассказать о братьях, но, казалось, не хотел продолжать разговор о них. Его следующие слова подтвердили ее догадки.
— Хватит говорить о моих кузенах. Мне очень интересно знать, что там у вас под одеялом, леди Фейрлэм.
Ее ресницы призывно затрепетали.
— Почему бы вам самому не посмотреть?
Шанс проглотил остатки вина, поставил пустой бокал на стол. Не сводя глаз с Темпест, он забрал у нее недопитый бокал и тоже поставил на стол. Поскольку концы одеяла не были подоткнуты, Темпест решила, что он потянет за свободный конец и откинет одеяло в сторону. Матиас удивил ее тем, что стал приближаться очень медленно. Сначала погладил распущенные волосы, зарылся пальцами в густую гриву, потом она ощутила его пальцы на своем затылке. Медленно он притянул ее к себе, их губы встретились.
Его губы отдавали вином и коньяком, который он пил с друзьями. Ее язык изворачивался и дразнил его. Матиас пах дождем, шерстью и дымом.
— Кажется, что это наша первая ночь, — призналась она, целуя его подбородок. Кружевная тесемка ее сорочки сползла с правого плеча. Она ощутила, как его пальцы едва касаются ее обнаженной руки.
— Так и есть.
Шанс развязал шейный платок, однако его сорочка мешала ей покрывать поцелуями его шею.
Предугадывая ее просьбу, он отстранился и стянул сорочку через голову. В свете свечей его кожа, казалось, отливала золотом. Темпест встала на колени, одеяло соскользнуло ниже, когда она подалась ближе к Матиасу. Темпест поцеловала его ключицу, погладила темные волосы на его груди.
— Будь милосердна ко мне, женушка, — молил он хриплым от сдерживаемой страсти голосом. — Я не хочу разочаровать тебя в нашу первую брачную ночь.
Приободренная Темпест потянулась к пуговицам его брюк. Искоса взглянув, она увидела доказательство его желания. Темпест вспомнила те ощущения, когда Шанс пронзал ее тело своей плотью, наполнял ее до краев, пока она едва могла дышать — девушка задрожала.
— Замерзла? — Он прижал ее еще ближе, чтобы согреть теплом своего тела.
— Тебя хочу, — прошептала она, расстегивая его бриджи и беря в руки его возбужденную плоть. Как и все тело Матиаса, плоть была такой же горячей, и мужчина дрожал от удовольствия, когда Темпест ласкала его.
Едва уловимый мускусный запах его возбужденной плоти наполнил ее нос и легкие. Она присела на пятки, гадая, какая же она на вкус.
— Ты не против?
Глаза под отяжелевшими ресницами округлились, когда он понял ход ее мыслей.
— Нет. Я в твоем полном распоряжении, — ответил он, стаскивая штаны. Он сел на пол, чтобы освободиться от штанов, отшвырнул их в сторону.
Игриво толкнув его в плечо, она молча заставила его лечь, и он с радостью послушался.
Ее длинные каштановые волосы упали ему на бедра, когда она, поддавшись инстинкту, наклонила голову. Шанс напрягся от ее первого прикосновения, когда она лизнула солоноватую смазку.
— Тебе нравится? — поинтересовалась она, удивляясь тому, как напряглось его тело. Ее супруг был сплошным комком чувств.
— Да, — прошипел он сквозь губы. — Ты можешь взять меня всего.
Заинтригованная Темпест подняла голову.
— Целиком?
— Как пожелаешь.
Шанс едва слышно стукнулся затылком о пол, когда Темпест наклонила голову. Солоноватый привкус стал выразительнее, когда она языком слизала жидкость. Ее супруг застонал, инстинктивно приподнял бедра вверх, как будто в молчаливой мольбе, чтобы она захватила ртом больше его плоти.
Темпест обхватила пальцами основание его возбужденной плоти и открыла пошире рот. Чувствуя, что Темпест не знает, что делать дальше, Шанс показал ей, как сильно ему нравится ощущать ее рот и язык, когда его разгоряченная плоть скользит глубже, а потом выходит.
